Алистер Лоуренс - Соната лунной принцессы [СИ]

Телохранитель повиновался. Дворецкому тоже не оставалось ничего, кроме как согласиться.

Путь в кабинет отца, стоит отметить, неблизкий. — «Прокатиться на лифте? Нет, прогуляюсь пешком». — Признаться, я не люблю замкнутое пространство, что странно, для жителя подземелья, не правда ли? Но, я такая: не девушка, а сплошное противоречие. Я лучше предпочту лестницу лифту, если только дело не касается подъема на башню Мардук. Несколько километров не преодолеть пешком просто так, да и кто позволит нам гулять по башне? — «Интересно, в других городах, есть ли башни выше той, что над нами?»

«Подумать только, я никогда не была на поверхности и не видела город. Какой он? Каково это — пребывать в вечном тумане? Какие люди живут там? Безумно интересно. Вот бы отправиться туда, пусть даже на несколько часов. Надо бы уговорить отца, я уверена, он разрешит, если только попросить хорошо». — По пути можно и немного поразмышлять.

— Здравствуй, папа. — Вошла в кабинет, из вежливости постучавшись три раза, так было принято в нашей семье. Кажется, именно так.

— Проходи, Лаура. — Отец по обыкновению сидел в любимом кожаном кресле, посреди пышного убранства в английском викторианском стиле, за своим столом, с бокалом виски в руках и читал доклады от различных департаментов и магистратов подземелья.

«Странно, ведь только утро, а он уже пьет, не похоже на него. Что-то случилось? Папа выпивает только, если у нас возникают серьезные проблемы». — Смекнула я.

— Как дела, папа? — Спросила я.

— Присядь. — Отец рукой указал на соседнее кресло. — Как прошла прогулка?

— Спасибо, хорошо. Сегодня солнышко светило особенно тепло и ярко. Когда-нибудь давай отправимся на вершину башни вместе?

Отец лишь хмуро взглянул на меня, ничего не ответив. Для него, кажется, нет ничего прекраснее, чем блеск золота. Только оно затмевает его разум.

— Сожалею, но какое-то время тебе придется воздержаться от подобных прогулок. — Отец изменился в голосе, но, заметив мое смущение, или даже досаду, добавил более мягко. — Ненадолго. Надеюсь. И… Еще… Ты подумала над моим предложением?

«Предложение… Нет, не хочу!» — Выйти замуж за друга отца, против собственных чувств? Ему далеко за сорок. Бородатый мужлан. Хамовитый и самодовольный. И к тому же, в придачу, уродливый, будто мерзкая болотная жаба. — «И почему ты так жаждешь выдать свою единственную дочь за такого, как он?»

— Он не в моем вкусе, папочка. — Только и смогла ответить я. — И я люблю другого.

— Не страшно. Привыкнешь. Клод — отличный человек, и никогда не подведет. Люблю — не люблю. Я сказал, Зак тебе не пара, и точка. Ишь, что удумал, щенок! Ни гроша в кармане, а засматривается на мою дочь, да кто он такой, чертов простолюдин. — Каждый мускул напрягся на его хмуром лице. Да, когда дело заходило до личной жизни, исход был один: скандал, слезы и разбитая бутылка виски об стену кабинета.

— Отец… Ты говоришь так, будто я твоя собственность. — Недоумевала я.

«Папочка, почему папа так жесток со мной?»

— Я хочу поступить, как будет лучше всем. — Прикрикнул было он. — Я предупредил! Увижу вас вместе еще хоть раз — получит твой Зак пулю, и дело с концом. — И, подумав мгновение, добавил хладнокровно. — Или две… Если с первого раза не отправится в мир иной.

— Папа, но… — Я попыталась было возразить, пусть и понимая, спорить бесполезно. Но принять его решение — не могла.

— Я все сказал. — Отец нахмурился. — Ступай к себе и подумай хорошенько. Сегодня не покидай свою комнату. Ходят слухи про насильника, и наша полиция проведет зачистку. Все. Иди. — Его тон сделался несколько мягче, но мне от этого становилось только хуже.

Оказавшись в своей просторной комнате, заперев за собой дверь на замок, обессиленная и сломленная, я тяжело опустилась на кровать, украшенную дорогими подушками ручной работы и шелковым одеялом, и горько заплакала, что было сил. Я знала, отец не станет угрожать напрасно. — «Мой Зак… Любимый Зак… Теперь мы не увидимся никогда». — Мне безумно хотелось повидаться с Заком, пусть даже на прощание, но тогда он умрет. От отца ничего не скрыть. Его агенты всегда следят за мной.

Перед глазами, полными горьких девичьих слез, предстал образ возлюбленного. Высокий, широкоплечий брюнет с большими карими глазами, точеными чертами лица. Мой идеал — красивый, добрый, честный. Но только для папы нет ничего важнее денег. Для него не существует ни чувств, ни заботы о счастье собственной дочери. А кто такой Зак? Обычный рейнджер подземной полиции, даже не начальник отделения, а самый обыкновенный рядовой. А я? Дочь правителя, и по обыкновению, не имею права выбора. — «Лучше бы я родилась в бедной семье, тогда нас бы никто не смог разлучить. Тогда никто не посмел выдать меня за этого старикашку». — Но родителей не выбирают, как не выбирают и любовь.

— Милый Зак… — Шептала я, смотря заплаканными глазами на его фото, подаренное на память. Мне приходится хранить его втайне от отца, дабы тот не кинул бумагу в печь, как это было с электронным фото (оно обошлось парню недешево, но отца интересуют только его личные деньги).

«Как же быть? Мы не сможем увидеться никогда? Его губы больше не коснутся моих, а моим мужем станет сорокалетний страшный мужик, по виду которого можно подумать, что ему далеко за шестьдесят? Мне только двадцать пять! Теперь его ужасная, мерзкая физиономия — это последнее, что узрю перед заветным свадебным поцелуем». — Незавидная участь. — «Разве по нраву мне такая жизнь, уготованная отцом? Для отца я лишь собственность, которую можно продать, купить, обменять ради собственной выгоды». — Он всегда поступал так, не считаясь ни с чьим советом. Для отца было два мнения — его собственное и неправильное, то есть чужое.

Вдали, за стенами дома, казалось, раздался какой-то шум.

«Что это? Стреляют?» — Прислушалась. Действительно. Похоже на выстрелы. Наверное, полиция ловит преступников. — «Пожалуй, закрою окно на всякий случай».

Окна моей комнаты выходили на главную площадь, почти под высоким сводом городской галереи, своеобразным потолком подземелья. Отец специально поселил меня как можно выше, считая, что это может нас обезопасить в случае нападения. Но только от кого может защитить обычное стекло и тонкая решетка? Пора перестать верить в иллюзии и признаться самой себе, это моя тюрьма, вот почему я здесь. Решетки спасут только от побега, да и куда бежать, когда повсюду люди отца? Я знаю, они незаметны, но они всегда рядом, куда бы я не отправилась. Нет, дело не в телохранителе. Кто-то еще следует за нами по пятам, едва моя нога переступает порог дома.

Что ж, теперь я точно знаю, что мой дом — золотая клетка. Пышное убранство, изысканные наряды, дорогие духи. Только зачем мне все это, если нет свободы? Провести всю жизнь, все молодые годы замужем за этим мерзким, отвратительным потным кабаном?