Джек Вэнс - Парусник № 25 и другие рассказы

Айвали Трембат слегка заскулила, как спящий щенок, раскачиваясь в кресле взад и вперед.

«Кто это?» – спокойно спросил Дон.

Изо рта Айвали вырвался поток иностранных слов – режущих слух сочетаний согласных и гортанных звуков – судя по интонации, оскорбительного характера.

«А, оставь меня в покое, Ладислав… – благодушно отозвался голос Молли. – Он у нас с прибамбасами, – извиняющимся тоном прибавила она. – Вечно ко всем пристает, шельмец».

«Мой отец с вами?» – хриплым шепотом спросила Джина.

«Конечно, он здесь».

«Он может говорить?» – поинтересовался Дон.

Молли сомневалась: «Попробует. Он еще не окреп…»

Вмешался еще один голос – низкий, рокочущий, с присвистом вырывавшийся из горла Айвали; секунду или две оба голоса говорили одновременно.

«Привет, Джина. Привет, Дон», – слова будто доносились откуда-то издалека.

«Арт? – спросил Дон. – Вы там?»

«Да, – голос стал чуть громче. – Непривычно говорить при посредстве женщины. Что ж, я здесь – в целости и сохранности, невзирая на грозные предупреждения Хью… Не вздумайте слишком огорчаться. Здесь немного одиноко, но я в полном порядке и даже счастлив».

Джина тихонько плакала: «Все это так неожиданно…»

«Лучше уйти так, чем долго мучиться. Не плачь – ты меня огорчаешь».

«Как странно с тобой говорить после… после…»

Из уст Айвали послышался характерный суховатый смешок Арта: «Для меня это тоже странно».

«Какие там условия, Арт? Что происходит?» – полюбопытствовал Дон.

«Трудно сказать. Все туманно, неясно. Но в каком-то смысле я чувствую себя, как дома».

Голос Арта затих – так, как затихает голос диктора, говорящего по радио, когда частота далекой станции «сползает» с волны, на которую настроен приемник. Но голос Молли остался ясным и веселым: «Он устал, дружище. Еще не привык к здешней жизни. Но теперь у него все будет хорошо, мы за ним присмотрим. Он снова хочет что-то сказать…»

Голос, исходивший из горла Айвали, опять изменился – он не превратился в голос Арта Марсайла, но звучал с характерными для Арта суховато-отрывистыми интонациями: «Эй там, внизу! Помните, где мы бурили?»

«Скважину №1?»

«Да-да. Так вот, мы слишком рано кончили бурить. Я – как бы это выразиться… засунул голову вглубь, заглянул под землю. Продолжай бурить, Дон! Продолжай – нефть найдется!»

«Как глубоко?»

«Не могу точно сказать, я все еще в некотором замешательстве. Мне пора. Как-нибудь мы еще поговорим. Передайте привет Хью…»

Вернулся голос Молли: «Вот и все, ребята! – звонко объявила она. – Арт – хороший человек».

Дон спросил: «Молли, могу ли я посетить те места, где вы существуете?»

«Конечно! – отозвалась Молли. – Когда умрешь». И она усмехнулась: «У нас это называется по-другому – перевоплощением».

«Но могу ли я перевоплотиться, пока я жив – здесь, на Земле?» – настаивал Дон.

Голос Молли удалялся, затихал, прерывался – так, словно ей приходилось перекрикивать сильный ветер: «Не знаю, Дональд. Такие, как Айва, нас посещают – но они всегда возвращаются… Заметно, что Айва устала… Пойду по своим делам. Прощайте…»

«Прощай!» – сказал Дон.

«Прощай…» – тихо повторила Джина.

Айвали Трембат подняла голову; в самом деле, она выглядела уставшей – глаза ее потускнели, лицо осунулось, уголки губ опустились: «Как у меня получилось?»

«Замечательно! – похвалил ее Дон. – Лучше не бывает».

Айвали взглянула на Джину – та продолжала тихо плакать: «Что случилось, Дон?»

«Сегодня погиб ее отец».

«О! Очень жаль… Вам удалось с ним побеседовать?»

«Да. Он с нами говорил. Чудесный разговор».

Айвали бледно улыбнулась: «Рада, что смогла помочь».

«Мы вам чрезвычайно благодарны!» – сказала Джина.

Айвали похлопала ее по плечу: «Заходите снова, не забывайте меня… Ваши планы не изменились?»

«Нет, – ответил Дон. – По существу наши планы не изменились, но теперь их стало больше. Начнем работать – и чем скорее, тем лучше».

«Расскажете мне подробнее в следующий раз, – сказала Айвали. – Вижу, что вам не терпится уйти».

«Да, – кивнула Джина. – Но мы не зря к вам пришли. Спокойной ночи!»

«Спокойной ночи».

Дон и Джина ехали по скоростной автостраде мимо суматохи неоновых вывесок, заправочных станций, перемигивающихся ползущими и крутящимися рекламными объявлениями, кафе, баров, мороженщиков и торговцев гамбургерами, стоянок продавцов подержанных автомобилей, озаренных тянущимися вдоль улиц полотнищами и гирляндами электрических лампочек – сотнями пожирающих тысячи ватт лучезарных вспышек, в тумане ночи напоминавших стаи чудовищных фосфоресцирующих медуз – а навстречу непрерывно мчались слепящие фарами косяки других машин. Дон и Джина давно привыкли к этой роскоши, к трепещущему возбуждению разноцветных ночных огней, невиданному в других, не столь населенных районах земного шара. Так или иначе, их мысли были заняты совсем другими вещами.

Джина сказала: «Я не так хорошо знакома с Айвали, как ты… Конечно, она не притворяется…» Джина замялась.

Дон отозвался: «Она не только не притворяется. Она ничего не скрывает. Айвали – самый искренний человек из всех, кого я знаю. Я уже в пятый раз присутствовал на ее сеансе. И на этот раз все было гораздо яснее и подробнее, чем раньше».

«Не сомневаюсь в ее искренности, – заметила Джина. – Но… ты в самом деле думаешь, что с нами говорил мой отец?»

Дон пожал плечами: «Не знаю. Возможно, Айвали бессознательно читает мысли посетителей. То есть голоса, которыми она говорит, на самом деле не голоса душ умерших, а отражения наших собственных мыслей».

«Но как насчет нефтяной скважины? Папа сказал – то есть, Айвали сказала – что мы найдем нефть, если будем бурить глубже».

«Я об этом не забыл. И это не было отражением моих мыслей. Честно говоря, я сомневался в продуктивности бурения этой скважины. Лозоискатели часто ошибаются – так же, как любые другие прорицатели».

Джина кивнула: «Я никогда не верила в то, что там найдется нефть… Но теперь папа – или его дух – кто бы это ни был – говорит, что нефть есть. Что нам делать?»

Дон мрачно рассмеялся: «Придется бурить, надо полагать – если ты готова рискнуть. Если нам удастся раздобыть деньги и заплатить за работу».

«Рискнуть я готова… Но при этом нужно учитывать интересы Хью».

«Твой отец оставил завещание?»

«Да. Имущество разделено поровну между мной и Хью».

«Могут возникнуть проблемы… Кстати, по поводу Хью – смотри-ка!» Дон указал на огромный рекламный щит, ярко освещенный шестью прожекторами.

На белом фоне чередовались красные и черные строки, производившие впечатление напыщенной торжественности:

«ВСЕОБЩИЙ НАЦИОНАЛЬНЫЙ СЪЕЗД ЕВАНГЕЛИСТОВ, БОРЦОВ ЗА ДУХОВНОЕ ВОЗРОЖДЕНИЕ!