Геннадий Дмитриев - Настоящая работа для смелых мужчин

— Но где же самолет? Почему он не вернулся? — спросил я.

— Может он и возвращался, мы ведь не знаем, — ответил Володя.

— Думаю, что он не возвращался, — сказал Николай Иванович, — они бы похоронили своих товарищей, и не бросили бы все, как есть. Нет, он не возвращался.

— Самолет что, тоже кочевники сбили? — спросил Жан Поль с явной долей ехидства.

— Все возможно, — ответил доктор Архангельский, — посмотрев на Жана так, что тот осекся и умолк.

Наступила тишина. И в этой, на мгновение наступившей тишине, возникло ощущение чего-то страшного, неведомого и неотвратимого. Каждый вдруг понял, что с самолетом случилось что-то такое, что не укладывалось в понятие здравого смысла, ни отказ техники, ни ошибка пилота, нет. «Кто-то» не выпустил их отсюда. Видимо они узнали что-то такое, чего не должны были знать люди.

— Нужно искать самолет, — сказал доктор Архангельский. — Его нужно обязательно найти, именно в этом и состоит цель нашей экспедиции.

— Где же его искать? — спросил я. — Район поисков довольно велик, радиус действия трехмоторного «Юнкерса» —650 километров, а у нас горючего не так много.

— Горючего достаточно, — сказал Николай Иванович, — там полные бочки с горючим, немцы основательно подготовились к экспедиции, пойдем карту посмотрим, на ней маршрут нанесен, попробуем точнее определиться с районом поисков.

На карте было нанесено несколько маршрутов, каждый из них начинался и заканчивался здесь, на этом полевом, оборудованном немецкой экспедицией, аэродроме. Один маршрут пролегал в тот район, где находился современный Дегир, основанный в прошлом веке французским исследователем этих мест, герцогом де Гиром. На карте в этом районе были нанесены два поворотных пункта, облетев район Дегира, немцы должны были вернуться обратно, посадка не была предусмотрена планом полета. Что же они искали там?

— Давайте с этого маршрута и начнем, — сказал Николай Иванович.

— Почему именно с него? — спросил Жан Поль.

— Хотя бы потому, что он самый дальний их трех, построенных на карте.

Дозаправив самолет оставленным немцами топливом, мы взлетели. Я пилотировал Ан-2, ведя его по маршруту, проложенному на карте, а остальные наблюдали за местностью, надеясь обнаружить на земле упавший «Юнкерс». Ведь не растворился же он в небе, если он остался в этом времени, то должен был бы быть где-то на земле. Хотя…

Мы шли на высоте пятьсот метров, снижаясь при необходимости для осмотра закрытых участков местности. Так мы дошли до того района, где сейчас расположен маленький, тихий, уютный городок с небольшим аэропортом, гостиницей, ванной с горячей водой и всеми прочими прелестями цивилизации, которых мы были лишены, затерявшись во времени. И тут Жан Поль увидел самолет. Но это не был «Юнкерс-52», который мы искали, это была «Цессна», на ней вылетели искатели приключений полгода назад. Два американца и французский пилот. Самолет лежал на крыле с подломленным шасси.

Когда мы приземлились, подобрав площадку неподалеку от потерпевшей аварию «Цессны», взгляду нашему открылась безрадостная картина. Беспомощно лежавший на земле самолет, да три трупа, обглоданных диким зверьем. Какая страшная драма развернулась здесь!

— Не хотел бы я оказаться на их месте, — тихо произнес Жан Поль.

— Мы не в лучшем положении сейчас, — ответил я.

— Да, но мы-то знаем, что провалились на четыре тысячи лет назад, а они этого не знали, —в этом весь ужас их положения, — сказал Николай Иванович.

— Надо бы похоронить этих несчастных, — сказал профессор.

— Похороним, все, что от них осталось, — ответил доктор Архангельский, — волки и время уже сделали свое дело.

Мы хоронили останки тех, что когда-то были людьми. Двое из них жаждали острых ощущений, третий соблазнился предложенными деньгами, а теперь все трое были мертвы. Они погибли в чужом, неведомом им мире, даже не поняв, что же произошло на самом деле. Где сейчас витают их неприкаянные души? Найдут ли они покой? Или будут вечно скитаться, затерявшись во времени, заблудившись где-то между адом и раем, или сгинут навсегда в пропасти вечности.

Осматривая разбитый самолет, мы обнаружили цифровую видеокамеру.

— Нужно посмотреть, что они там снимали, — сказал доктор Архангельский, — может быть, увидим что-нибудь интересное.

— На чем же смотреть? — спросил Жан Поль.

— Профессор, у Вас же есть ноутбук! — сказал Володя.

— Что толку, аккумулятор давно сел.

— Не беда, подключим к бортовой сети самолета! — сказал я.

— Тогда возвращаемся, ноутбук у меня дома, в хижине остался.

Вдруг Жан Поль расхохотался.

— Ты чего ржешь? — спросил я.

— Да, так, на минутку представил себе древнего языческого волхва с ноутбуком в руках!

— Ничего особенного, — пожал плечами Володя, — почти тоже, что и вождь племени за штурвалом самолета!

— За что я вас люблю, ребята, так это за юмор, — ответил профессор Мальцев, — даже в такой ситуации, в которой мы оказались, чувство юмора вас не покидает.

Когда мы подключили ноутбук профессора к бортовой сети самолета, и экран компьютера ожил, профессор был рад, как ребенок, которому возвратили его любимую игрушку.

Подключив память видеокамеры к компьютеру, мы начали анализ записи, сделанной погибшим кинооператором.

— Вот здесь, похоже, они прошли врата времени, теперь смотрите внимательно, — сказал доктор Архангельский.

Обступив ноутбук, мы впились глазами в экран, пытаясь разглядеть что-либо необычное, точнее нас интересовало, не попал ли в кадр случайно «Юнкерс-52». И вот:

— Стоп! Стоп! — Крикнул Жан Поль. — Давай назад! Там что-то есть. Так-так, вот-вот оно. А теперь ближе насколько можно!

— Точно! Есть! Самолет! — крикнул я. — Они сняли упавший «Юнкерс», и сами, видимо не обратили внимания!

— Попробуй, рассмотри его! — отозвался Николай Иванович, — самолет в камуфляжной раскраске, уже оброс растительностью, мы бы и не заметили, если бы не искали.

— Черт! Самолет-то нашли, но где он лежит? — сказал Жан Поль. — По рельефу местности не определить, всё похоже, никаких примечательных ориентиров, черт!

— Давай дальше, может какой ориентир знакомый проскочит.

— Нет, так не пойдет, — сказал Николай Иванович, — давайте с начала, где они прошли врата времени. Там камера прошлась по приборной доске. Стоп! Компас покажи! Так, ближе. Есть! Курс — 185 градусов! Время на кадре пишется. Сколько? Ага, 12.47. Теперь время на кадре, когда самолет попал в объектив, так, 13.24. Итак — тридцать семь минут полета от прохода ворот до того момента, как в объектив попал «Юнкерс», скорость «Цессны» — двести километров в час, итак получается, что за тридцать семь минут они пролетели 123 километра, и если курс не менялся, то «Юнкерс» должен находиться вот здесь! — Николай Иванович указал точку на карте.