Одри Ниффенеггер - Жена путешественника во времени [litres]
- Название:Жена путешественника во времени [litres]
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Array Литагент «Аттикус»
- Год:2015
- Город:Санкт-Петербург
- ISBN:978-5-389-10157-9
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Одри Ниффенеггер - Жена путешественника во времени [litres] краткое содержание
Они поженились, когда ей было двадцать три, а ему тридцать один.
Потому что Генри страдает редким генетическим заболеванием – синдромом перемещения во времени; его исчезновения из жизни Клэр непредсказуемы, появления – комичны, травматичны и трагичны одновременно.
Эта невероятная история невероятной любви стала, пожалуй, самым поразительным международным бестселлером нового века. Права на экранизацию книги были куплены Брэдом Питтом и Дженнифер Энистон (звезда телесериала «Друзья») еще до публикации самой книги; постановщиком фильма предполагался Гас ван Сент, но в итоге им выступил Роберт Швентке, главные роли исполнили Эрик Бана и Рейчел Макадамс.
Жена путешественника во времени [litres] - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Генри говорит:
– Просыпайся, Клэр.
Открываю глаза. Картинка на экране мечется из стороны в сторону. Белый горящий небоскреб. Самолет, как игрушечный, влетает во второй небоскреб. Беззвучно вскидывается пламя. Генри снова включает звук.
– Боже мой! – говорит голос в телевизоре. – Боже мой!
11 июня 2002 года, вторник
(Клэр 31)
КЛЭР: Я рисую Альбу. Ей сейчас девять месяцев и пять дней. Она спит на спине, на голубом фланелевом одеяльце, лежащем поверх желто-красного китайского коврика в гостиной. Только что она закончила сосать молоко. Груди у меня легкие, почти что пустые. Альба так крепко спит, что я, не волнуясь, выхожу через заднюю дверь и иду через сад в мастерскую.
Минуту я стою в дверях, вдыхая слегка затхлый запах заброшенной мастерской. Затем листаю папки, нахожу листы цвета хурмы, которые выглядят как коровьи шкуры, беру несколько пастельных красок и другие причиндалы, планшет и ухожу (с небольшим уколом сожаления) обратно в дом.
Дом очень тих. Генри на работе (я надеюсь), и я слышу, как в подвале отжимает белье стиральная машина. Гудит кондиционер. С Линкольн-авеню доносится приглушенный шум автомобилей. Сажусь на коврик рядом с Альбой. Солнечная трапеция находится в нескольких дюймах от ее ступни. Через полчаса она до нее доползет.
Прикрепляю лист к планшету, раскладываю рядом с собой на коврике краски. Сидя с карандашом в руке, рассматриваю свою дочь.
Альба крепко спит. Грудная клетка поднимается и опускается медленно, и я слышу, что с каждым выдохом она немного всхрапывает. Интересно, ей не холодно? Мне здесь тепло, поздним июньским днем, а на Альбе только распашонка, и все. Она немного раскраснелась. Левая рука ритмично сжимается и разжимается. Может быть, ей снится музыка.
Начинаю набросок с повернутой ко мне головы. Я не думаю о рисунке. Рука скользит по бумаге, как игла сейсмографа, запечатлевая форму Альбы, которую я поглощаю глазами. Отмечаю то, как шея исчезает под складками детского жира на подбородке, как мягкая ямочка на коленках слегка сужается, когда она пинается – один раз и еще раз. Карандаш описывает выпуклость животика, исчезающего под распашонкой, которая резкой линией врезается в его округлость. Смотрю на листок, передвигаю ножки Альбы, перерисовываю складку, там, где правая рука соединяется с телом.
Начинаю наносить пастель. Сначала наброски белого – по крошечному носику, по левому боку, через суставы, распашонку, край левой ступни. Затем навожу тени, темно-зеленые и ультрамариновые. Глубокая тень пролегает у правого бока Альбы, где тело соприкасается с одеялом. Она словно лужа воды, и я оставляю ее однотонной. Теперь Альба на рисунке вдруг становится трехмерной, спрыгивает с листа.
