Владимир Тюрин-Авинский - На суше и на море - 1980

Естествоиспытатели по достоинству оценили хорошо сохранившуюся уникальную природу Соловков и исключительные возможности ее разумного использования. В начале XX века они предложили организовать на Соловецких островах звероводческое хозяйство и создать заповедник.

В ином плане виделось будущее здешних мест писателю М. М. Пришвину. Он заметил: «Мне бы очень хотелось, чтобы в будущем… здесь, в Соловках, устроился бы грандиозный санаторий для всего Севера… В будущем доктора не станут всех посылать на южные воды и виноград, а в ту природу, в ту среду, где человеку все понятно, близко и мило. Вот тогда-то Соловки и сделаются любимейшим островом здоровья для всего Севера».

Все эти предложения рождались не случайно. Подобные замыслы отчасти были так или иначе воплощены в монастырской вотчине. Звероводство? Здесь и столетия назад разводили диких животных. Заповедник? Вспомним «святые», неприкосновенные места и запрет охоты. Санатории и дома отдыха? И здесь можно найти «прецеденты»: лет полтораста назад один из настоятелей монастыря в четырех верстах от его стен построил летнюю дачу, развел при ней сад, высадил кедры.

После революции было продолжено всестороннее изучение природы Соловецкого архипелага. Местное общество краеведения, биосад и музей проводили исследования лесов, озер, почв и болот, птиц и лекарственных растений. Тогда же были поставлены опыты по акклиматизации деревьев, кустарников, цветов и зерновых культур. Известны попытки одомашнивания гаги. Разведение оленей положило начало ставшему известным на всю страну зверопитомни-ку. В нем разводили серебристо-черных лис, соболей, песцов, ондатр и шиншилл. Наконец, в 1926 году с расширением работ биосада и зверопитомника на четырех островах архипелага в губе Долгой организовали заповедник. Все это, вместе взятое, получило название «Соловецкое звероводное хозяйство». Среди пушных ферм страны оно занимало видное место.

Великая Отечественная война прервала опытные и научно-исследовательские работы на Соловках. В последние годы здесь создан историко-архитектурный музей-заповедник. Около двух тысяч туристов принимает здешняя турбаза только за одну смену. С 1965 года заповедником местного значения объявлен второй по величине остров архипелага — Анзерский. При соловецкой школе создан биосад, где учащиеся проводят опытническую работу, выращивают кедры, плодовые деревья, цветы и овощи. В целях охраны природы острова для туристов организованы специальные пешеходные и лодочные маршруты, подготовлены стоянки для ночлега и отдыха. Ведется реставрация исторических памятников.

Думается все же, что этого недостаточно для полного и разумного использования всех природных возможностей островов. Что же предлагают ученые, краеведы, местные активисты охраны природы?

Вот что пишет научный сотрудник Архангельского института леса и лесохимии В. Кашин в сборнике, посвященном местной природе: «Нынешний режим на Соловках близок к заповедному, однако это все-таки не заповедный в полном смысле слова режим. На Соловецких островах должен быть организован историко-биологический заповедник широкого профиля».

Эта идея заслуживает всяческой поддержки, если бы не одно «но». Как же быть в таком случае с массовым туризмом, с отдыхом северян и жителей других уголков страны, о котором мечтал М. М. Пришвин? Ведь нельзя же в заповеднике разместить дом отдыха или санаторий. Опять получится «заповедный режим не в полном смысле слова».

Но выход все-таки есть. Его подсказывают уроки прошлого и опыт охраны природы в нашей стране и во всем мире.

Пять столетий назад человек взял в свои руки судьбы здешней природы. Ее богатства раскрывались лишь в результате упорного труда. Вековая эстафета тружеников должна быть подхвачена. Прежде всего стоит воссоздать заповедное научно-опытническое хозяйство для окультуривания и одомашнивания, разведения и акклиматизации ценных видов животных и растений. Подобное хозяйство может войти в состав Беломорского национального парка, который включил бы помимо Соловецких другие острова и часть побережья Онежской губы с прилегающей акваторией Белого моря. Большой охраняемый комплекс, счастливо сочетающий природу суши и моря с историческими памятниками хозяйства и культуры Русского Севера, даст богатейшие возможности для развития научно-опытнических работ и полноценного отдыха людей.

Вот на какие размышления наводит наше недолгое путешествие в прошлое. Думается, мы все же успели извлечь из него любопытные и поучительные факты.

Повесть

Художник Т. Самигуллин

Упругий ветер доносил запахи сухой травы и теплой хвои с примесью гари паровозного дымка, а мимо проносился темно-зеленый массив тайги. Но вот в его однообразии глаз начал подмечать знакомые места. На той прогалине я как-то отдыхал, не раз пил воду из колодца возле дома путевого обходчика. Купался в жаркий день в озерце, что проблеснуло за поворотом. А в последнюю мирную весну несколько раз ездил сюда на велосипеде с Верой. Заливались птицы и цвела черемуха. Прошлое, милое прошлое вставало предо мной. Скоро Томск. Но как же нескончаемо длинны эти последние километры!

Обуреваемый нетерпением, я подгонял поезд, а мысли вдруг раздвоились и потекли двумя отдельными потоками. Один — о предстоящей встрече с родителями и Верой. Другой — о трех военных годах.

Три года назад ехал я этим же путем, но в противоположном направлении — на курсы младших лейтенантов. Все в моей юной жизни тогда круто изменилось. Казалось, будто вчера только сдал последний экзамен за второй курс Томского индустриального института и перешел на третий. На душе было легко, настроение приподнятое. Родители подарили часы марки «Мозер»; о таких шикарных я и не мечтал. Да еще мать дала двадцатку. Это было совсем здорово. Первым делом купил новую переднюю вилку для велосипеда взамен сломанной. Это означало, что Вере опять можно будет занять место на раме и перед нами все дороги открыты. Захотим — махнем в Лагерный сад, а то на Басандайку или даже в Заварзино. Заварзино, правда, далековато, но зато живописнее места не найти. Речка У шайка петляет лугами меж лесистых холмов; то шумит на перекатах, то разливается тихими плесами с песчаными пляжами, то темнеет под обрывами таинственными заводями. Есть там Дусин обрыв и Остров любви. С обрыва некогда кинулась в омут девушка Дуся, которой изменил жених, а Остров любви обладает колдовскими чарами: стоит на нем побывать парню с девушкой, и возвращаются они уже влюбленными. Одним словом, Заварзино — сплошная романтика.