Геннадий Дмитриев - Настоящая работа для смелых мужчин

Мы шли по серпантину, и с каждым поворотом все меньше и меньше становился наш Ан-2 на зеленой траве, и палатка, в которой оставшиеся члены экспедиции будут ждать нашего возвращения. Вскоре мы зашли за скалы, и уже не могли видеть ни самолета, ни палатки, ни людей, оставшихся внизу.

Нам предстояло подняться на перевал, седло которого уже виднелось вдали, затем спуститься немного вниз, к горному озеру, где придется заночевать. На следующий день мы поднимемся на другой перевал, за которым и находится ущелье. Первый день пути прошел спокойно, мы шли, наслаждаясь красотой пейзажа, который возникал перед нами, каждый раз поражая новизной, на следующем повороте серпантина. Тропа была устлана хвоей и шишками сосен, окружавших нас со всех сторон. Цепляясь корнями за расщелины скал, они тянули к небу свои ветви, принимая иногда причудливые, волнующие воображение формы. Одна сосна, растущая над самым обрывом, напоминала самолет, раскинув свои ветви — крылья, он летел куда-то вдаль, накреняясь в развороте. Мы шли, и с каждым шагом менялась проекция распластанных над миром ветвей, создавая иллюзию полета.

На перевале стало прохладно. Легкий, теплый ветерок, который ласкал наши щеки в долине, превратился в резкий, холодный порывистый, обжигающий лица ветер. Он нес низкие, серые облака, над самыми нашими головами. Облака цеплялись за скалы, рвались в клочья, и израненные, истекающие дождями уползали за перевал. Мы стояли и смотрели на догорающий день, на то, как угасало небо в лучах заходящего солнца, переливаясь синими, зелеными и золотистыми тонами далеких перистых облаков.

Нужно спешить, надо успеть спуститься к озеру до темноты, которая так быстро наступает в горах. Лишь только упадет за перевал дневное светило, как сомкнутся тени гор над чашей долины, укутывая ее покрывалом, расшитым звездами.

Когда мы спустились с перевала, сумерки уже охватили долину, и первые звезды появились на угасающем небе. Мы разбили палатку у самого озера, ветер стих, и дым костра, разведенного нашим проводником, Жданом, поднимался вертикально вверх, растворяясь в сумерках наступающей ночи. Нехитрый ужин: миска каши, пахнущая дымом костра, да напиток из мяты — то немногое, что нужно путнику после долгого дневного перехода.

— Скажи, Ждан, — спросил профессор Архангельский, — а где то капище, о котором говорил Актар?

— Вон там, — показал рукой Ждан в сторону вершины, поднимающейся над хребтом, который нам еще предстояло преодолеть.

— Ты покажешь нам дорогу туда?

— Могу показать. Это капище эльмов, они никого не пускают, можно подойти и посмотреть, но войти туда нельзя.

— Мы хотим посмотреть, ты проведешь нас?

— Проведу, если выйдем с восходом солнца, то к полудню будем на вершине горы.

— Скажи, а почему эльмы не пускают людей в свое капище, как ты думаешь?

— Не знаю, этого никто не знает. Не пускают и все. Это их земли, люди не могут здесь охотиться, ловить рыбу в реках и озерах, косить траву на лугах и сеять, строить жилища. И в капище свое людей они не пускают. Нельзя людям знать то, что знают эльмы.

— А кто-нибудь из людей видел эльмов?

— Нет, никто никогда не видел. Как их увидишь? Ведь это духи.

— А откуда люди знают, что эльмы существуют? Что это их земли?

— А вот, знают, и все. Откуда? Всегда так было, так жили наши деды и прадеды по соседству с эльмами, так и мы живем.

— Наши предки тоже жили по соседству с богами, духами, они общались с домовыми, лешими, водяными и прочими духами лесов и полей. Но кто такие эльмы? Почему о них не принято упоминать, почему о них нельзя говорить чужим? Это боги?

— Нет, они не боги, — ответил Ждан, —они живут на своей земле, но они не люди и не боги — они духи.

Поняв, что от Ждана больше ничего не добьешься, мы стали готовиться к ночлегу. Забравшись в палатку, и закутавшись в спальный мешок, я попытался уснуть. Ныли ноги, натруженные дневным переходом, ломило плечи от лямок рюкзака, но сон не шел.

Кто же такие эльмы? И какие тайны они хранят? Таинственный народ, о существовании которого не принято говорить, живущий по соседству с народом свангов. Им не молятся, как богам, их не боятся, как нечистую силу, их ни о чем не просят, их воспринимают, как соседей. Признают безоговорочно суверенитет их земель, не пытаясь вторгнуться в их владения. Кто же они такие — эльмы?

Мысленно задавал я себе, а возможно, богам эти вопросы, надеясь то, что, как бывает иногда, на границе яви и сна неожиданно придет ответ, но ответа не было, наконец дремота овладела утомленным телом, и я провалился в мягкую теплоту сна.

Проснулся я, несмотря на довольно краткий отдых, на удивление бодрым, отдохнувшим и полным сил. Еще первые лучи солнца не успели коснуться верхушек деревьев, а лишь озарили вершины гор, как наш проводник, Ждан, скомандовал: «Подъем!».

— Нужно торопиться, — сказал он, — если не успеем до темноты пройти перевал и спуститься в долину, то придется ночевать на скалах.

Долину еще окутывала тьма, но утренние звезды уже таяли, как сахаринки, на фоне светлеющего неба, день разгорался под многоголосую симфонию пробудившихся ранних птиц. Когда мы покинули свой нехитрый брезентовый уют, уже горел разведенный Жданом костер, и Николай Иванович принялся готовить завтрак. Это была каша и «чай» — напиток из трав, вливающий бодрость и свежесть в тела и души, как будто сами боги благословляли нас на предстоящий трудный дневной переход.

Когда с завтраком было покончено, и мы уже собирали палатку, Николай Иванович зачерпнул из озера воду, намереваясь залить костер, но Ждан остановил его:

— Нельзя заливать огонь водой, — сказал он, — боги огня и воды не дружат между собой.

Он встал перед огнем, почитал молитву, благодаря огонь за пищу и тепло, после чего костер погас сам собой, тихо, без дыма.

— А теперь, — сказал наш проводник, — можешь полить водой землю вокруг огнища.

Николай Иванович выполнил указания Ждана, и камни, которыми было обложено огнище, недовольно шипели, когда на них попадала вода.

Мы собрались, взвалив на плечи тяжелые рюкзаки, и отправились в путь. Мы обогнули озеро, блестящее белизной утреннего неба, и стали подниматься в горы. Уже остался внизу лес, и лишь голые скалы, кое-где покрытые низким кустарником, лежали на нашем пути. Скорее чутьем, чем зрением, проводник наш угадывал звериные тропы, по которым он вел нас, выдерживая направление на вершину, где находилось капище эльмов. Когда вершина скрывалась за скалами, Николай Иванович доставал старый туристский компас, сверяя азимут вершины с направлением пути, Ждан же выдерживал направление, не пользуясь никакими приборами, основываясь на каких-то, только ему известных соображениях, но ни разу не сбился с дороги.