Генри Олди - Один плюс один

Прости им, Господи,
Ибо ведают
и не творят.

Поэт — не выборная должность.
Поэт — не папин капитал.
Поэтов назначают сверху.

Унылое говно
Сидит и плачет.
За что его?

Толпа на площади
Учит клоуна
Кувыркаться.

Будда жил в кипении страстей.
Это видно по его улыбке.
Просто вам те страсти незнакомы.

Мало радуюсь.
Очень мало.
Может, жизнь стерженек сломала?

Мимоходом был в аду.
Дудки,
Больше не пойду.

Любуясь цветущей вишней,
Не унижай сосну.
Она растет на вершине.

Сейчас и здесь:
Бог есть?
Бог весть.

Ветер севера
Борей —
Древнегреческий еврей.

Важно в поиске Пути
Каждый божий день
Идти.

Ох, и дырка
От верлибра
Сорок пятого калибра!

Судьба ни при чем,
И беда ни при чем,
И тот ни при чем,
кто за левым плечом…

Прядет, не спит
Седая пряха:
Прах к праху,
Страх к страху…

Два конца — премудрым эльфам,
Два кольца — пещерным гномам,
Посредине гвоздик — людям…
Вот загадка Саурона!

Будет осень в Болдино
И для сэра Олди, но
Трудно, блин, кормить семью
Болдинскою осенью…

Иду, нагой.
В руках огонь.
Подставляй ладонь.
Поделюсь бедой.

Мы будущего даль и неизвестность
Вложить сумели в семь десятков лет.
Рассвет вставал, нам уступая место,
Закат краснел, садясь за наш рассвет.

В ожидании борща
Я, душою трепеща,
Мажу по сусалам
Чесноком и салом…

Луна
Больна.
В паутине окна
Истошно кричит тишина…

Богема-то в генах!
Чума в буйстве пира!
…вкус гематогена
Постыл для вампира.

Ну-ка, лягу на кровать,
Стану время убивать
И постигну, я-не-я,
Сущность недеяния!

И заклятому врагу не
Пожелаю сулугуни,
Потому что этот сыр
Набивается в усы!

Пройдя весь мир с Востока и до Запада,
Не все я видел и не всех любил,
Но не убил — я чтил благую заповедь.
…мне жалко до сих пор, что не убил.

Нет, в адрес деканата
Стихов писать не надо,
Ведь могут снять за это
Стипендию с поэта…

О мудрости спросите мудреца,
Чьи зрелым опытом убелены седины.
Он скажет: «Нет начала и конца
Ей, как и глупости. И в том они едины».

Путь пилигрима —
К вершинам, вдаль,
Где струйкой дыма
Течет печаль…

Все на свете прах и тлен,
Кроме мамы-лени —
Если лень вставать с колен
Уйме поколений.

Боги смеются нечасто, но смех их невесел для смертных,
Смертные плачут годами, но слезы смешны Олимпийцам,
Если земля засмеется, то может быть, небо заплачет,
Вот и смеюсь, весь в надежде, что люди поддержат — но тщетно…

Явилась как-то Золушка на бал,
А принц-красавец ей и говорит:
«Офелия! Ступайте в монастырь!..»
Мораль: ошиблась принцем.

Играй словами, сукин сын,
Мечи в зенит! —
Но ближе, ближе псы-часы,
И — извини…

Эх, кровь с молоком!
А пройдусь кулаком —
Молоко с кровью,
Пейте на здоровье!

В моем Отечестве
Дела честь по чести:
То гладят по шерсти,
То ладят к нечисти…

Гореть завистникам в аду! —
Где даже по ночам
Щекочут огоньком в заду
Шкодливым сволочам…

О, где бы денег накопить
На день вчерашний!
Когда друзья бросают пить —
Поверьте, страшно.

От Вифлеемских яслей до креста
Дорога удивительно проста,
За годом год из этой простоты
Растут дороги, боги и кресты.

Душе ни холодно, ни жарко,
Душа молчит —
И лишь роман на стыках жанра
Стучит в ночи…

Просто, деловито, без затей
Убивают нелюди детей.
И объяли ненависти воды
До души. До мозга. До костей.

…лентой похоронною,
вечною судьбой —
горький крест иронии
Над самим собой.

«КамАЗ» ударил колесом,
И мне досталось.
Из раны сыплется песок.
Наверно, старость.

Наш мир — надменен и суров
Зимой и летом,
Но это лучший из миров.
Узнай об этом.

Смотришь в книгу, видишь фигу,
Фига — смоква иль инжир,
Фрукт приятней и полезней,
Чем противный рыбий жир.

«Поэт в России больше, чем поэт» —
Вот закавыка!
Я б возразил, я б дал другой ответ,
Но — Дима Быков…

Приравнял перо к штыку,
Карандаш — к базуке,
К бомбе ядерной — строку…
Ну, держитесь, суки!

Первый порыв — злость,
Первый порыв — бой,
В стену каленым лбом…
Стукнул — не удалось.

Самсону иудейскому Далила
Все волосы однажды удалила.
Одни считают — поступила низменно,
Другие говорят, что феминизменно…

Художники, философы, поэты —
Мы инопланетяне, господа! —
Однажды прилетев сюда с иной планеты
И навсегда.

Прожигаю жизни половину,
Прожигаю целиком, насквозь,
Чтобы сунуть-вынуть, сунуть-вынуть
В эту дырку жизненную ось!

Мои нелепые стихи
Смешны, как детские грехи.
Когда приду на Страшный суд,
Мои стихи меня спасут.

Патологоанатом,
Хотя и был фанатом,
Но из любви к пенатам
Не брал работы на дом…

Ты бываешь к нам добра,
Наша матушка-хандра,
Если зла к нам та зараза,
Что из нашего ребра!

И без брачного венца,
И без мамки, без отца,
Без кроватки и без свечек
У нас вышел человечек…

Для чего стоять на крыше?
Для того, чтоб быть всех выше —
И точить, точить слезу
По оставшимся внизу.

За пядью пядь, за пястью пясть,
Всю жизнь прожил, не торопясь,
И вдаль по утренней росе
Не тороплюсь уйти совсем.

В крови гремит набатом залп мортир,
А пуля милосердия дешевле.
Мы веруем в тебя, великий тир!
Мы — бедные фанатики-мишени.

Они бились день,
Они бились два —
В головах трава,
По степи молва…

Берегись, пескарь —
На хвосте сыскарь,
Лихо под мостом
Повилять хвостом…

Все мы маги на бумаге,
Чародеи по идее,
А в кармане —
Вошь на мане!

Говорит ворожея,
Что не вышел рожей я —
Ах, фортуна ты, фортуна,
Подколодная змея!

Я люблю красавиц с пышной грудью,
Ибо спьяну есть за что держаться!
Волосат и грозен ствол у пальмы —
Ствол мой волосатей и грознее!