Джек Вэнс - Златокожая девушка и другие рассказы

Она принялась бегать по пляжу со всех ног. От этого она чувствовала себя лучше: ее радостно было видеть свои мелькающие по песку ноги, чистый воздух наполнял легкие. Задыхаясь, она остановилась и бросилась ничком на песок.

Отдышавшись, она села. Ей снова хотелось бегать, но в то же время она немножко устала. Скорчив гримасу, Митра недовольно повела плечами. Может быть, ей следовало сходить за мыс и навестить жуков? Может быть, старый серый жук Ти-Шри-Ти поговорит с ней?

Она неуверенно поднялась на ноги и стала возвращаться по пляжу. Посещение жуков не сулило ей, на самом деле, ничего хорошего. Ти-Шри-Ти не мог рассказать ничего особенно интересного. Он не отвечал на вопросы – только бесконечно повторял подробные данные, относившиеся к их колонии: скольким личинкам позволят созреть, сколько корзин паучьей икры отнесут в хранилище, каково сегодня состояние его жвал, усиков и глаз…

Митра колебалась, но через некоторое время все-таки направилась к мысу. Лучше уж говорить с Ти-Шри-Ти, чем ни с кем не говорить, лучше слушать жужжание старого жука, чем монотонный шелест вялого серого прибоя. И, может быть, Ти-Шри-Ти скажет наконец что-нибудь интересное – иногда старый жук отвлекался от повседневных забот, и тогда Митра слушала его, как завороженная: «В горах правят дикие ящеры, а за горами живут меркалоидные мечанвики, у них из-под земли торчат дымящиеся трубы и желоба для выброса шлака – иначе мы и не знали бы, что они там копошатся. Жуки живут вдоль берега, а от митров осталась только одна, последняя Митра в древнем Стеклянном Городе…»

Она не совсем понимала, о чем говорил Ти-Шри-Ти, потому что течение времени как таковое и связанные с ним понятия «до» и «после», «раньше» и «позже» ничего для нее не значили. Ее мир никогда не менялся: один день кончался, другой начинался, но это была не последовательность, а бесконечное повторение дней.

Ти-Шри-Ти продолжал монотонно жужжать: «Дальше за горами – бескрайняя пустыня, еще дальше – бескрайний лед, еще дальше – бескрайняя тьма, за ней – страна кипящего пламени, а за ней – бескрайние воды, а на дальнем берегу этих вод – снова страна жизни, владения жуков, где к каждому солнцестоянию новое поле покрывают мульчей из пережеванных листьев…» После чего старый жук посвятил целый час обсуждению выращивания грибной культуры…

Митра брела по пляжу. Она прошла мимо красивой решетки борозд, выцарапанных на бархатном песке, мимо стеклянных стен своего убежища, уже взобралась на первые уступы черных скал – и остановилась, прислушиваясь. Какой-то звук?

Поколебавшись, она полезла выше. Послышался поспешный шелест множества ног. Длинный, коричневый с черными узорами жук набросился на нее и прижал к скале. Она беспомощно отбивалась, но передние ноги надавили ей на плечи с такой силой, что у нее согнулась спина. Жук протянул хоботок к ее шее и проколол кожу. Она обмякла и стояла, глядя в его красные глаза, пока жук не насосался.

Закончив, он отпустил ее. Ранка затянулась сама собой, но жгучая боль осталась. Жук вскарабкался наверх по скалам.

Целый час Митра сидела, набираясь сил. Мысль о разговорах с Ти-Шри-Ти больше не доставляла ей никакого удовольствия.

Она апатично спустилась и прошлась обратно по пляжу, съела несколько кусочков водорослей, а также маленькую рыбку, застрявшую в приливной заводи.

Потом она подошла к краю воды и стала смотреть в горизонт – туда, где его не заслонял скалистый мыс. Ей хотелось кричать во весь голос – примерно так же, как недавно хотелось бегать со всех ног по песку. Она набрала в грудь воздуха и попробовала кричать; получился протяжный мелодичный возглас. Но сырой ветерок с моря, казалось, приглушал любые звуки. Она разочарованно отвернулась.

Прогулявшись дальше по берегу, она приблизилась к ручейку, впадавшему в залив. Здесь она напилась пресной воды и съела несколько черных ягод – их можно было найти в плотных зарослях колючих кустов у ручья.

Митра выпрямилась, подняла голову. Далекий, но громкий высокий звук заполнил небо – так, словно он исходил из самого воздуха. Она напряглась и выгнула шею, вглядываясь в серую пелену туч и слегка согнув колени, готовая пуститься наутек.

Из облаков спускалась длинная черная небесная рыба, фыркавшая пучками пламени. Ужаснувшись, Митра поспешно отступила в заросли черноягодных кустов. Шиповатые ветки исцарапали ей ноги, что в какой-то мере помогло ей преодолеть страх. Под прикрытием кустов она побежала в лес и пригнулась на корточках за стволом кривого кипариса.

Небесная рыба нырнула к пляжу с невероятной быстротой, опустилась на песок и со вздохом успокоилась, испустив последнюю вспышку пламени. Митра замерла, завороженная небывалым зрелищем. Она никогда не видела ничего подобного – и теперь уже никогда не стала бы гулять по пляжу, не поглядывая на небо.

Небесная рыба открылась. Митра заметила блеск металла и стекла. Откуда-то из брюха рыбы выскочили три существа. Митра вытянула шею, присматриваясь к ним. Они были похожи на нее, но выше и шире Митры, красные и плечистые. Странные, страшные твари! Они производили много шума, переговариваясь хриплыми, грубыми голосами. Один из них заметил стеклянные стены, и некоторое время они с пристальным интересом изучали руины.

Как раз в это время коричневый с черными узорами жук, напившийся ее крови, решил прытко спуститься на пляж по скалам. Один из пришельцев тут же поднял крик. Жук в замешательстве остановился, возмущенно попятился и побежал назад к скалистому мысу. Пришелец протянул руку – в ней что-то блеснуло, испустив узкую струю огня. Жук взорвался, разлетевшись сотнями тлеющих обрывков. Три пришельца разразились громкими криками и смехом. Митра прижалась к волосатым корням под стволом дерева – ей хотелось стать маленькой, незаметной, исчезнуть.

Один из пришельцев заметил то место на пляже, где она нарисовала решетку из параллельных линий. Он подозвал спутников, и они внимательно рассмотрели рисунок; особенное любопытство у них вызвали следы ее босых ног на песке. Один из них сделал какое-то замечание – другие отозвались громким смехом. После этого они повернулись и стали ходить по берегу, озираясь по сторонам.

«Они меня ищут!» – подумала Митра. Она залезла под наклонный ствол и прижалась к нему так плотно, что кора впилась ей в кожу.

Через некоторое время пришельцы потеряли интерес к поискам и вернулись к небесной рыбе. Один из них вытащил из брюха рыбы длинную, гибкую черную трубу, поднес ее к краю воды и забросил далеко в отливающий свинцовым блеском залив. Труба надулась и стала пульсировать, испуская сосущие звуки. «Небесная рыба утоляет жажду, пьет морскую воду хоботком», – подумала Митра.