Беру розовую пастель, светло-розовую, как внутренняя часть раковины, и темно-розовую, которая напоминает мне сырого тунца. Быстрыми мазками придаю коже цвет. Кажется, что кожа Альбы сокрыта в листе бумаги, и я освобождаю спрятанную в ней сущность. Поверх пастельной краски кладу холодный фиолетовый цвет, прорисовывая уши, нос и рот (рот слегка приоткрыт в форме крошечной буквы «о»). Густые черные волосы становятся на бумаге смесью синего, черного и красного. Вывожу брови, которые так похожи на мохнатых гусениц, заползших на лицо Альбы.
Теперь на Альбу падает свет. Она шевелится, прикладывает крошечную ручонку к глазам и вздыхает. Пишу ее имя, свое имя, ставлю дату внизу рисунка.
Рисунок готов. Он послужит записью: «Я любила тебя, я сделала тебя, и я сделала это для тебя, и это останется даже после того, как не будет меня, не будет Генри и даже не будет тебя. Я скажу: мы сделали тебя, и вот ты здесь, здесь и сейчас».
Альба открывает глаза и улыбается.
Секрет
12 октября 2003 года, воскресенье
(Клэр 32, Генри 40)
КЛЭР: Это секрет: иногда я рада, когда Генри исчезает. Иногда я так рада побыть одна. Поздно ночью хожу по дому и дрожу от счастья не говорить, не дотрагиваться, а просто ходить, или сидеть, или принимать ванну. Иногда я лежу на полу в гостиной и слушаю Fleetwood Mac, Bangles, B‑52’s, Eagles – группы, которые Генри не выносит. Иногда ухожу на долгие прогулки с Альбой и не оставляю записку, где я. Иногда встречаюсь за кофе с Селией, и мы говорим о Генри, об Ингрид, Селия рассказывает, с кем нынче встречается. Иногда болтаюсь с Клариссой и Гомесом, и мы не говорим о Генри, нам неплохо вместе. Однажды я поехала в Мичиган; когда вернулась, Генри по-прежнему не было, и я так и не рассказала ему, где была. Иногда я вызываю няню и иду в кино или катаюсь допоздна на велосипеде по дорожке у пляжа Монтроз – без огней это все равно что летать.
Иногда я рада, когда Генри исчезает. Но я всегда рада, когда он возвращается.
Испытывая технические трудности
7 мая 2004 года, пятница
(Генри 40, Клэр 32)
ГЕНРИ: Мы на открытии выставки Клэр в Чикагском культурном центре. Она работала без отдыха целый год: строила из проволоки огромные птичьи скелеты, обертывала их прозрачными лентами бумаги, покрывала природным лаком, добиваясь зеркального блеска. Теперь скульптуры висят под высоким потолком или припадают к земле. Некоторые из них механические, моторизированные: одни хлопают крылышками, два петушиных скелета медленно клюют друг друга в углу. Восьмифутовый голубь висит над входом.
Клэр измотана и сияет. На ней простое черное шелковое платье, волосы высоко заколоты. Люди принесли ей цветы; у нее в руках букет белых роз, рядом с книгой для гостей лежит гора завернутых в целлофан букетов. Очень много людей. Ходят вокруг, обсуждают каждую скульптуру, оборачиваются, чтобы посмотреть на летающих птиц. Все поздравляют Клэр. В сегодняшнем выпуске «Трибьюн» был восторженный отзыв. Здесь все наши друзья, и семья Клэр приехала из Мичигана. Теперь они толпятся вокруг Клэр: Филип, Алисия, Марк, Шерон, их дети, Нелли, Этта. Кларисса фотографирует их, и они все ей улыбаются. Когда она через несколько недель раздаст нам фотографии, я буду поражен, какие у Клэр синяки под глазами и какой худенькой она кажется.
Я держу Альбу за руку. Мы стоим у задней стены, подальше от толпы. Альба ничего не видит, потому что все очень высокие, и я сажаю ее на плечи. Она подпрыгивает.
Семья Клэр расходится, и Ли Джейкобс, арт-дилер, представляет ее очень хорошо одетой паре.
– Я хочу к маме, – говорит Альба.
– Мама занята, Альба. – Меня мутит. Наклоняюсь и ставлю Альбу на пол.
– Нет . Я хочу к маме.
Она обнимает меня за шею. Сажусь на пол и зажимаю голову между колен. Мне нужно найти место, где меня никто не увидит. Альба тянет меня за ухо.
– Не надо, Альба. – Осматриваюсь. Отец идет к нам через толпу. – Иди, – говорю я Альбе и немного подталкиваю. – Иди к дедушке.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: