Геннадий Дмитриев - Настоящая работа для смелых мужчин

Актара мы застали за занятием, которое в войсках называлось «боевой подготовкой», он давал указания командирам отрядов по проведению стрельб из лука и состязаний на мечах.

— Кочевники заметили вас в долине Синей реки, — сказал он нам, — и заинтересовались, вчера их дозоры видели у северного пастбища, думаю, сюда они не сунутся, но на пастухов напасть могут, нужно усилить охрану пастбищ.

Когда он закончил с организацией боевой подготовки, профессор сказал ему:

— Сегодня мы собираемся лететь к капищу эльмов, скажи, а можно ли каким-то образом попасть туда? Нам очень нужно там побывать.

Актар немного задумался, и ответил:

— Войти туда можно, если разрешат.

— Кто, эльмы?

— Нет, те, кто там живет.

— Где, в капище? А кто же там живет?

— Не знаю, люди. Ждан ходил к ним.

— Как это было, расскажи.

— Это было давно, ко мне ночью, во сне явился эльм, и сказал, чтобы я направил кого-то к капищу в горах за Синей рекой, и я послал туда Ждана.

— Как он явился тебе? Ты видел его?

— Нет, я слышал голос, эльмы иногда общаются с нами, но мы не видим их, только слышим голоса.

— И что Ждан?

— Он пошел к капищу, и его пустили туда, он видел людей, которые попросили его спуститься в ущелье Розовой реки. Сказали, что там лежит железная птица, в ней должен быть сверкающий камень, они просили найти его и принести. Он ходил в ущелье, видел железную птицу, но камня там не нашел.

«Еще бы, — подумал я, — сванги, которые не знают воровства, не имеют ни запоров, ни замков, и догадаться не могут о существовании сейфов»

— А что за люди там живут? Может это эльмы?

— Нет, эльмы — это не люди, это духи, а то были люди.

— Но кто эти люди?

Актар задумался, и как бы взвешивая каждое слово, сказал:

— Они дали знания нашим жрецам, они ведают о том, что будет с нашим народом.

— Значит, жрецы общались с теми, кто живет в капище? Они ходили туда? И им можно входить туда, куда не может войти никто из вас?

Актар пожал плечами:

— Жрецы — есть жрецы.

— То, что положено Юпитеру, не положено быку?

— Что ты сказал? Я не понял, что это значит?

— Да, так, поговорка такая, о том, что каждому доступно то, что положено ему по должности.

— Именно так.

— Значит, есть знания, которые жрецы скрывают от вас, и когда-нибудь они станут править миром. Знание дает власть над незнанием, человек работает на себя в меру своего знания, а в меру своего незнания, на того, кто знает больше.

— Нет, жрецы не скрывают свои знания от нас, просто у каждого своя работа, один добывает знания, другой — пропитание; потом все делятся друг с другом, один знанием, другой — питанием. Без знания не добудешь еду, а без еды не добудешь знания.

— Все так просто?

— Да, все просто, но знания нашего народа не должны быть известны другим, кто знает, как они поступят с нами, когда будут знать то, что знаем мы?

— А что скажут жрецы, если мы полетим к капищу, и попросим разрешения войти в него?

— Они уже сказали: вы можете лететь туда, подойдите к капищу с северо-запада и попросите разрешения войти, вас пустят — вас ждут.

— А как попросить?

— Как знаете, так и просите, вас поймут.

Поблагодарив Актара, профессор Мальцев собрал нас, и сказал, чтобы мы готовились к перелету.

— Забираем всё, — сказал он, — кто знает, может быть, мы уже не вернемся обратно.

Мы собрали всё, что должны были взять и погрузили в самолет. Актар и Ждан провожали нас, больше никого не было. Актар пожал нам руки на прощание и сказал:

— Желаю удачи, пусть боги хранят вас.

— Спасибо вам за все, — ответил профессор, — может быть, мы уже не вернемся к вам.

— Идите своим путем, — сказал Актар, — если захотите вернуться, вы всегда найдете у нас приют и тепло, мы будем рады, если вы вернетесь.

Рудольф захлопнул дверь самолета, отделив нас от мира, не знающего еще ни «железных птиц», ни огнедышащих чудовищ, выдыхающих дым, и тянущих за собою цепи вагонов, мира, в котором люди живут в гармонии с природой и самими собой.

Когда винт самолета, ускоряя вращение, слился в сплошной, прозрачный диск, очерченный желтой окружностью, описанной концами лопастей, я вдруг понял, что больше мы сюда не вернемся никогда, даже если и в свой мир возвратиться будет нам не суждено.

Раскачиваясь на неровностях площадки, самолет набирал скорость; наконец он оторвался от земли, и я, разогнав машину, перевел ее в набор высоты. Жан Поль убрал закрылки, мы развернулись над селением, ложась на курс, ведущий нас к тайнам загадочного капища эльмов, или монастыря, в котором живут толи люди, толи боги.

Вот и аэродром, оборудованный немецкой экспедицией, теперь по маршруту, проложенному штурманом «Юнкерса-52», летим мы, и кто знает, что ждет нас там, за Синей рекой, может быть и нам суждено упасть в ущелье Розовой реки, где нашел свой последний приют штурман, проложивший этот роковой маршрут.

Лесной массив уже уплыл под крыло, и под нами расстилалась степь, в которой хозяйничали кочевники.

— Смотри! — крикнул Жан Поль, показывая рукой вниз. —Там кочевники! Они скачут к северному пастбищу! Эх! Жаль, радиостанции у Актара нет! Предупредить бы его!

— Актару ни к чему радиостанция, — ответил Володя Семенов, — Актар уже знает, я предупредил его.

— Ну, ты даешь! — сказал Жан Поль. — Поражаюсь вам, экстрасенсам, вроде бы и привык уже к вашим фокусам, а все равно поражаюсь!

— Это вовсе не фокусы, — ответил Володя, — обычные возможности человеческого мозга, веками забытые, затравленные алкоголем и табаком.

Вот уже великолепные виды долины Синей реки раскинулись перед нами, и горы, в которых расположен таинственный монастырь, синели вдали. Я перевел самолет в режим набора высоты, до этого я держал пятьсот метров, но площадка, на которой мы собирались приземлиться, расположена на высоте двух тысяч.

— Жан, возьми управление, — сказал я.

— Управление взял, — ответил Жан Поль. И я, склонив голову влево, любовался великолепной панорамой долины. Слева по полету, блестела в солнечных лучах стремительная горная речка, добежав до края скалы, служившей ей руслом, она со всей скоростью летела вниз, образуя живописный водопад. Мириады мельчайших капелек воды, поднимаясь в воздух, играли на солнце всеми цветами радуги, образуя цветной туман, висящий над водопадом. Вот и водопад, и горная речка скрылись под нижней плоскостью самолета, и только обветренные скалы горного хребта величественно блестели на фоне синего неба.

Жан Поль отдал штурвал от себя, переводя машину в горизонтальный полет.

— Высота две триста, — доложил он, — монастырь вижу.

Я посмотрел на карту, до монастыря оставалось тридцать километров.

— До цели десять минут, — доложил Николай Иванович.