Альсан Каримова - Моя 9-я жизнь

― Согласна, ― вздохнула я убито, ― звучит не очень привлекательно. Но ты забываешь одну вещь: даже если мир, ранее казавшийся таким прекрасным и загадочным, вдруг перестанет меня интересовать и представится чем-то чужим да надоевшим, у меня всё ещё будет тот самый полноценный собеседник, способный не выказать того, что он меня не понял, способный меня обидеть, обмануть, и даже предать без всяких предупреждений… Или наоборот ― понимать с полуслова, не таясь делиться своими чувствами и переживаниями, быть моей опорой и позволять мне поддерживать его, когда он в том нуждается… Но в любом случае мы с ним всё ещё будем способны удивлять друг друга и оставаться друг для друга хоть в чём-то загадкой… Нас ведь в этом мире будет двое, Анджей!

― Вот именно, ― покачал головой он, ― это самое худшее в твоём нелепом желании!

― Нелепом?.. Почему же «худшее»?

― Потому что ты, по-настоящему, не хочешь меняться. Ты даже не особо хочешь вечной молодости, но ты вбила себе в голову, что иначе не сможешь быть со мной. Это ИЗ-ЗА МЕНЯ ты согласна перекроить всё своё естество, согласна на боль, на адскую боль, и даже на возможную смерть, ― лишь ради призрачного шанса стать мне равной!

― Но ведь это действительно так, Анджей, ― шелестнула я убито. ― Мы не сможем быть вместе, пока я такая, какая есть.

― Ну с чего ты это взяла, дурашка? ― он обнял меня за плечи. ― Я люблю тебя! Люблю такой, и мне не нужна другая!

― А что нас ждёт в будущем? Я буду нужна тебе через сорок лет?

― Не стоит загадывать так далеко.

― Почему?! Это у тебя ещё пара столетий впереди, а у меня ― раза в четыре меньше! И я не могу не думать о том, КАК проведу остаток своей бренной жизни после расставания с тобой! Анджей, ночью ты сказал, что все важные решения мы отложим до утра. Утро настало. Давай же решать!

Изумрудные глаза смерили меня печальным взором.

― Хочешь, скажу тебе правду? ― ответил он после паузы. ― Ты просто не уверена в своих чувствах ― ты думаешь, что любишь меня, а на деле влюблена в неведомо кого, в сказочное «жили долго и счастливо». Вот только счастья здесь, ― Анджей ткнул себя в грудь, ― никогда и в помине не было! Ты даже не представляешь, каково это ― быть таким, как я, знать всё и обо всех, чувствовать себя вечным гостем в чужих судьбах! Ты просто не можешь меня любить, потому что не знаешь, кто я. И никакие рассказы о себе тут не помогут ― ты не захочешь понять их сути!

Пару секунд я собиралась с мыслями, потом произнесла, глядя в его полыхавшие непонятными переживаниями глаза:

― Да, я ничего не знаю о тебе, я не знаю, кто ты. Но ты не прав ― я ХОЧУ узнать. Больше всего на свете! Отныне в моей жизни нет иной цели. А по-настоящему узнать тебя я смогу только если стану на тебя похожей. И не смей заявлять, что это ― не любовь!

Он глянул устало, потом развернулся и исчез из виду. Спустя минуты бесполезных ожиданий я вернулась к дому. Анджея там не было. Он позвонил Алексу и велел нам отправляться в путь. Без него. А ещё предупредил, чтобы не удивлялись ― моя мама думает, будто дочь её отдыхала у моря с одногруппницами. И ещё: об истинной истории моего появления на свет она уже никогда не вспомнит ― ни о добром учёном, создавшем дитя, похожее на её погибшего супруга, ни об искусственном зачатии, ни о настоящей дате моего рождения. Отныне мама будет уверена, что я и впрямь кровная дочка её любимого Юрия, и что родила она меня в ноябре месяце, а не в январе.

