Владимир Тюрин-Авинский - На суше и на море - 1983

Беломраморная колоннада ведет в Львиный двор. Стены его облицованы голубоватыми плитами, а карнизы покрыты золотом. Узнаю мавританскую лазурь, слышу вечный спор солнца и неба, вижу неповторимый контраст пустыни. Недаром мавры называли Гранаду частицей неба, упавшей на землю.

Свое название двор получил от фонтана, поддерживаемого спинами двенадцати алебастровых львов. Вспоминаются алебастровые залы Древнего Египта, чаши из гробниц фараонов, которые начинают светиться чудным пламенем, если внутри их зажечь спичку.

Бродя по аллеям Хенералифе, постигаешь метафорический язык цветов и линий. Каждый цвет исполнен тайного смысла: красный означает любовь, зеленый — надежду, черный — печаль, синий — ревность, желтый — недоверие, сочетание пурпура с белым — радость и удовлетворение, коричневый цвет выражал мучения духа, а лиловое в сочетании с белым — это твердость человека, еще не потерявшего веру.

Этот язык, изобретенный маврами, использовался в религиозной живописи. Под сводами королевской капеллы кафедрального собора в Гранаде сквозь цветные стекла купола льются лиловые и фиолетовые лучи. Они создают особый напряженный свет в полумраке огромных нефов. Тяжело лиловеют мантии святых на полотнах художников испанского средневековья. Лиловым отливают витражи. Такой же кажется в предвечерней мгле Сьерра-Невада.

«Когда опустился вечер, лиловой мглой омытый, юноша вынес из сада розы и лунные мирты…» Этот юноша, конечно, Гарсиа Лорка, родина которого неподалеку oт Гранады, в селении Фуэнте-Викейрос.

— Моя родина, — говорил Лорка, — это село и поле.

Дорога в Фуэнте-Викейрос идет среди полей, рыжих холмов, мимо зеленых островков оливковых рощ. Удивляет огромное количество пустующей — невозделанной земли. Гид объясняет, что хозяева этих земель уехали за рубеж. Зато буйно шелестит тополиная роща. Тополя в Испании выращивают специально, для мебельной промышленности. Их древесина хорошо поддается обработке. Дерево дешевое, легкое, прочное. В мебельных магазинах Мадрида демонстрируются образцы современных гарнитуров в стиле ретро.

Фуэнте-Викейрос — аккуратное, белокаменное селение. Дома, увитые розами, балконы, нависшие над площадью. В правлении сельскохозяйственного кооператива почти безлюдно. Все село на поле: конец мая — надо убирать урожай чеснока. Портрет Гарсиа Лорки во всю стену висит в конторе рядом с обязательным для всех испанских учреждений изображением короля.

В селении сохранился дом, где жил поэт-антифашист. В центре площади воздвигнут памятник ему на средства, собранные земляками. Автор — известный скульптор Каетано Анибал. Памятник открыт в 1976 году, в сороковую годовщину героической гибели поэта. Лорка, родился 5 июня 1898 года. Этот день в селении объявлен днем поэзии, в который ежегодно проводится поэтический турнир. В нем участвуют учащиеся местного колледжа имени Гарсиа Лорки.

В Испании говорят: «Кордове — мысль, Севилье — страсть, Гранаде — память». Для нас Гранада — это память о Лорке.

Как известно, он был расстрелян в восьми километрах от Гранады на рассвете 19 августа 1936 года. Где это место? Что там растет — олива или мирт, а может быть, лавр… Иду туда. Навстречу движется трактор, им управляет фермер в соломенной шляпе-сомбреро. Сияют снега Сьерра-Невады…

Вечером встреча в муниципалитете Гранады с представителями местной интеллигенции. Интерес к нашей стране огромен. Поэты Гранады читают свои стихи, изысканные, отличающиеся сложной оркестровкой. Андалузия — родина европейской рифмы… В Обществе советско-испанской дружбы нас ждет встреча еще более непринужденная. К нам тянутся десятки братских рук. Немолодому человеку в рабочей спецовке вручаю значок с портретом Некрасова.

— Гранде русо поэта, — говорю я.

В наш век поэзия объединяет людей. Вопросы неожиданны. Например, где достать русско-испанский словарь. Многие хотят изучать русский язык. И это не дань моде. Есть неоспоримые историко-географические аналогии в развитии России и Испании. Это сходство отмечает современный испанский писатель Гильермо Диас-Плаха в своей книге «От Сервантеса до наших дней», изданной недавно на русском языке. «Испания и Россия складывались в пограничных зонах, на склонах Европы. Иберийский полуостров был западной оконечностью материка, обращенной в таинственную безбрежность Атлантики, а Россия на востоке граничила с не менее таинственным азиатским миром…»

Ночью покидаем Гранаду. Едем по Гран-де-Колон. Льется многоцветье рекламных огней, отражающихся в искусственных водоемах и фонтанах. Обилие струящейся, бьющейся и сверкающей воды призвано воплотить извечную тягу города к океану, тоску по рокоту соленых волн. В феерическом свете оживает коленопреклоненная фигура Колумба, неумолимого в своем стремлении пересечь океан. Здесь, в Гранаде, зимой 1492 года был наконец-то утвержден план путешествия Колумба, отплывшего 3 августа того же года.

Мы ждем встречи с Толедо, самым древним городом страны. Арабы называли его Лабтайт, но современное название уводит в еще более далекую древность. Древнееврейское слово «толедот» означает «ряд поколений». Толедо владели карфагеняне, римляне, готы, арабы… «В четвертый день творения бог создал солнце и поставил его над Толедо» — так легенда перефразируется Фейхтвангером в «Испанской балладе».

Кажется, что в Толедо сошлись все дороги истории. Еще Ле Корбюзье сказал, что планы всех древнейших европейских городов написаны ослом. Люди постепенно заселяли землю, тащась за ослиной упряжкой. Улицы Толедо, узкие и извилистые, похожие на ослиные тропы, подтверждают эту мысль Корбюзье. По сравнению с роскошью барокко толедские дома выглядят аскетическими.

В городе главенствуют цвета желтый и красный. Желтый — это цвет холмов вдоль покрытой ядовитой пеной реки Тахо. В Испании нет очистных сооружений, и сточные воды промышленных отходов устремляются прямо в реку. Красный — цвет вечернего солнца, прокатывающегося через городские ворота на огненной колеснице, это цвет маков, алыми языками лижущих скудную толедскую землю, цвет портьер в отеле Карла V, где мы остановились и куда под вечер пришли к нам четверо испанских коммунистов. И тогда Толедо, названный Рильке «книгой Бытия», открыл перед нами еще одну страницу истории.