Владимир Тюрин-Авинский - На суше и на море - 1983

Разумеется, парфюмерные средства получали и другим путем — приготовлением всякого рода отваров и настоев. Технология промышленного выпуска косметических средств складывалась на основе всестороннего опыта.

Но в истории человечества ароматические запахи связаны не только с парфюмерией и косметике». Известны случаи, когда благоухание обретало властную силу над человеком. Со школьной скамьи ведома нам легенда о половецких братьях Отроке и Сырчане. Весьма поэтично ее изложил Аполлон Майков в стихотворении «Емшан». Спасаясь от преследования Владимира Мономаха, Сырчан укрылся в зарослях Дона, а Отрок бежал в горы и волею судеб стал владыкой надо всем Кавказом. Когда не стало Владимира Мономаха, а с ним миновала опасность набегов могучего князя, Сырчан снаряжает посла к Отроку, чтобы пробить его вернуться в донские степи.

Надо отдать должное этому половцу: он хорошо знал, как вызвать образ родной стороны, ностальгию у изгнанника. Ни просьбы, ни песни не пробудили в душе владыки Кавказа дорогих сердцу воспоминаний. Но пучок емшана — благоухающей степной травы сделал свое дело. Обливаясь слезами, Отрок поспешил в родные края. Легенда имеет адрес, конкретные исторические и географические координаты и подкупает своей жизненной правдой. Дело не в том, было ли в действительности подобное событие. Оно могло быть, пусть несколько в ином, расхожем, варианте. Важно другое: как велика роль запахов в жизни.

Казалось бы, запахи не закрепляются в памяти, поскольку не обладают устойчивостью и лишены наглядности. Однако зримо воспринимается благоухающий объект. Здесь не прямая, а опосредованная связь с памятью. Стало быть, запахи все же запоминаются. Пучок емшана пробудил в человеке дорогие воспоминания и властно позвал его туда, где он был когда-то счастлив.

Да, запахи можно запомнить на всю жизнь, если они связаны с сильными переживаниями, с потрясениями. Об этом свидетельствует дневниковая запись Анны Ахматовой: «Запахи Павловского вокзала. Обречена помнить их всю жизнь, как слепоглухонемая».

Благоухающее богатство природы рождало стимулы предприимчивости, которые оставили свой след в истории. Достаточно напомнить об эпохе Великих географических открытий, о морских экспедициях Васко да Гамы, Колумба, Магеллана и других первооткрывателей. Что заставляло этих мужественных людей идти на риск в поисках неведомых стран или кратчайших морских путей в прославленную Индию? Среди многих причин не на последнем месте стояла торговля пряностями, приносившая баснословные доходы. Вся ценность этих экзотических растений состояла в их совершенно необычных, пряных вкусе и запахе. Прошли века, и многое диковинное стало обыденным. Мировая торговля связала все страны и континенты, а потому в гастрономе любого, даже заполярного города можно без хлопот приобрести такие дары земли экзотических стран, как ваниль, корицу, гвоздику, чай, кофе. Между тем они несравненно обогатили наш мир, палитру наших ощущений.

Отдали щедрую дань природным ароматам в своих описаниях новых земель русские путешественники Н. М. Пржевальский, П. К. Козлов, В. К. Арсеньев… Вот картина, которую наблюдал Арсеньев в отрогах Сихотэ-Алиня: «День угасал. Нежное дыхание миллионов растений вздымало к небесам тонкие ароматы, которыми так отличается лесной воздух от городского… Над каждым деревом вилась кверху быстро вращающаяся тонкая струйка, похожая на, дым. Чем выше хвойное дерево, тем больше и темнее была струя». Путешественник обратил внимание в Уссурийской тайге на багульник, выделяющий такое обилие эфирных масел, что у непривычного человека может появиться головокружение. Можно привести иные столь же яркие свидетельства благоухающего очарования таежных мест.

Каждый географический ландшафт в силу своеобразного комплекса природных условий несет и особые запахи. В хвойном лесу они иные, чем в лиственном. То же можно сказать о степях черноземной зоны с ее травами и нивами. Здесь запахи другие, чем в степном Заволжье. Особые они в пустыне или солончаковой полупустыне. В европейской части России нам хорошо знакомы и близки благоухания ландыша, незабудки, полевой ромашки, а в странах Средиземноморья наслаждаются, вдыхая аромат мирта, лаванды, маслины, розмарина, магнолии. Русские поэты не прошли мимо чарующих запахов черемухи, липы, сирени, а поэзия южных стран возносит хвалу благоуханию эвкалиптов, кипарисов, олеандров или других, часто неведомых нам растений. Но есть в этом многообразии благоухающих растений и нечто общее: все они усиливают наше очарование природой, делают жизнь светлее, красочнее, богаче.

Запахи родного края особенные, не такие, как в иных землях. Они составляют одно из слагаемых ощущения родины, где человек родился и вырос, сформировался физически и духовно.

Вернемся к легенде о степной траве емшан. Эта трава, разновидность полыни, росла в первозданной придонской степи. Как же выглядела эта степь? Раскроем повесть Гоголя «Тарас Бульба». Вот описание пути в Запорожскою Сечь, который вызвал у писателя искренний восторг: «Черт вас возьми, степи, как вы хороши!» Правда, Гоголь живописует не придонскую, а приднепровскую степь. Но ведь наши предки называли междуречье Днепра и Дона одним общим именем — Дикое поле. И во времена Мономаха, и в более поздний период Запорожской Сечи эта местность оставалась незаселенной и нераспаханной. Самое характерное для нее — высокий травостой; в нем скрывались всадники, только виднелись их шапки. Вот гоголевское признание: «Ничего в природе не могло быть лучше; вся поверхность земли представлялась зелено-золотым океаном, по которому брызнули миллионы разных цветов». Где цветы, там и благоухание. Как же описывает его художник? «Вечером вся степь совершенно переменилась. Все пестрое пространство ее охватывалось последним ярким отблеском солнца и постепенно темнело, так что видно было, как тень пробегала по ним, и она становилась темно-зеленою; испарения подымались гуще, каждый цветок, каждая травка испускала амбру, и вся степь курилась благовонием».

Там, где цвели и благоухали буйные травы, ныне раскинулись сады — яблоневые, вишневые, абрикосовые, далеко простираются виноградные плантации и хлебные нивы. Иной набор ароматных источников появился в степном краю, и иная гамма запахов характерна для него. Стала ли она беднее? Разве только потому, что ширится городская застройка, где сравнительно меньше зелени. Но города благоустраиваются, хорошеют не только потому, что ширится строительство новых зданий и сооружений, но и больше стало на улицах наших зеленых друзей — растений. На землях, где когда-то кочевали половцы, ныне шумит большой и на редкость красивый город Донецк. Собственно, красивым он стал в послевоенные годы, когда заново был отстроен на пепелище и озеленен. Чего стоит один только факт: по весне здесь в скверах, на площадях и бульварах высаживают свыше миллиона кустов роз — по одному на каждого жителя! Стоит иначе, чуть шире, взглянуть на дело, и симфония цифр зазвучит торжественнее: миллион кустов роз — достояние города, следовательно, достояние каждого его жителя. Миллион кустов роз дарит город каждому из своих горожан — вот оно, истинное богатство! Не о таком ли городе Солнца, городе радости мечтал Кампанелла, узник неаполитанских застенков, прозревая сквозь завесу времени нашу коммунистическую явь!