Ларри Нивен - Мошка в зенице Господней [litres]

– Верно, – неожиданно подал голос Иван. – Мы возложили на нее ответственность за создание защитного поля, подобного тому, какое есть у людей. Она работает с Коричневыми и с толком использует инструменты. Но со своим Хозяином и сестрами-Посредниками она говорит так, словно ее теменные доли повреждены.

Иван сел прямо, глядя вперед.

Чарли продолжала:

– Только Посредник Хорста Стейли осталась нормальной по всем меркам. Вы не должны отождествлять себя ни с одним человеком.

Джок снова перешла на современный троянский:

– Но что же мне делать? Может, стать финч’клик Ивана?

– Вы не должны становиться ничьими финч’клик, – тотчас заявил Иван.

Чарли молча покачала головой.

«О чем бы они ни совещались между собой, – подумал Харди, – я рад, что это кончилось». Разговор мошкитов длился меньше минуты, но был слишком эмоциональным и напряженным. Дэвид в этом не сомневался, хотя научился только дюжине простейших фраз на каком-то из мошкитских языков. Вообще-то он лишь недавно понял, что этих языков несколько.

– Сюда идут вице-король и члены Комиссии, – произнес Харди. – И оркестры двинулись. Парад начался.

Роду показалось, что каждый дворцовый камень завибрировал от этого звука. Сотни барабанщиков дружно маршировали под барабанную дробь. Их сменил духовой оркестр. Когда грянул старинный марш времен СоВладения, зрители оживились.

Мужчина, возглавляющий парад, поднял жезл, и оркестр зашагал обратно, а гости на трибуне вежливо зааплодировали. Вскинутые жезлы девушек – те тоже участвовали в шествии – завертелись в воздухе.

– Посол спрашивает, Воины ли это? – крикнула Чарли.

Род едва не расхохотался, но вовремя спохватился и взял себя в руки.

– Нет. Перед вами прошел оркестр Высшей школы Джона Мюира – как раз самая младшая группа. Возможно, некоторые из этих ребят в будущем станут десантниками, а остальные будут фермерами или инженерами.

– Спасибо! – прощебетала Джок.

«Мы отлично справились, да и воины у нас тоже есть», – подумал Род. Устраивая празднество, которое обещало собрать максимальную в истории Империи тривизийную аудиторию, Меррилл не собирался упускать случай показать на мгновение и бронированный кулак. Пусть потенциальные мятежники подумают дважды. Тем не менее устроители повели себя мудро: юные девушки с жезлами и цветами радовали взоры зрителей, но космодесантники и простые рядовые, которые принимали участие в параде, тоже получили свою порцию аплодисментов.

А параду, казалось, не было конца. Каждый провинциальный барон хотел пустить пыль в глаза, каждая гильдия, корпорация, город, школа, ложа – все хотели прошествовать перед трибуной с мошкитами. В итоге сенатор Фаулер разрешил участвовать в параде всем желающим.

За оркестром школы Джона Мюира проследовал полубатальон войск Союза Горцев – в килтах, с барабанами и завывающими волынками. Дикая музыка действовала Роду на нервы, но он старался сдерживаться: хотя Союз располагался по другую сторону Угольного Мешка, горцы были на Новой Шотландии весьма популярны. В общем, их встретили громовыми аплодисментами.

Горцы, вооруженные мечами и пиками, были в почти метровых киверах на медвежьем меху. Яркие пледы накрывали их плечи. Они имели репутацию отчаянных воинов, но сейчас выглядели вполне мирно. Род знал, что ни одна из инопланетных армий не хотела бы иметь с ними дело, когда они снимут парадные украшения и облачатся в боевое обмундирование.

– Это войска? – прокричала Чарли, повернувшись к Роду.

– Да. Часть церемониальной гвардии вице-короля Меррилла! – громко ответил Род. Пока разноцветный отряд вышагивал мимо трибуны, Род стоял по стойке «смирно» и чуть было не поднял в приветствии руку. Потом опомнился и снял шляпу.

Вскоре проехала украшенная цветами платформа барона Новой Ирландии и вереница автомобилей гильдии ремесленников, прошли и другие войска, на сей раз – фридлендерцы. Они маршировали неуклюже, поскольку служили в артиллерии и не привыкли к строевому шагу, зато в их распоряжении были смертоносные машины, разящие наповал. Очередное напоминание провинциям о боевой мощи Империи Его Величества пригодилось и теперь.

– А как мошкиты воспринимают парад? – осведомился Меррилл, посматривая на сенатора.

– Трудно сказать, – пожал плечами Фаулер.

– Важнее, как все воспримут провинции, – произнес Армстронг. – Парад значительно ценнее визита линейного крейсера. И гораздо дешевле.

– Дешевле для правительства, – фыркнул Меррилл. – Мне даже думать неприятно, во сколько обошлось торжество. К счастью, содержимое моего кошелька осталось в неприкосновенности.

– Род, вы свободны, – заметил сенатор Фаулер. – Харди извинится за вас перед мошкитами.

– Спасибо, – сказал Род и скользнул в сторону.

А парад продолжался.

– Никогда в жизни не слышала столько барабанов! – воскликнула Салли.

– Глупости, Салли! А как же день рождения Его Величества? – напомнил ей сенатор.

– Да, но такого размаха еще никогда не было!

– Что за день рождения? – переспросила Джок, обернувшись к Салли.

Когда Салли взялась объяснить Джок смысл подобных патриотических мероприятий, мимо трибуны во всем своем гэльском великолепии двинулась сотня трубачей. Род Блейн уже их не видел – он покинул торжество.

Группа людей шла в полном молчании. Атмосфера была напряженной. Враждебность Горовица, который уводил их все глубже под землю, была заметна невооруженным глазом.

«Я самый компетентный ксенолог в Трансугольном секторе, – думал он. – Им бы пришлось лететь на Спарту, чтобы найти кого-нибудь лучше, но этот чертов молодой лорд и его дурно воспитанная леди сомневаются в моем профессиональном мнении. Почему я должен терпеть такое отношение!»

Горовиц понимал, что ему надо смириться. Ректор университета лично побеседовал с ним накануне.

– Ради бога, Зигги, не спорьте с ними! Комиссия имеет огромное влияние! Они могут урезать весь наш бюджет, не говоря уже о вашем отделе! Мы полностью зависим от них! Вдруг они скажут, что мы не хотим сотрудничать, и запросят помощи со Спарты?

Ладно, по крайней мере теперь юные аристократы знают, что он ценный сотрудник и его время дорого стоит. Пока они шли к лаборатории, он повторил им это дюжину раз.

Лаборатория находилась глубоко под землей – в самой старой части университета, и они ступали по холодным каменным плитам, источенным временем. Сам Мёрчисон бывал здесь – и это чистая правда! Университетская легенда гласила, что тут порой можно увидеть его призрак, который бродит по переходам: фигура в капюшоне с одним-единственным горящим красным глазом.