Алистер Лоуренс - Соната лунной принцессы [СИ]

Перед нами предстали все те же влажные серые своды с открытыми стальными воротами, раскуроченными взрывами. Как же не хотелось видеть их снова, но мысль о воскрешении моей Лизи пересилила отвращение.

Электромобили, пришлись как нельзя кстати. Очень хорошо, что не придется тащиться почти пять сотен километров пешком. Нет, безусловно, ради спасения Лиз я прошел бы и пять тысяч, но согласитесь, ехать-то куда приятнее. И быстрее, к тому же.

За пять лет в тоннеле, казалось, ничего особо не изменилось: те же сырые стены, закопченный потолок, правда, свет на месте заброшенного склада, неподалеку от места гибели Лиз, уже потух. Впереди чисто.

А вот и бутылка воды, оставленная нами пять лет назад. Она так и стояла, наполненная до краев водой, стекающей с потолка. Вот уж не ожидал. Помню, с каким удовольствием мы пили ее тогда, но теперь, когда воспоминания пробудились, становилось только больнее. Тогда у меня была цель, мечта, жизнь… — «Что ж, возможно, это только новое начало». — Подбадривал сам себя.

Мы двинулись дальше. Теперь бояться южан было бессмысленно, как, впрочем, и надеяться на поддержку северян. Гнилой народец. К тому же, армия была разбита, ведь только они могли свободно разгуливать по тоннелю, судя по оснащению, которое, очевидно, не уступало нашему.

По всей видимости, остались только южане. Эти люди не опасны нам. Куда им, наша техника превосходит оружие аборигенов в десятки раз. Да и наши ребята не промах, в отличие от сброда воров, убийц, насильников и других преступников всех мастей. Пока что оружие нам не понадобится, никто из местных не осмелится сунуться в тоннель так далеко и это к лучшему. Главное, чтобы и армия остановилась, в другой раз на кардиналов рассчитывать не придется. Печенкой чую.

— Надеть шлемы! — Скомандовал Тимофеев.

Забыл сказать, шлем этот не только давал возможность видеть призраков и слышать их голоса. Он также защищал от воздействия на психику, не давая нашим товарищам сойти с ума, подобно друзьям Знахаря. Мне и Робу, впрочем, не требовалась никакая защита, хотя это было весьма странно, ведь я — человек. Интересно, почему я, будучи чистокровным человеком, не поддавался таинственным видениям, просто не видел их, как и мой друг — полукровка. Немного необычно, не правда ли?

Что выглядело еще более странным, так это обременяющая пустота вокруг. Никого. Ни единого мертвого. Пусто. Будто все погибли еще раз, если это конечно возможно.

Тоннель встретил нас гробовым молчанием, но его монолитные своды все еще напоминали о былом величии подземелья.

— Никого. Движемся к Далласу! Включить тепловизоры! Не подпускать никого! — Майор Тимофеев (которого я по привычке называл капитаном отряда) явно перегибал палку. Кого он ожидал встретить в кромешной пустоте, гномов и орков?

Впрочем, безопасность не помешает, кто знает, может и они существуют. А что, почему пожирателям можно стать частью нашего мира, а, скажем, оркам — нет? — «Нечестно. Дискриминация». — Шутил я про себя, и, кажется Роб тоже, судя по его тихим, еле заметным смешкам и ухмылкам.

Электрокары в это время почти бесшумно несли нас вперед. Мы двигались не очень быстро, но, зато, вполне уверенно.

Знакомые стены, меняющиеся цифры, словно прошло пару дней — воспоминания не стерлись, раны не зажили, нет, увы. Вспоминаю каждый миг, словно все эти годы оказались лишь обычным сновидением. Как же знакомы эти мрачные, сырые, покрытые плесенью стены; этот запах сырости, и черт пойми, чего еще. Тогда мы шли, теряя силы, подбадривая друг друга, помогая подняться. У нас почти получилось. — «На этот раз, ты пропустишь нас, молчаливая громадина, слышишь? Я вырву Элизабет из твоих оков, чего бы мне это ни стоило, пусть даже придется остаться здесь. Но не сдамся. Лизи моя, и я не позволю бездушному камню противостоять человеку». — Не знаю, зачем я вел мысленный диалог с самим собой.

За первые пару ночей, нам так и не удалось встретить ни единой блуждающей души. — «Наверное, все они по ту сторону озера, ведь его они тоже не могут пересечь? Элизабет погибла неподалеку, где же она? Если озеро — непреодолимая преграда, то… Тогда, как же… Лиз… Неужели ее душа покинула тоннель, как и души товарищей Роба и нас просто-напросто используют? Если это так — никогда не прощу им. Убью их всех, если смогу. А если нет? Лаура, да, она говорила, будто река впускает, но не выпускает». — Поспешные выводы все-же делать было слишком рано.

Так или иначе, отступать поздно. Без помощи русских нам не прорваться. Назад дороги нет. Да и не годится бежать, что-то подсказывало мне — нельзя опускать руки. Тронул фигуру — ходи. Так правильнее и справедливее, я думаю.

— Тишина… Словно затишье перед бурей. — Выдал Роб. — Они попытаются свести нас с ума, непременно, я знаю.

— Не смогут. — Ответил майор, зловеще улыбаясь. — Пока на нас шлемы. — Постучал себя по голове. — Слышал, что сказал? Новейшие российские разработки. Это тебе не Америка.

— Надеюсь… Вам никогда не познать, как я мучился и что пережил, теряя одного за другим своих друзей и враг был невидим, недосягаем, его невозможно было победить.

— Но ты выжил. — Тимофеев снова улыбнулся, но было видно, делал он это через силу, ведь каждому знакома горечь утраты.

— Вы и сами знаете, кто я. — Роб намекал на свою связь с пожирателями, которых мертвецы, как известно, боятся, словно огня, по понятной на то причине.

Когда разум слабеет под натиском иллюзий, человеческая половина слабеет вместе с ним, и природа пожирателя берет верх. Ясен пень, свято место пусто не бывает, как частенько говорят русские. В таком случае — мертвецам крышка. Приятного аппетита, дорогой ану. Может в этом разгадка? — «Но тогда… Почему я? Понравился Лауре? Не думаю, что она сохранила за собой титул наследницы правителя Дальнего Предела и распорядилась не трогать нас, и что для призраков вообще важны чины и звания. Да и не может же она быть всесильной, в самом деле».

Хм… Тут меня осенило. — «В тоннеле нет мертвых. И дело совсем не в них. Тогда что же? Быть может, кто-то недоступный взору приборов играл с нами в кошки-мышки? Поживем — увидим, что уж теперь сокрушаться». — Оставалось только надеяться, что со временем хоть некоторые тайны откроются нам.

Прошло уже более трех суток. Никого. Ни живых, ни мертвых. Мы медленно углублялись все дальше, большая часть пути осталась позади. Впереди все чисто, и это весьма странно. Казалось, не только я думал так же. Роб, майор, впрочем, вероятно, что и вся команда считала необычным такой поворот событий, всех готовили к психологической атаке прямо здесь, в сыром подземелье пути жизни и смерти.

— Отсутствие всякого присутствия. — Изредка повторял майор одну и ту же шутку, которая, признаюсь, уже успела изрядно поднадоесть. Ну честное слово, как занудный учитель, тем более, мои бывшие коллеги часто произносили эти слова на работе, ругая нерадивых студентов.