Ларри Нивен - Мошка в зенице Господней [litres]

Стрелки таймеров приблизились к нулевой отметке. Кутузов мрачно выждал минуту, потом другую.

– Торпеды не взорвались, – произнес он обвиняющим тоном.

– Да, сэр, – страдания Рода возросли. – А теперь…

– Капитан Михайлов, подготовьте, пожалуйста, главную батарею к стрельбе по «Макартуру». – Кутузов перевел взгляд на Рода. – Мне это не нравится, капитан. Не так, как вам, конечно, но все же… Не хотите отдать приказ лично? Капитан Михайлов, вы разрешаете?

– Да, адмирал.

– Спасибо, сэр. – Род вздохнул. Хозяин должен сам убить свою смертельно раненную собаку… – Огонь!

Со стороны космические сражения выглядят даже красиво. Корабли, похожие на гладкие черные яйца, плавно сближаются, их двигатели излучают ослепительное сияние. Вспышки на черном фоне означают взрывы торпед, удачно избежавших лазерного уничтожения. Главные батареи гоняют между собой энергию защитных полей, а зеленые и красные лучи высвечивают межпланетную пыль.

Постепенно сами поля начинают пылать. Тускло-красный, солнечно-желтый, изумрудный – цвета меняются, когда поля аккумулируют энергию. Цветные яйца соединены разноцветными линиями, идущими от батарей, и цвета меняются.

«Ленин» и «Макартур» соединяли три зеленые нити. Больше ничего не происходило. Линейный крейсер не двигался и не отвечал на огонь. Поле «Макартура» наливалось багровым сиянием, которое переходило в желтое мерцание там, где лучи сходились в одну точку. Когда поле станет белым, оно будет перегружено и энергию потребуется высвободить – внутрь и наружу. Кутузов в замешательстве смотрел на «Макартур».

– Капитан Михайлов, задний ход! – Брови адмирала опять сошлись на переносице, а «Ленин» стал удаляться от «Макартура».

Поле «Макартура» позеленело и зарябило синими всполохами. Картинка на главном экране уменьшилась, лучи лазеров слегка разошлись, и всполохи исчезли. Когда расстояние между кораблями достигло тысячи километров, «Ленин» остановился.

– Капитан, мы неподвижны относительно «Макартура»? – спросил Кутузов.

– Да, адмирал.

– Кажется, он приближается.

– Да, адмирал. Его поле расширяется.

– Что? – Кутузов повернулся к Роду: – Вы можете объяснить, Блейн?

– Нет, сэр. – Блейну хотелось забыться. Разговор причинял боль, его сознание агонизировало. Но он пытался думать: – Вероятно, «домовые» переделали генератор, а они всегда улучшают то, с чем работают.

– Жалко уничтожать, – проворчал Кутузов.

– Расширяясь подобным образом, поле с огромной излучающей поверхностью могло бы потягаться с полем любого корабля военно-космического флота.

А поле «Макартура» внезапно стало гигантским и засияло фиолетовыми огнями, и Кутузов был даже вынужден уменьшить изображение в десять раз. «Макартур» превратился в фиолетовый пузырь, привязанный к «Ленину» зелеными нитями. Люди зачарованно смотрели на экран. Прошло десять минут. Пятнадцать…

– Никакой корабль не способен так долго протянуть с фиолетовым полем, – пробормотал Кутузов. – Вы по-прежнему убеждены, капитан Блейн, что мы имеем дело с животными?

– В этом убедились ученые, сэр, – сказал Род. – И убедили меня, – добавил он. – Жаль, тут нет доктора Хорвата.

Кутузов коротко, шумно вздохнул, как будто получил удар в живот.

– Хорват! Глупец-пацифист! Он не смог бы понять того, что видит.

Они молча ждали еще минуту.

Зажужжал интерком.

– Адмирал, вызов с посольского корабля, – объявил офицер-связист.

Кутузов нахмурился.

– Капитан Блейн, вызов примете вы.

– Простите, сэр?

– Ответьте на вызов мошкитов. Я не буду говорить напрямую с чужаками.

– Так точно, сэр.

Чужак, который появился на мониторе, смахивал на любого другого мошкита, но принял настолько человеческую позу, что Род не удивился, услышав:

– Я финч’клик доктора Хорвата. У меня печальные новости для вас, капитан Блейн. Кстати, мы оценили ваше предупреждение. Мы не понимаем, зачем вам уничтожать ваш корабль, но, будь мы рядом…

Блейн потер переносицу.

– Мы боремся с эпидемией. Мы надеемся, что уничтожение «Макартура» остановит ее. Сейчас мы слишком заняты. Что вы хотели сообщить?

– Капитан, три маленьких корабля с «Макартура» пытались войти в атмосферу Мошки-1. Мне очень жаль, но никто не уцелел.

Роду показалось, что мостик «Ленина» окутал туман.

– Войти в атмосферу на спасательных шлюпках?! Что за нелепость! Они не могли…

– Но они пытались приземлиться. Мы проследили часть их траектории. Капитан, у нас есть записи. Они сгорели дотла.

– Черт побери! Они были в безопасности!

– Нам очень жаль.

Лицо Кутузова превратилось в неподвижную маску, на которой шевелились только губы:

– Записи…

Род кивнул. Он чувствовал невероятную усталость.

– Мы должны увидеть записи. Вы уверены, что ни один из моих юных офицеров не выжил?

– Да, капитан. И мы искренне огорчены. Мы не предполагали, что они решатся на подобный шаг, поэтому абсолютно ничем не могли им помочь.

– Я понял. Спасибо. – Род отвернулся от экрана и уставился на соседний монитор невидящим взглядом.

– Итак, ни тел, ни обломков, – констатировал Кутузов. – Ловко придумано! – Он коснулся кнопки на подлокотнике командного кресла: – Капитан Михайлов, отправьте, пожалуйста, катер за гардемаринами! Конечно, мы там ничего не найдем, – произнес он, обратившись к Блейну.

– Вы не верите мошкитам, сэр? – спросил Род.

– А вы, капитан?

– Не знаю, сэр. И я не представляю, что еще можно сделать.

– Я тоже. Вряд ли мы их обнаружим. Нам ведь неизвестны их координаты, а планета мошкитов – большая. Даже если они уцелели и свободны, поиски могут растянуться на неопределенное время. А если они в плену… мы и подавно никогда их не найдем. – И Кутузов сказал по командной связи: – Капитан Михайлов, проследите, чтобы поисковые работы были проведены самым тщательным образом. И воспользуйтесь торпедами для уничтожения «Макартура».

– Да, сэр, – отчеканил капитан «Ленина» со своего поста по другую сторону мостика.

Два десятка торпед устремились к «Макартуру». Они не могли пройти сквозь поле: энергия немедленно взорвала бы их. Сдетонировали они одновременно, и пылающую фиолетовым поверхность «Макартура» покрыла крупная рябь разноцветных огней и ослепительных всполохов.

– Прорыв в девяти местах, – доложил офицер-артиллерист.

– Прорыв куда? – уточнил Род.

«Макартур» его корабль, и «Макартур» доблестно сражался за свою жизнь…

Адмирал пожал плечами. Корабль отделяло от этой дьявольской фиолетовой поверхности пятьсот метров, и вспышки могли задеть его.

– Орудиям продолжать огонь. Готовность ко второй торпедной атаке, – приказал Кутузов.

Еще одна флотилия огненных дротиков прочертила пылающие дуги. Они взорвались под мерцающей фиолетовой поверхностью, по которой вновь пробежала рябь.