Джек Вэнс - Парусник № 25 и другие рассказы

«Ладно. Можно будет основать „Общество экстрасенсорных исследований Оранж-Сити“».

Хью обронил ледяным тоном: «Вам не следовало бы заниматься нечестивой болтовней».

«Чепуха! – резко отозвалась Джина. – Что нечестивого в том, чтобы просто разговаривать?»

«Есть только один критерий того, что правильно, а что – неправильно: Библия. Согрешив, ты попадаешь в ад, осужденный на вечные мучения. Если ты живешь, как правоверный христианин, ты попадаешь в рай. Так говорится в Евангелии. Там ничего не сказано ни про каких духов или призраков, там даже не упоминается вся эта ерунда, о которой вы так любите трепаться».

«Библия не обязательно права», – заметил Дон.

Хью изумился: «Конечно, Библия права! В ней каждое слово – истина!»

Дон пожал плечами: «Как бы то ни было, я намерен проверить, к чему привели экстрасенсорные исследования. Я намерен стать ученым. Хочу выяснить, кто такие эти призраки, из чего они сделаны и почему появляются. Ничто не происходит без причины – так подсказывает здравый смысл. И я собираюсь найти эту причину».

«Я тоже, – откликнулась Джина. – Мне тоже интересно в этом разобраться».

«Дьявольские изыскания! – нараспев произнес Хью. – Всем вам прямая дорога в ад. Вас ждут проклятие Господне и вечные муки!»

«С каких пор ты взялся решать за других, кому куда дорога и кому что суждено?» – поинтересовался Дон Бервик.

«Сегодня вечером я сделал выбор, – заявил Хью. – Я посвятил себя Христу. Поклялся проповедовать благую весть и бороться с дьяволом и всеми делами его».

Дон поднялся на ноги: «Что ж, ты ответил на мой вопрос… Спокойной ночи, Джина».

Джина проводила его до машины; когда она вернулась, Хью поджидал ее у двери. «Спокойной ночи, Хью!» – поспешно сказала она и проскользнула мимо. «Одну минуту!» – остановил ее брат.

«Что тебе нужно?»

«Хотел бы предупредить тебя – по поводу того, чтó ты делаешь. Это греховно! – голос Хью становился громче. – В нашем мире более чем достаточно пороков и безнравственности, незачем добавлять к этому морю зла еще одну каплю. Дон Бервик будет осужден на вечные муки. Ты же не хочешь присоединиться к нему в аду?»

«Я не верю в ад», – ласково отозвалась Джина.

«О нем говорится в Библии, а она – Слово Божие! Грешникам суждено гореть в аду, прóклятым навеки – пламенные пропасти преисподней разверзнутся под ними! Так гласит христианское Евангелие».

«Ничего такого оно не гласит, – возразила Джина. – Я хорошо знаю одно: Иисус Христос был добр и милосерден. Он хотел, чтобы люди были добры друг к другу. Все эти россказни про адское пламя и вечные муки не стоят ломаного гроша. А теперь я пойду спать».

Учебный год кончился; и Дон, и Хью получили дипломы. Началась Корейская война, в связи с чем и Дон, и Хью получили весточку от президента. Хью удалось уклониться от военной службы благодаря явному плоскостопию и чрезмерному росту, теперь уже более чем двухметровому. Дона призвали и назначили в батальон парашютных десантников. Через десять месяцев мать Дона Бервика получила известие о том, что ее сын пропал без вести и считался погибшим.

Прошло несколько лет. Бизнес Арта Марсайла процветал, но его образ жизни почти не изменился. Хью уехал в Канзас и посещал богословскую семинарию Этбилла в Лоуренсе; Джина занималась в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе.

Через три года после того, как Дон пропал на фронте, его мать получила официальное уведомление из департамента армии в Вашингтоне. Ее известили о том, что сержант Доналд Бервик не погиб, как считалось раньше, и вскоре должен был вернуться домой.

Еще через две недели Дон вернулся в Орандж-Сити. Он предпочитал помалкивать о том, чтó пережил на войне, но стало известно, что он был необъявленным военнопленным, и что ему удалось бежать из маньчжурского концлагеря в Японию. Теперь он выглядел значительно старше своих двадцати трех лет и слегка прихрамывал, а его на его лице появилось угрюмое жесткое выражение, мало напоминавшее приветливую физиономию прежнего Дона Бервика, которую хорошо помнили в Орандж-Сити: под покатым широким лбом торчал короткий прямой нос, скулы и подбородок заострились, щеки стали впалыми.

На второй день после прибытия в Орандж-Сити Дон навестил Арта Марсайла – с тех пор, как началась война, тот успел еще немного похудеть и приобрел еще более «кожистый» вид. Арт вынул пиво из холодильника и сообщил гостю немногие новости, достойные упоминания: Джина хорошо училась в университете, а Хью стал евангелистом-проповедником и сменил имя. Теперь он называл себя Хью Бронни, по девичьей фамилии матери.

«А ты что намерен делать, Дон?»

Дон откинулся на спинку дивана: «Помните, как мы ездили ночью к дому Фрилоков?»

«Помню».

«Я не забыл эту ночь. С тех пор я много читал – все, что мог найти на эту тему. В Маньчжурии у меня было время хорошенько подумать. И я принял решение. Решил заняться научными исследованиями – особыми, новыми исследованиями. Поступлю в университет, научусь по возможности всему, что смогу одолеть в математике, психологии, биологии и физике. Снова буду много читать. А затем начну применять научные методы в отношении так называемых „сверхъестественных“ явлений».

Арт кивнул: «Рад слышать. Хотел бы задать тебе щекотливый вопрос. Как у тебя с деньгами?»

«Неплохо. Я получил кругленькую сумму – все, что мне задолжали в армии. А платить за учебу в университете мне не придется – таков закон о льготах для демобилизованных».

«Хорошо. Если тебе понадобятся деньги, однако, помни, что у меня куча денег. Всегда готов дать тебе столько, сколько нужно».

«Спасибо, Арт. Я знаю – на вас можно положиться, если что. Но у меня все должно получиться, насколько я могу судить». Он поднялся из-за стола и стоял, переминаясь с ноги на ногу.

«Почему бы тебе не остаться и не пообедать у меня? – ворчливо спросил Арт. – Я звонил Джине и сказал ей, что ты вернулся. Она должна приехать с минуты на минуту».

Дон снова уселся – у него непривычно тяжело билось сердце. Снаружи хлопнула дверь машины. Послышались поспешные шаги по дорожке, открылась входная дверь: «Дон!»

«Похоже на то, что разлука способствует обострению нежных чувств», – усмехнувшись, заметил Арт Марсайл.

«Папа! Отвернись, пока мы целуемся!»

«Ладно. Не забудьте сообщить, когда эта процедура закончится».

Дон подал заявление в Калифорнийский технологический институт, и его приняли. Годом позже они с Джиной поженились.

Тем временем поступали известия о дальнейшей судьбе Хью. Он устроился в Канзасе и проводил еженедельные собрания «возрожденцев» в различных уголках Техаса, Канзаса, Оклахомы и Арканзаса. Время от времени он присылал домой образцы своих листовок с объявлениями типа «Массовый митинг! Борец за духовное возрождение Хью Бронни, предводитель Крестового Похода Христиан!»