Алистер Лоуренс - Соната лунной принцессы [СИ]

Со стены на меня безмолвно смотрел портрет моего старшего брата, словно хотел что-то сказать, но не мог. — «Ты часто снишься по ночам, братик! Если бы ты был жив, то, наверняка, заступился бы за меня. Я скучаю. Надеюсь, ты на небесах и тебе хорошо. Спасибо за былое тепло и поддержку. Эх… И почему смерть так жестока».

Брат погиб в автокатастрофе почти год назад. Ходили слухи, что его смерть — проделки властей Далласа. С тех пор моя жизнь стала сущим кошмаром.

За окном завыли сирены. То отрывисто, то длинными гудками, что значило повышенный уровень опасности. Выстрелы все нарастали, словно приближались. Теперь их стало слышно и через закрытые окна. — «Выстрелы, крики людей, вой сирены. Что все это значит, в конце концов?» — Напрашивались вопросы и нарастала тревога.

Любопытство победило страх, и я не удержалась, отворила ставни и посмотрела вниз.

«Что за чертовщина? На нас напали?» — Первое, что пришло на ум. Внизу царила паника. Несколько минут назад площадь перед нашим домом окутывало безмятежное спокойствие, а теперь — толпа людей пытается бежать, и все они движутся к центральному убежищу. — «Точно, нападение! Но кто? Неужели, пожиратели душ добрались и до нас? Не может быть!» — Пока я терялась в догадках, за мной пришли.

— Госпожа Лаура! — В дверь стучал дворецкий. — Госпожа Лаура! — Его голос был полон тревоги. — Скорее! Откройте дверь! Нам надо уходить! Госпожа Лаура!

Я уже поняла, нам грозит опасность. — «Но кто именно? Люди с поверхности? Или… Чужаки, пришедшие по ту сторону стены? Но зачем? Мы торгуем с ними, и о существовании мира людей за стеной вообще мало кто знает из нас, только несколько человек, не считая отца. Остальные думают, что тоннель ведет в Финникс — другой туманный город». — Зачем обнаруживать самих себя без надобности? — «Может, это мятежники? Не думаю».

— Госпожа Лаура, откройте, ради всего святого! — Умолял дворецкий.

— Иду. — Придя в себя от шока и отворив дверь, посмотрела на испуганное лицо старика и поняла: дело плохо.

— Отец ждет вас! Я отведу к нему! — Пробормотал он неразборчиво, и мы спешно проследовали к кабинету отца, где застали его самого и телохранителя с железными ломиками, спешно пытающихся вручную открыть увесистую стальную дверь, ведущую к убежищу. Пока безрезультатно.

Мать стояла в сторонке, вся бледная, словно перед казнью. Ее руки тряслись, а из глаз текли слезы. Едва увидев меня, она обняла и поцеловала меня в обе щеки, так и не проронив ни единого слова. Наверное, в тот миг, она утратила дар речи от испуга. Нет, она боялась не за себя, не за мужа, а за меня — единственного выжившего из всех ее детей.

— Чертов Мардук! — Ругался отец. — Вся автоматика накрылась! Чертовы уроды! Ненавижу!

Я знала — за запертой дверью находится путь вниз, а там нас должен ждать транспорт, который увезет нас за стену. Отец несколько раз говорил мне, в случае опасности ждать его здесь, или бежать одной. Но дверь оказалась заблокирована. И вот мы здесь, запертые в клетке.

— Есть еще проход. — Произнес мужчина в черном. — Внизу. В подвале.

— В пекло подвал! Они наверняка уже в доме! Вы видели, как все электронные двери открылись сами по себе? Мардук, не иначе. Когда они найдут нас, то перебьют всех, без исключения! Им нужны мы.

— Им нужны не только мы. Им нужен весь город. — Хладнокровно ответил телохранитель, будто это розыгрыш, а не реальность.

«Мардук? Но почему Мардук напали на нас? Ведь столько лет мы были союзниками, не одно поколение верно служило клану и городу. За что?» — Ответ мне был неизвестен.

— Фэллон, собака! Это все он! Мы меняли пароль от нашего компьютера каждый день! Никто другой не смог бы разгадать его! — Кричал отец. — Надо было убить его вместе со всем отребьем Мардук, когда был шанс!

«Кто такой, этот Фэллон?» — Я ничего не понимала. Но меня не слушали.

Выстрелы и крики раздавались уже внутри здания. Наверняка, обезумевшая толпа ворвалась в дом в поисках спасения.

Неожиданно, в дверь кабинета постучались. Мать вздрогнула и побледнела еще больше. Отец нахмурился. Только телохранитель не подавал виду и из последних сил, отчаянно пытался отворить запертую железную дверь.

— Господин Хамельтон? — Голос папиного друга, того самого, с жабьей мордой. — Откройте, это я! Клод!

— Впусти его. — Папа обратился к дворецкому.

— Но, враги уже близко! — Возразил мужчина в черном, однако отец остался непреклонен.

— Сию секунду. — Ответил дворецкий, и с присущим ему покорным движением отворил засов.

Едва дверь распахнулась, как вместо самого Клода, в кабинет ворвались четверо мужчин в черных масках, с оружием в руках.

«Вот и все. Нас предали». — Поняла я.

Клод вошел вместе с бойцами Мардук, как ни в чем не бывало, с довольной ухмылкой, потирая руки. Знаки отличия клана красовались на его плечах.

— Что все это значит? — Недоумевал отец, хотя все и так было уже ясно.

Титановые двери и бронированные стены кабинета могли бы задержать заговорщиков на какое-то время. Но мы попали в западню.

— Смотря для кого. Для меня — жизнь, а для вас — смерть. — Клод выстрелил сперва в дворецкого, а затем в телохранителя.

Старик упал замертво, а вот человек со шрамом оказался крепким, и получив пулю в область солнечного сплетения (я-то уж знаю анатомию) вместо того, чтобы упасть и присоединиться к дворецкому, достал из ножен кинжал и было бросился на отступника, не замечая смертельной раны на теле.

Клод выпустил в него шесть пуль, прежде чем мужчина упал и умер в луже собственной крови.

— Крепкий орешек. — Произнес он, и, выдержав некоторую драматическую паузу, будто стремясь напугать нас еще больше, презрительно добавил. — Был.

По лицу матери градом прокатились слезы. Она всегда была ранимой женщиной, и не могла видеть смерти людей.

— Ах ты, дерьмо! А я же верил тебе! — Зло прохрипел отец.

— И совершил ошибку. Я говорил, что с господами из Мардук лучше не связываться. Они всегда на шаг впереди тебя. Глупо. — Отступник направил пистолет на мать. — Теперь вы все умрете, мы больше не нуждаемся в вас. И в вашем унылом городе.

— Нет, прошу. — Прошептала я, но было поздно.

Выстрел, мгновение и мать упала замертво. Ее голова раскололась и кровь, смешанная с мозгом, брызнула на пол.

— Слишком быстро, даже не мучилась. — Клод рассмеялся нам в лицо. — Неинтересно. Тебе предстоит повеселить меня.

Едва я успела сообразить, о чем идет речь, как услышала очередной выстрел и ощутила резкую сильную боль в животе, охватившую вскоре все туловище. Издав тихий стон, я только пошатнулась и опустила голову вниз. — «Я ранена? Мерзавец выстрелил в меня?»

Боль нарастала и нарастала. Я опустилась на колени, пытаясь удержаться и не упасть, но силы стремительно уходили, и, в конце концов, тяжело осела на спину, зажимая рану рукой, отчаянно хватая губами воздух.