Игорь Дубов - Куси, Савка, куси!

Сгорбившись, Свирь брел по монастырскому двору. Снова собирался дождь. Несколько капель уже брызнули на плиты, но Свирь не видел их. Он проиграл. Все было кончено – он проиграл. И очень хотелось сесть на корточки и завыть, и рыдать, царапая землю ногтями, корчась на траве раздавленным червяком. Он никому не был нужен. Жалкая песчинка, затерянная в океане пространства-времени. Подхваченная и смолотая в порошок безжалостным смерчем непрогнозируемой случайности. Он много раз падал, но так, как сейчас, – никогда. Правда, он много раз и вставал.

«Слышишь! – воззвал он к себе. – Ты же вставал!»

Он дошел до ворот, они оказались заперты, но он оттянул щеколду калитки и вышел наружу. Дождь собирался не на шутку. Свистящим речитативом переговаривались под ветром осины. У ворот сидел нищий, жалко кутавшийся в лохмотья.

– Подайте денежку, Христа ра-а-ади, – заныл нищий, безнадежно кланяясь.

– Бог подаст, – буркнул Свирь, проходя мимо. – Несть у мя ничесоже, – добавил он тихо, как бы про себя, подводя тем самым свой печальный итог.

Надо было торопиться. Беременное грозой небо тревожно набухло, из последних сил удерживая потоп. За час Свирь рассчитывал добраться до переправы со Вшивой горки. Он еще не знал, что будет делать дальше, не этого времени должно было хватить, чтобы собраться с мыслями.

– Ну уж так уж ничего и нету?! – гнусаво сказал нищий ему в спину, и, обернувшись, Свирь увидел, что нищий встает.

И только тут он вдруг понял, что последняя фраза сказана на интерленге.

Что? Кто здесь? /польск./

Не бойся. Я – друг. Что случилось? Как тебя зовут?

Будет исполнено… Обязательно утром…

Передай гетману Чарнецкому, что ротмистр Ярембский остался верен присяге.