Юрий Леляков - Точка в памяти миров [СИ]

— Тем более, идёт как один текст, — согласился Андрей. — Просто удивительно…

«…Пока зонд спускался в атмосфере…»(пропуск) «…мы сделали часть оборота по орбите, и снова вошли в зону прямой связи с ним. Но это только условно. Пока с зонда не было сброшено то, что осталось от защитного кожуха, экран был пуст. Второй экран, с картой планеты, на которую уже была нанесена метрическая градусная сетка, яркой зелёной точкой указывал местонахождение зонда, а красными — положения спутников связи, движущихся по одной с нами орбите — белой синусоиде, протянувшейся от девяносто первого градуса северной до такого же — южной широты. Такую орбиту мы выбрали для того, чтобы осмотреть как можно большую площадь и выбрать место для посадки плавающего зонда. А признаков, по которым можно было бы выбрать такой участок, у нас не было…»

— У тебя и это так же, — удивлённо прошептала Ольга.

— Только название планеты, видишь, зачёркнуто, — ответил Андрей. — Так и не придумал… А что за «признаки» — сам не понимаю…

«…Мы обнаружили течения, плавучие льды, зоны апвеллинга, и ещё какие-то непонятные нам вариации окраски — решили отправить зонд в участок зоны апвеллинга, находящийся вдоль резкой границы этих вариаций. Сейчас мы находились приблизительно над девяностым градусом южной широты — а зонд севернее нас приближался к избранному нами участку…»

— Апвеллинг — это подъём наверх глубинных течений, если кто не знает, — объяснил Андрей.

— Да как же не знать, — ответил Алланиязов с полки напротив.

(«Это у нас, в вашем будущем, знают больше иные «зоны», — с горечью мысленно добавил Вин Барг.

«Осторожно, не надо бы!»— предупредил Кламонтов.

«Да, я и забыл! — спохватился Вин Барг. — Не надо им это…»)

«…— Тормозной парашют! — дал команду Кейн Рил.

— Есть тормозной парашют! — откликнулся Лат.

Над зелёной точкой на навигационном экране возник белый парашют. На индикаторе перед Рилом быстро сменялись цифры, понемногу замедляя свой бег: зонд проходил сквозь плотные слои атмосферы. Телевизионный экран…»(исправлено: « экран телеизображения») «…оставался пустым.

На табло перед Рилом загорелась надпись: «Отстрел тормозного парашюта».

— Отстрел тормозного! — прочёл Рил. — Основной парашют!

— Есть основной!

Конечно, всё наше оборудование ещё при подготовке полета прошло стерилизацию от микроорганизмов, так же, как и сам воздух в нашем корабле. Но всё равно почему-то тревожно, когда часть зонда, изготовленного в другой планетной системе, выбрасывается здесь в атмосферу.

— Сброс обтекателя! — прочёл Рил новую команду с табло.

— Есть сброс обтекателя! — ответил Лат.

Вот и ещё два куска вещества Солнечной системы полетели в атмосферу…»(Пропуск.) «…Подумалось ещё и о том, как выглядело бы на современной Земле, давно уже далеко ушедшей вперёд в сравнении с нами, такое управление зондом. Что поделаешь — звездолёт надо было предельно облегчить, в том числе — и зонды. Пришлось отказаться от размещения в них автоматических систем управления. В результате зонд только подавал данные об окружающей обстановке в бортовой компьютер, а уже он выдавал здесь на табло соответствующие команды…»

— Самому уже непонятно, — признался Андрей. — О чём это я…

«…Наконец включился телевизионный экран. Камера была в исходном — горизонтальном — положении, и потому первым, что мы увидели, были облака. На вид они ничем не отличались от земных на такой же высоте над поверхностью. Мы так и предполагали, но одно дело — предполагать, а другое — увидеть самому. Увидеть — что избранная нами для проживания новая планета так похожа на покинутую.

Включился телетайп. Гинд Янар…»(или тут — « Гинт Янер»?) «…отвёл взгляд от экрана и стал внимательно смотреть на лист пластиковой бумаги, медленно выползающий из телетайпа. Там печатались показания зонда через каждые пятьсот метров — высота, давление, температура воздуха, влажность, сила и направление ветра. Через каждые два километра телетайп должен был выдавать и состав атмосферы.

— Пока всё в пределах нормы для Земли, — сказал Янер, когда появились первые три строки.

Видимость на экране резко ухудшилась — зонд вошёл в облако. Я посмотрел на навигационный экран. Зелёная точка, уже с красным парашютом, подошла совсем близко к границе избранного нами района.

— Высота 5 километров, — прочёл Янер. — Состав атмосферы: молекулярный азот — 78, процентов, кислород — 19 процентов, аргон — 1,8, углекислый газ — 0,4, примеси водяного пара, метана и инертных газов.

— Отклонений от ожидаемого состава нет, — констатировал Сарм…»(Уже и он — в тексте Андрея!)

«…— А органические молекулы? — нетерпеливо спросил Фатул…»(Не Фатл — но почти!)

«…— Были бы, я бы прочёл, — ответил Янер.

Тем временем зонд снижался. На высоте трёх километров был сделан новый анализ состава воздуха. И процентное содержание основных компонентов, и примеси были те же. Никаких сложных органических соединений анализатор зонда не зарегистрировал.

Это начинало понемногу беспокоить нас. Казалось бы, если планета обитаема, в воздухе должны быть какие-то микроорганизмы. Но к нашему старту ещё не было известно — на какой стадии эволюции они населили толщу атмосферы. К тому же мы ещё не знали и того, на какой стадии эволюции находится сама эта планета. Так что пока оставалось только ждать.

Зелёная точка на карте пересекла границу отмеченного района и приближалась к его центру. Жёлтая точка — наш звездолёт — перешла в северное полушарие, и теперь зонд был к югу от нас. Так и предполагалось: к тому времени, когда зонд достигнет поверхности воды, мы подойдем к границе зовы прямой связи.

Телетайп выдал ещё несколько строк. С уменьшением высоты росли температура и давление, усиливался ветер, а анализатор состава атмосферы на километровой высоте опять не выдал нам ничего нового. Только — всё то же.

Наконец на экране снова появилось голубое небо. Оказывается, облачный слой не был сплошным, как мы думали. При взгляде снизу облака казались грозовыми.

Лат пoвopoтoм рукоятки на пульте управления перевёл телекамеру вниз. На кадр надвинулось море…»

— Надо было — «на поле зрения», — прошептал Андрей.

«…Вид моря показался мне таким знакомым, что я не сразу и удивился бы, увидев на экране какое-нибудь морское животное. Ничего необычного, «внеземного» не было во внешнем облике планеты — ни при взгляде с орбиты, ни в телерепортажах из тропосферы. Вот разве что самой воды на Земле было меньше. Наверно, это связано с избытком водорода во всей этой планетной системе. Но тогда в грунте должно быть меньше кислорода, чем мы предполагаем.