Максим Бондарчук - Симулякры доктора Хьюго [СИ]

Доктор сделал шаг вперед, увидел искаженное ужасом лицо своей жены, потом ребенок, лежавший в детском кресле в неестественно изогнутой позе. Они были мертвы или ему так казалось. Потом кто-то подошел к нему сзади, положил руку и заговорил.

Отскочив от неожиданности, Хью увидел живую супругу. Женщина держала ребенка на руках и не отрывая взгляда смотрела на него.

— Как страшно, — сказала она, — до сих пор мурашки по коже от всего этого.

— Ты? Не может быть?

— Удивлен? Я тоже.

— А кто же там? — Хью повернулся к машине и застал момент, когда сотрудники МЧС уже вовсю резали корпус машины, вынимая окровавленные тела и унося к карете скорой помощи.

— Не бойся, я уже давно перестала бояться. Все случилось очень быстро. Ни я, ни уже тем более наша малышка ничего не почувствовали. Нет, страх был, но он быстро ушел. Всего-то какие-то доли секунды. Разве можно было что-то почувствовать, когда жизнь и смерть разделали какие-то мгновения.

Хью все еще смотрел на машину.

— Это ведь неправда?

— Все правда.

— Но ты ведь здесь.

Теперь он осторожно посмотрел на свою жену. Протянул руку и коснулся ее лица. Кожа была теплой, настоящей, живой. Ее грудь мерно поднималась, когда легкие проглатывали кислород, а потом опускалась, когда она выдыхала. Ребенок заплакал.

— Ну что ты, все хорошо. Папа здесь.

— Этого не может быть, — все еще не верил своим глазам Хью.

— Вы все время усугубляете, доктор Хьюго, — женщина рассмеялась. — Милый, посмотри вокруг. Ты же чувствуешь ветер, чувствуешь тепло солнечного света, видишь меня, разговариваешь со мной, можешь вновь ощутить тепло моего тела. Какие тебе еще нужны доказательства?

— Ты мертва. Я знаю это.

Хьюго сорвался с места, побежал к носилкам, которые уже опускались внутрь скорой помощи, откинул край покрывала и увидел изуродованное порезами и ушибами лицо. Жена была там, она лежала на каталке и не дышала. Потом повернулся и увидел ее же, но уже живой.

Двери кареты захлопнулись, машина взвывала сиренами и умчалась вперед по широкой магистрали навстречу автомобильному потоку, остановившемуся в длинной пробке из-за случившейся аварии. Но где же он? Неподалеку, перевернутая на правый бок, лежала вторая машина. Хью узнал бежевое Пежо, спохватился и так же быстро побежал к автомобилю. Работали спасатели. Его уберегли ремни безопасности, не давшие телу выстрелить в лобовое стекло и своим весом раздробить его, после чего вылететь наружу и бесформенным комком покатиться по еще свежеуложенному асфальту. Кровью было запачкано зеркало заднего вида. В искореженном металле едва угадывались очертания красивой машины, теперь превратившейся в смятую консервную банку.

— Еще! Еще! Сильнее! — кричал один из спасателей, поднося громоздкий металлорез к вогнутой водительской двери. Вскоре полетели искры, металл плавно разрезался вдоль всей своей длины, пока часть его не отвалилась в последний момент, освободив живительное пространство для дальнейшей ручной работы. Хью узнал себя. Он вскользь помнил те редкие мгновения, когда глаза его, залитые кровью, могли что-то видеть. Ветер ударил в лицо, на секунду стало холодно, потом резко тепло. Руки обмякли, упали вниз, кто-то подхватил его и вытащил наружу. Дальше он уже ничего не помнил. Однако теперь, спустя столько времени, теперешний, настоящий и живой Хьюго мог увидеть случившееся со стороны. С ним долго не возились. Кровь хлестала из разбитой головы, торчал заостренный конец сломанной кости, жалом выпиравшей из грудной клетки. Но боли не было. Врачи аккуратно закрепили его, как младенца, только что появившегося на свет, укутали в специальную медицинскую материю, делавшую из больного неподвижную мумию, и подняли на носилки. Толпа зевак обступила место аварии, вскоре их отогнала милиция, прибывшая на место катастрофы через несколько минут. За ними явилась и дорожная служба. Дорога залеглась воем сирен и блеском проблесковых маячков. Желтая лента протянулась по периметру.

— Назад, назад, говорю тебе! — милиционер грубо отталкивал все напиравший к месту происшествия народ, вытягивая за собой очередной скруток желтой светоотражающей ленты. В свете солнечных лучей она блестела золотым отливом, играя всевозможными оттенками этого прекрасного цвета. В конце концов народ отступил и замер, заняв отведенное для них место. Движение на этом направлении застопорилось окончательно.

— Вот так и произошло, — сказала тихо женщина, подойдя к Хью со спины. — Раньше было страшно, но все проходит. Это как боль — самые острые, колющие чувства всегда в самом начале, но человек такое существо, что привыкает ко всему. Кто-то даже умудряется получать от этого удовольствие.

Хью осторожно и с опаской повернулся к своей жене. Нахлынули чувства, воспоминания. Ему все еще не верилось в то, что видят его глаза. Коснувшись, словно для подтверждения, рукой ее лица, он на секунду замер, чувствуя как горячая кожа едва вздрагивает от его прикосновения, потом погладил по волосам, сжал их в кулак и резко отпустил, отойдя на несколько шагов назад.

— Я верно схожу с ума, — пробормотал он, смотря на приближавшуюся вторую машину скорой помощи. Из развороченной кабины доставали полуживое тело Елены. — Я тронулся умом.

— Нет-нет, что ты, — подскочила к нему женщина. — Все хорошо. Не волнуйся. Так всегда бывает, когда видишь подобное. Со мной происходило то же самое. Я не верила, отказывалась верить. Но со временем ты начинаешь понимать, что здесь не так плохо, как может показаться на первый взгляд. Нет боли, нет страха, есть наполненная спокойствием безмятежность, расслабление. Тебе понравится. Сначала очень непривычно, но спустя каких-то несколько минут ты почувствуешь все сам. Пойдем, я познакомлю тебя кое с кем.

Она взяла его за руку и повела прямо в поле, в сторону кювета. Дорога под ногами стала мягче, вой сирен и гомон десятков человек, собравшихся у разграничительной линии, чтобы поглазеть на происходящее, постепенно стихал, заменяемый свистом дикого ветра и редкими сигналами клаксонов. Они шли не спеша, иногда давая себе минутку передохнуть, женщина говорила о прошлом, о том, как им обоим было хорошо, как радовалась она каждому дню, когда они вместе просыпались в одной постели и видела друг друга, как все в один миг оборвалось и как она теперь рада, что вновь смогла отыскать его среди этой безмятежности и серой, но ставшей родной, стабильности.

— Это женщина помогла мне преодолеть все трудности. Она замечательная, немного странная, но так кажется только при первой встрече.

— Хью посмотрел вперед. До самого горизонта не было ничего, кроме сплошного поля, тянувшегося на многие километры вперед.