И я приняла это. Безропотно ― то, что со своими метаниями осталась один на один, то, что самый близкий мне человек радостно лопочет всякую чушь об увеселительных вылазках, которые девушке моего возраста надо совершать почаще, то, что приходится сторониться лучшей подруги, так как она постоянно выпытывает, не случилось ли чего, и то, что ночами я не сплю уже не по вине полнолуния.

Я примирилась со своим одиночеством. Я даже подружилась с ним. И, если откровенно ― была готова на многое, и даже на то, что уготовил для меня бесподобный Анджей. Только бы увидеть его. Снова. Ещё хоть раз.

Но он так и не почтил меня своим присутствием. Я не звонила первой принципиально ― проверяла, насколько я ему дорога… Выяснилось ― не дорога совсем.

«Ну и пусть! Пусть катится ко всем чертям!» ― именно это злобное пожелание я мысленно и проговаривала, когда чей-то знакомый голос меня окликнул. Зелёный парк печально вздохнул ― это зовёт не Анджей, это ― бас Алекса.

Когда я обернулась и увидела потерянный бирюзовый взгляд, то ясно стало ― Алекс тут не по собственной воле.

― Привет, сестрёнка! ― произнёс он смущённо.

― Привет! Сто лет, сто зим! Где ты пропадал всё это время?

― Вообще-то, прошла всего лишь неделя.

― Серьёзно? А мне казалось ― целая вечность.

― Ты похудела, ― констатировал Алекс, меряя меня хмурым взглядом. ― И синяки под глазами… Это ― из-за Влада?

― Нет. Из-за Анджея. Ты здесь по его поручению?

― Слушай, ― стал оправдываться Алекс, ― я очень хотел тебя увидеть, всю эту неделю порывался навестить, буквально каждый день, но Влад запрещал. Он решил до поры не напоминать о себе ― мол, тебе нужно время, чтобы оценить всё здраво, понять, чего ты хочешь на самом деле… и… ― он замялся, явно не находя нужных слов.

― Я поняла, о чём идёт речь, ― избавила я собеседника от лишних усилий. ― И он, значит, считает, что недели на столь важные раздумья достаточно?

― Он велел передать тебе это, ― Алекс вынул из кармана то самое кольцо. ― Говорит ― маяка в нём больше нет.

― Зачем же оно тогда нужно? ― пожала я плечами.

― Оно ведь твоё, ― объяснил Алекс.

― Но оно ведь будет напоминать о нём .

― То есть? Ты решила, что…

― Ничего я не решила пока! ― ответила я раздражённо, забирая кольцо и водружая его на свой палец. ― Мои решения, по-моему, вообще никого не волнуют!

― Извини! ― выдохнула я, опомнившись. ― Ты тут ни при чём ― я знаю.

Мы, не сговариваясь, почти синхронно присели на пустовавшую скамейку.

― Послушай, неужели ты и впрямь хотела бы измениться, стать такой же, как Влад и Матеуш? ― спросил Алекс, спустя секунды неловкого молчания.

― Да. И мне невдомёк, как это ты никогда не хотел того же.

― Но зачем? Зачем нужно существование вместо жизни?

― О, как погляжу ― Анджей хорошенько промыл тебе мозги!

― Да ничего мне и не надо было «промывать»! ― вскинулся собеседник. ― И его зовут Владом!

― А мне нравится его настоящее имя!

― Слушай, он зовётся Владом уже не один десяток лет!

― Хорошо, пускай. Объясни же: почему ты никогда не хотел стать на него похожим?

― Я просто с малолетства видел, как Влад несчастен, как он одинок, как тяготят его все эти сверхспособности! И я не уставал благодарить судьбу за то, что создан нормальным человеком. О существовании чёртового гена и вообще о настоящей биографии тех же Влада с Матеушем я поначалу ведь не знал. Я был уверен, что они произошли на свет так же, как и я сам ― из пробирки, так сказать; что их создал некий непризнанный гений по имени Павел Шиманский, и все эти супер особенности заранее запрограммированы и даны им с рождения.