Геннадий Дмитриев - Настоящая работа для смелых мужчин

Есть множество примеров, когда коты проходили сотни километров и возвращались домой из тех мест, где их потеряли хозяева или умышленно завезли. Приведу пример, однажды семья, переезжая к новому месту жительства, свято веря в распространенное заблуждение, что собаки привыкают к людям, а коты к месту, оставила своего кота новым жильцам. Но кот через некоторое время пришел к своим прежним хозяевам в то место, где он никогда прежде не бывал! Животные могут настраиваться на частоту поля, излучаемого мозгом другого существа, в данном случае своего хозяина, и идти на этот сигнал, как вы ведете самолет на сигнал радиомаяка. У вас для этого есть приборы, а мозгу животного никаких приборов не нужно. Если самца насекомого отвезти на десятки километров от самки, он без труда найдет дорогу к своей подруге, ориентируясь по ее электромагнитному полю, выделяя именно ее сигнал из множества сигналов других существ. Вы думаете, что мозг человека устроен примитивнее мозга насекомого? Мы просто деградируем, окружив себя техникой! Высокоразвитая техническая цивилизация — это цивилизация дебилов! Рано или поздно мы к ней придем, если не одумаемся и не начнем жить в гармонии с природой. Пока мы считаем природу лишь окружающей средой, а не ощущаем себя частью ее, мы обречены!

— Это все только рассуждения, Володя, — сказал Жан Поль, — для того, чтобы управлять самолетом, надо иметь хотя бы элементарное понятие о том, как работают рули!

— Это вовсе не обязательно, вот я, например, никакого понятия об управлении самолетом не имею, но сделаю тоже самое, что делал Актар.

— Хорошо, — сказал я, — разрешим этот спор таким образом, завтра с утра взлетаем, Володя садится в правое кресло и берет управление, посмотрим, что из этого получится!

— Вот именно, — отозвался профессор Мальцев, — давайте попробуем, очень интересный эксперимент! Но если Володя не прав, то я ничего сказать не могу, это уже за гранью понимания.

— А я бы, на вашем месте, не жег горючее зря, — отозвался Николай Иванович, — ничего ваш спор не решит, а горючее нам еще может пригодиться.

— Да, только кружечек, Николай Иванович, — попросил Жан Поль, — больно уж интересно.

Николай Иванович только махнул рукой.

Наутро все участники экспедиции и мы собрались возле самолета. Каждому интересно было, чем закончится эксперимент. Мы поднялись на борт. Все расселись так, чтобы видеть все, что происходит в пилотской кабине. На место второго пилота сел Володя.

— Управление пока не трогайте, — попросил я, — взлетим, наберем высоту, тогда возьмете штурвал.

Володя кивнул.

— От винта! — крикнул я, запуская двигатель, хотя у самолета никого не было. Мы взлетели, я набрал высоту, развернулся, перевел машину в горизонтальный полет и отдал управление Володе.

Он выполнял развороты, снижение, набор высоты, менял режимы работы двигателя, в общем, пилотировал самолет не хуже сванга. Я стал мысленно давать ему команды: «развернуться на тридцать влево», «набрать двести метров», «снизиться на сто метров», и так далее. Володя все выполнял аккуратно и четко. Причем делал это все в точности как делал бы я.

И вдруг я услышал крик. Кричал Жан Поль, показывая рукой вправо и вниз.

— Смотрите! Смотрите! Там внизу аэродром! Да, развернись же ты! Черт тебя побери! Ну что, видишь?! Вон там!

Я развернулся в сторону, куда показал Жан Поль и увидел. Это действительно было похоже на аэродром! Разметка полосы, посадочные знаки, бочки из-под горючего, палатка.

— Снижайся, садимся! — крикнул Николай Иванович мне прямо в ухо.

Я зашел на посадку и посадил самолет эту странную, неизвестно откуда взявшуюся посадочную полосу. Когда я выключил двигатель, все выскочили из самолета и бросились исследовать этот загадочный аэродром.

— Идите сюда! Смотрите! — крикнул доктор Архангельский, показывая на бочки. — Это немецкие бочки! Здесь базировалась та самая экспедиция, что прилетела на «Юнкерсе»! Маркировка, год — все совпадает!

— Но что же случилось с самолетом? — спросил профессор. — Они не вернулись, а ведь они, в отличие от нас, знали, как войти в прошлое, и как выйти. Куда же делся самолет?

— Если он не приземлился в Дегире, значит он должен быть здесь, где-то здесь, в «нашем» времени, — сказал Николай Иванович.

— «Где-то здесь» — это сотни и тысячи километров! — ответил Жан Поль, нравится мне это ваше, «где-то здесь»!

— Не ехидничай, — сказал Николай Иванович, — «где-то здесь» — это в пределах радиуса действия «Юнкерса», а не «сотни и тысячи километров», как ты говоришь.

— Почему радиуса? В пределах дальности полета!

— Нет, радиуса! Они должны были вернуться!

— А если они вообще не собирались возвращаться? Если они взлетели, чтобы приземлиться уже в Дегире, в своем времени?

— Нет, они должны были вернуться, — подтвердил доктор Архангельский, — не забывайте, что это немцы. Они не бросили бы все так, как есть, если бы не собирались возвращаться. Собрали бы посадочные знаки, убрали бы палатку, забрали бы бочки, тут ведь и полные есть. Пойдемте, детальнее осмотрим все.

Мы шли по аэродрому, оставленному экспедицией СС, по зеленой траве, мимо бочек с горючим, антенны радиостанции, полосатого флюгера на мачте, направляясь к палатке, в которой, по видимому, когда-то находился стартовый командный пункт. В палатке все было так, если бы руководитель полетов просто отлучился на несколько минут со своего рабочего места. Напротив широкого окна из тонкого плексигласа находился стол, на котором стояла радиостанция, тумблер питания был включен, хотя батареи уже давно сели. Рядом лежали: карта, карандаш, линейка, компас. На полу валялись два покрытых пылью автомата времен второй мировой войны, банки консервов.

— Может быть, что-то произошло, что заставило их все бросить, и срочно улететь? — тихо сказал Жан Поль.

— Да нет, на паническое бегство это не похоже, — возразил Николай Иванович, — нормальная рабочая обстановка, руководитель полетов должен был бы быть где-то поблизости. Те, кто оставались здесь, ждали возвращения самолета.

— Ждали, но не дождались, и ушли, — сказал я.

— Ушли? — спросил доктор Архангельский. — Нет, никуда они не ушли! Если бы они ушли, то не оставили бы включенной станцию, забрали бы карту, консервы и оружие. Да, и куда они могли уйти?

Но в палатке никого не было. Мы стали осматривать местность вокруг палатки, и тут увидели их. Неподалеку от палатки, в кустах лежали два истлевших трупа, в спинах у них торчали стрелы. Профессор подошел, вынул одну стрелу, осмотрел ее и сказал:

— Это кочевники — их стрелы. Они убили немцев из засады, сначала одного, когда тот отлучился из палатки, а потом другого, когда он отправился на поиски товарища.