Яна Завацкая - Перезагрузка

– Снимайте маски ваши, здесь излучения нет.

Я покосилась на свой МКС, ну точно. Радиация здесь ослабла и болталась уже у верхнего предела допустимого. Я дала команду разоблачиться, и мы сняли защитную одежду, а противогазы упаковали обратно. Плащи сложили по инструкции.

Толстая, обитая свинцом дверь отворилась, и мы вошли в помещение. Здесь радиация была еще ниже, совершенно в пределах нормы.

Большое, почти квадратное помещение было полно людей. В основном женщины разного возраста, небольшое количество детей. Но были и мужчины, больше старые, но и молодые тоже попадались. Вдоль одной стены тянулись деревянные щиты, и на них лежали больные или раненые – некоторые громко стонали, но эти стоны заглушались нестройным, однако воодушевлённым пением. Пела группа сидящих в центре зала. Такие же люди, но… головы почему-то обриты налысо, и поверх одежды – белые накидки, покроенные из каких-то тряпок, старых простыней.

Глаза лысых горели фанатично, они раскачивались и пели что-то вроде:

И прочая подобная белиберда. На стенах зала горело множество ламп – то ли масляные, то ли керосиновые, не знаю уж, из чего их тут делают. Дневной свет еле просачивался из высоких подвальных окошек. Так что в зале было полутемно. Электричество они тут, конечно, наладить не могли.

Еще стены были украшены – иконы, картинки. По центру висел большой плакат, изображающий мужика с большими глазами и светлой бородой. И тоже в белой хламиде. Было даже подписано – Иисус Христос. Понятно, уже слышала, этот Христос не то Бог, не то сын Бога, в общем, что-то в этом роде.

Тут к нам внезапно подошла баба с темными ввалившимися глазами. Обратилась она к Леди.

– Милая, ты потеряла детей…

Айгуль замерла на месте и смотрела на бабу пораженно.

– Но Бог вернет их тебе в новом веке, когда ты обретешь блаженство, – пообещала женщина. Вцепилась в руку Леди и потянула куда-то, причем Айгуль пошла, как на привязи. Я хотела вмешаться, но и ко мне уже подскочила какая-то женщина помоложе.

– Здравствуй, сестра! Мы давно ждем тебя!

И она тоже хотела цапнуть меня за руку, но я отодвинулась и спросила.

– Что все это значит? Вы бы лучше объяснили толком.

– Это, – баба повела рукой, указывая на стены, – Церковь Блаженства!

Я заметила, что и с Севером уже беседует какой-то старик.

– Вы говорили, что вам помощь нужна, – перебила я верующую, – какая именно помощь?

Женщина покачала головой.

– Помощь нужна тебе, сестра! Разве не так? Разве ты не страдаешь, глубоко и полно, с самых детских лет?

Она указала на мою повязку на лице.

– Жизнь искалечила тебя. Родителей у тебя уже нет. Голод, боль, нечеловеческий страх мучили и продолжают мучить тебя. И никакое оружие не защитит тебя от внешнего мира, от ада, в котором ты живешь.

Не могу сказать, что ничего во мне не шевельнулось в ответ на эти слова. Даже дело не в том, что она угадала насчет родителей (а сложно ли тут попасть в точку? Люди сейчас живут недолго). Но часто ли мы вообще слышим слова какого-то сочувствия, сострадания? А она это таким тоном сказала, как будто прямо переживала за мою жизнь. Так-то мне сострадать особо нечего, жизнь у меня как у всех. Хреновая, конечно, но кому сейчас легко? Бывает, люди помогают друг другу, держатся друг за друга – хотя и это редкость. Но так, чтобы вот словами посочувствовать. Пожалеть… оказывается, это очень трогает.

– А вы разве можете чем-то помочь? – спросила я, – у вас самих тут… не шибко богато.

– Мы – нет, мы всего лишь слабые люди, – покачала головой верующая, – помочь тебе сможет Бог! Он примет тебя в свое Блаженство. И все, что для этого нужно – лишь покаяние в грехах своих!

И тут меня как стукнуло, я вспомнила, где слышала про эту Церковь Блаженства. Мы тогда с Мерлином и Чумой спасли двух сектанток. И у них были эти листовки. Ну про то, что Бог послал все эти испытания, огонь, треть вод сделалась ядовитой и что-то еще. Это было пророчество, и оно исполнилось. И потом еще придут разные беды, потому, чтобы их избежать – надо немедленно идти в церковь.

– А что такое покаяние? – спросила я, – как это – покаяться в грехах?

Мне стало любопытно. Но женщина стушевалась.

– Я всего лишь простая сестра. Давай спросим старца Афанасия, он умудрен Богом…

К нам уже двигался высокий старик, собственно, какой старик, лет пятьдесят-шестьдесят всего. Харя у него была тоже не особо старческая – морда кирпичом, плечи широкие, рост довольно высокий, выше меня, во всяком случае. Черно-седые длинные волосы забраны в хвост. Старец был облачен в плащ поверх одежды, но не белый, как люди в центре, а серый. Застежка у плаща была красивая – вроде даже золотая, в виде птицы с рубиновыми глазами.

– Мир тебе, сестра! – голос у старца был тихий, будто шелестящий – странно по контрасту с мощной фигурой.

– Здравствуйте, – ответила я, – так вам помощь-то нужна?

– Сама мысль о том, что люди могут помочь людям – гордыня и грех в глазах Божиих, – ответил Афанасий.

– Это как? – удивилась я.

– Люди все пытались что-то строить, – пояснил старец, – башню Вавилонскую… коммунизм… капитализм… города отстроили гигантские, дороги. В космос даже забрались! Но природа человека – грешная. И вот результат: огонь и сера, апокалипсис и болезни по всей земле! Исполнилось пророчество Иоанна! Нет, сестра, только упование на Бога спасет тебя! Только Он тебе поможет!

– Что-то он раньше мне не особо помогал, – усомнилась я.

– Это тебе кажется, – заявил Афанасий, – на самом деле Бог следит за каждым из нас с минуты рождения. И все беды, что постигли тебя – Бог не насылал их, но попустил им совершиться, дабы привести тебя к покаянию! Ибо иного языка мы, люди, к сожалению, не понимаем. И вот ты здесь! У тебя есть шанс, сестра! Ты можешь использовать его и покаяться – и тогда Бог многократно возместит тебе во блаженстве все беды, которые тебя постигли!

Я посмотрела вокруг: не очень похоже, чтобы этим покаявшимся Бог что-то возместил. Скорее уж он возместил тем, кто в Новограде живет. Может, они покаялись? А что это вообще такое?

– А что значит – покаяться? – спросила я.

– Признай перед Богом свои грехи и пообещай не грешить больше, – пояснил Афанасий.

– А грехи – это, например, что?

– Грехи – это когда человек отвергает Бога и поступает против заповедей Бога и своей совести! Например, прелюбодеяние или нечистота. Были у тебя блудные соития?

Я тут же вспомнила Фантомаса, и мне так грустно стало. Хороший ведь парень был. Но надо что-то отвечать. Блудные – это, надо понимать, когда не в браке.

– Ну да, были.

– Вот видишь! Это грех. Или, положим, убийство. Вот у тебя оружие. Ты совершала убийства?