Владимир Тюрин-Авинский - На суше и на море - 1983

Современный Мадрид нельзя представить без Хемингуэя, посвятившего Испании многие страницы своих творений и понявшего душу испанской столицы, характер этого удивительного города. «Только в Мадриде вы почувствуете подлинную сущность Испании, ее квинтэссенцию, — писал Хемингуэй в романе «Фиеста». — А квинтэссенция может храниться. в самой обыкновенной бутылке, и не нужны ей никакие пестрые ярлыки, как Мадриду не нужны национальные костюмы…»

Мы разыскиваем отель «Риц», в котором некогда останавливался писатель. Погружаемся в сияние зеркал и хрусталя вестибюля, усаживаемся в мягкие кресла. Чопорный портье следит за тем, чтобы посетители фешенебельного отеля были непременно в галстуках. «Риц» известен как отель миллионеров. Изучаем проспект. Оглядываемся по сторонам. Приходят на память записки Овидия Савича о защите испанской столицы в годы гражданской войны, прочитанные в Москве перед вылетом в Мадрид: «Гостиница в центре. Нас ведут по пышным лестницам, по коридорам. Номер с роскошной постелью в кружевах… Отдергиваю занавеску. На площади стоит что-то бесформенное: защищенный от бомб мешками с песком знаменитый фонтан…»

Может быть, Савич смотрел из окон этого отеля? Фонтан блещет и переливается всеми цветами радуги, взвивая к небу водяные столбы. Это фонтан Нептуна.

Мадрид, как и другие испанские города, которые нам довелось увидеть, подтверждает слова Гойи: «В мире нет ни красок, ни линий, есть только солнце и тени». Планировка испанских улиц рассчитана на то, чтобы в жаркий полдень на одной стороне обязательно была тень.

«Кто не видел Севильи, тот не видел чуда», — говорят испанцы. Мм хотим лицезреть чудо и садимся в поезд. Маленькие, почти игрушечные вагончики, узкие купе — словно трехъярусные каюты. К услугам пассажиров — переносные медные лестницы, по которым можно вскарабкаться на верхние полки. Поезд отходит ночью. Бархатная тьма в окнах. Редкие остановки. Белые станционные строения. Удар колокола — сигнал к отправлению.

Андалузия встречает розовым рассветом. Прохладно. Проезжаем небольшие селения, состоящие из плосковерхих домов, окруженных садами. Слово «Андалузия» арабского происхождения. Ал-Андалус — так называли в средневековье арабы Пиренейский полуостров, где некогда процветала мавританская цивилизация, оставившая неизгладимый след в истории европейской культуры.

Глядя на стройные ряды кокосовых и финиковых пальм, впервые задумываешься о близости Африканского континента. Из пальмовых стволов — столбы электропередачи. Пальмовые бревна лежат на земле… Пальмовые листья шевелятся на ветру, словно гигантские опахала. Взгляд останавливается на глянцевитой листве цитрусовых деревьев. Зеленеют маслиновые рощи, плантации перца. Рвутся ввысь стройные цветоножки агав, похожие на стволы молодых сосен. Перистые облака розовеют на рассвете, как оперенье фламинго.

История Севильи теряется в глубокой древности. Гиспалис — называли ее древние греки, а финикийцы — Севела, что означает «низменность». Вдоль севильских набережных Гвадалквивир течет тихо и спокойно. Вода темная. В прогалах между пальмами виднеются мачты парусников, торчащие, словно удочки. Снизу тянутся баржи, килевые суда с низкой осадкой, рыбачьи лодки. Через Гвадалквивир перекинут мост, связывающий старый город с новыми районами. Мост древен. Его постройка совпадает с возведением большой мечети, перестроенной позже в кафедральный собор, и относится к XII веку. Тогда Севилья была городом писателей, ученых, философов. В память о том времени осталась двенадцатиугольная золотая башня, внушительная и массивная, как и все творения арабских зодчих.

В парке Марии-Луизы под зыбкой тенью кокосовых пальм дети кормят белых голубей. Навязчивые торговцы предлагают сувениры: веера, похожие на огромных тропических бабочек, яркие кастаньеты, мониста, браслеты, бусы… Наш путь лежит вдоль павильонов стран Латинской Америки, построенных в начале века в честь четырехсотлетия открытия Колумбом Нового Света. Архитектура павильонов, соседствующих с мощными стволами тропических дет ревьев, отражает своеобразие южноамериканской природы и культуры. Тенистая аллея выводит к дворцу Испании. Перед ним расстелен мозаичный ковер из каменных плит. Восхищаешься ажурным литьем решеток, витражами, балконами, лестницами, фонтанами, акведуками. Сквозные галереи сообщают фасаду светозарность. Бесчисленные арки возносят, как птицу, дворцовое здание в безоблачное севильское небо. На изразцовых медальонах, вмонтированных в облицовку нижней галереи, запечатлены картины истории Испании.

Полвека назад выдающийся советский ботаник академик Н. И. Вавилов, изучая в местных хранилищах зоологические и энтомологические коллекции, а также гербарии первых экспедиций европейцев в Перу Мексику, Чили, назвал Испанию «замечательным историческим музеем, где можно проследить различные этапы развития земледельческой культуры, искусства». Севилья — город-музей. Город-памятник. Хранитель великих богатств Колумбовой библиотеки.

Модель «Санта Марии», корабля, на котором Колумб отправился за океан, установлена в королевском дворце, в Алькасаре, в том самом зале, где, согласно историческим данным, путешественник получил высочайшее разрешение пуститься в плавание. Зал, обтянутый алым бархатом, ковровые ступени, ведущие к трону. Алтарь. Среди святынь алтаря — «Мадонна попутного ветра» работы севильского художника Алехо Фернандеса. В соседнем зале — старинные шпалеры, офорты, гравюры…

Гробница Колумба находится в севильском кафедральном соборе. Громада собора подавляет своими размерами. Его колокольня — самое высокое сооружение в городе, завершающееся флюгером в виде парящей в вышине женщины — хиральды, что означает «крутящаяся». Здесь, в Севилье, много веков назад получил распространение архитектурный стиль «мудехар», сочетающий элементы готики и мавританского зодчества, — стиль нарядный, изысканный, волнующий воображение. Ни один узор не повторяется: древние резчики соперничали друг с другом в полете фантазии. В мраморном саркофаге, покачивающемся на цепях над скульптурным олицетворением исторических сил, прах Колумба как бы в вечном движении.

Воздух Севильи напоен дыханием цитрусовых деревьев, эвкалиптов, кипарисов, пальм, увитых лианами. Стебли роз цепляются за Решетки балконов. Коричневые лепестки роняет отцветающий банан. Если влагонепроницаемый банановый лепесток бросить в водоем, он поплывет, как лодочка. Зеркальная гладь бассейна голубеет от нависшего над ней ковра цветущих глициний.