Михаил Остроухов - «Приключения, фантастика» 1994 № 05

— Закрой глаза.

Я повиновался. Он откинул с моего лба волосы и смочил кожу какой‑то жидкостью. Потом прижал что‑то к виску, я ощутил слабую боль.

— Повернись на правый бок.

Ту же процедуру он провел с моим затылком. Борис еще не закончил, когда меня осенило — он заделывал дырки в моем черепе!

Все было на самом деле! Никакого наважденья! Я был убит, я был гниющим трупом, скелетом. Был оживлен и теперь мне ремонтировали пробитый пулей череп!

Воскресший из Мертвых? Восставший мертвец? Зомби?.. Кто я?!..

Борис чувствовал охватившие меня панику, растерянность, страх, словно любящая женщина. Он сказал мягким, но твердым голосом:

— Тебе надо выпить и поесть. Все встанет на свои места. Поверь мне… Пойдем.

Я поднялся с ложа. Ощущать свое тело — это прекрасно. Оно пробуждает желания и рождает мысли. У мертвеца нет живого тела, поэтому у него нет ни желаний, ни мыслей, может быть только глухая тоска по ним.

Как я теперь понимал своего приятеля… как его?.. Ну да ладно. Который сломав ногу, четыре месяца пролежал в гипсе. Какое наслаждение, говорил он, полежать в ванне, посидеть в туалете.

Сначала желания, решил я, и выкинул из головы все мысли. Кроме одной: кто я такой? Но и ее, как непослушного пса, я посадил на цепь и загнал в конуру. До поры до времени.

Теперь, обросший плотью, я по достоинству оценил ужин, который приготовил для меня Борис. Все было мне по вкусу. И черная икра, и севрюга горячего копчения, и карбонад, и салями, и маринованные огурчики, и изысканные салаты, и коньяк, и апельсиновый сок, и… многое другое, для описания чего мне потребовалось бы как минимум пять страниц.

— Накладывай, — Борис откупорил бутылку и налил мне большую стограммовую рюмку черненного серебра.

Себе поменьше.

— Будь здоров, — сказал я и, не дожидаясь ответа, опрокинул рюмку в рот.

— И ты тоже, — ответил Борис.

— Угу, — кивнул я, хрустя солеными груздями. Вслед за ними я стал запихивать в рот все подряд и останавливался только затем, чтобы дать пище провалиться в желудок и освободить место для новой. Я выпил еще два раза по сто грамм, блаженное тепло разлилось внутри.

Борис был терпелив, как престарелый дамский угодник, соблазняющий молоденькую девушку. Поймав мой затуманенный взгляд, он сказал:

— Поговорим?

— Давай! — отозвался я таким тоном, будто мне все, абсолютно все, было безразлично.

— Выпей прежде это, — он взял с черного резного столика знакомую мне чашу, вновь полную густой темной жидкости. По цвету она напоминала гранатовый сок. А по вкусу…

— Что за гадость?! — воскликнул я, скривившись, после того, как сделал большой глоток.

— Кровь. Обыкновенная донорская консервированная кровь. Первая группа, резус фактор положительный.

Я поставил чашу на стол. Слова Бориса почти полностью нейтрализовали мой благородный кайф и я уставился на него трезвыми глазами.

— Объяснись.

— Выпей сначала. Выпей, выпей, иначе тебе скоро может стать худо.

Некоторое время еще я смотрел на него, потом взял чашу и выпил в несколько больших глотков. Противный вкус. Из‑за того, что я торопился, кровь выплеснулась и потекла из уголков рта по подбородку, закапала на грудь.

— Ты здорово похож на вампира, — усмехнулся Борис. — Утрись.

— Ну? — требовательно произнес я и налил себе коньяку. Бутылка была почти пуста.

— Пей, пей! У меня есть еще.

Я выпил, запил апельсиновым соком, вставшим у меня чуть ли не в самом горле. Во всяком случае, именно там я ощущал его. Однако и он не смог перебить вкуса крови. Я оглядел стол и, придвинув к себе блюдо с севрюгой, стал настырно пожирать ее. Как я любил эту рыбу, просто обожал. Положить ломтик на язык и ощутить восхитительный вкус, медленно начать жевать, делая этот вкус все более ярким. И так раз за разом, пока не кончится рыба.

— Рассказывай, — потребовал я с набитым ртом. — Я не помню ничего. Немудрено, если тебе осталась только пустая черепушка.

— Мы были с тобой друзьями и деловыми партнерами. У нас был торговый дом. Собственно, он и сейчас существует…

Потом, когда мы открывали филиал в Санкт–Петербурге, на нас стали наезжать. Мне возле гостиницы три амбала вручили конверте патроном от Макарова. В магазине побили стекла. У одного из ленинградских партнеров сожгли жигуль.

— Мы наняли охрану, но она не уберегла тебя. Ты получил пулю в висок из подворотни.

— Давно?

— Два месяца назад.

— Сколько?!

— Два месяца.

— Не может быть!

Борис понимающе кивнул головой.

— Ты не веришь, потому что не можешь понять, каким образом за такое короткое время превратился в то, во что превращаются за 10–15 лет.

— Сформулировано очень деликатно.

— При помощи колдовства, конечно.

Я молча глядел в его темные непроницаемые глаза, и что‑то смутное шевелилось в моей бедной опустошенной памяти. Я знал, он говорит правду, и не стал еще раз повторять свое не может быть!

Борис воспринял мое молчание, как предложение рассказать все с самого начала.

— Со студенческих лет я увлекался магией. Сидел в исторической библиотеке, в Ленинке, но это мало что давало. Большинство авторов — полные профаны и пишут для развлечения или ради заработка. И современные, и старые.

— Потом я познакомился кое с кем. Но это тоже было все не то. Одни занимались развитием экстрасенсорных способностей, — другие — использовали — магические формулы для психотерапии, но никто не знал главного — как заставить служить себе потусторонние силы.

Тогда я решил идти напролом. К тому времени я раскопал несколько безумно интересных книг, в которых описывались настоящие колдовские обряды. Я решил обратиться к системе Абрамелин. Изо всего, что у меня имелось на руках, она показалась мне наиболее убедительной… В том, как вызывать духов.

— Зачем они понадобились тебе?

Борис помолчал, остановив на мне свой мрачный взгляд. — Не все ли равно… Надо с чего‑то начинать…

Решил попробовать заставить одну женщину полюбить меня.

— Есть более легкие пути.

— Этот был для меня интересней других. Не добиваться чьей‑то милости, а подчинить своей воле, своему желанию. Заставить. Это очень приятно.

В общем я изготовил нужный талисман и через неделю она была в моей постели, делала все, что я хотел, была моей рабой.

Но как вскоре стало ясно, обряд был проведен неверно. Этого и следовало ожидать при тех ограниченных знаниях, которыми я обладал. Сейчас я понимаю, каким был идиотом. Однако тогда… в общем ясно.

Через месяц талисман утратил свою силу, но при этом не возвратил в потусторонний мир сущность, которую я призвал на помощь, используя талисман. В книге которой руководствовался я, не объяснялось, как заставить духа покинуть наш план бытия, если он не желает делать этого.