Алена Некрасова - Император рая

— Которого ты так милостиво сплавил мне на растерзание? — не дав договорить, уточнил Андрид.

— Его самого, — усмехнулся я.

— И, наверное, последний вопрос, — произнес советник. — Как тебе удалось договориться с менталистом, чтобы она осталась работать на тебя? Я, конечно, не часто общался с представителями этого малочисленного народа, но все же пару раз приходилось. Они слишком горды и свободолюбивы, если не чипы и высокие заборы колоний, поверь, миру пришлось бы не сладко.

— Просто заверил ее, что не собираюсь, вести себя, как предыдущее начальство, — пожав плечами, ответил я. — Вот она и согласилась. Представителям гордого и свободолюбивого народа тоже хочется кушать, а искать новое место заработка менталисту при полном отсутствии документов, согласись, проблематично. Недолго за тот высокий забор и угодить.

— А как вело себя предыдущее начальство? — уточнил Андрид.

— Оно слишком часто пользовалось Таисаей в качестве подстилки. Ей это надоело, но сделать она ничего не могла. Еще при их первой встрече в залог своего спасения Таисая поставила блок для всей троицы от своего же влияния, — пояснил я. — Правда теперь степной приходится терпеть настойчивые ухаживания моего братца, но она, похоже, и не сильно-то против.

— Понятно, — протянул Андрид и еще раз приложился к бутылке.

Наше общение продолжалось еще долго, и где-то под утро нимирский советник еле ворочавшимся языком пытался втолковать мне, что я не прав.

— Вот родилась у тебя дочь. Представил?

В ответ я только кивнул. Объяснять в тысячный раз, что мне плевать, я не стал.

— Так вот, родилась у тебя дочь, — продолжал Андрид. — Выросла. И нашелся какой-нибудь ублюдок, который решил затащить ее в койку. Просто так, что б поразвлечься. Неужели тебе будет все равно?

Я искренне попытался представить такую ситуацию. Но получалось плохо. Наверное, мешали пять выпитых бутылок рома. А может, и еще что-то.

— Слушай, Андрид, вот ты можешь представить себе, что на всех обжитых территориях найдется такой идиот, который захочет затащить в койку, чтобы поразвлечься, дочку начальника наемников? — по лицу советника стало видно, что он пытался себе это представить, но, похоже, безрезультатно. Через несколько минут напряженной умственной работы он отрицательно покачал головой. — Вот и я не могу. Так что не парь мне мозги! — миролюбиво попросил я. — Тем более у меня еще и сын будет, пусть у него по этому поводу голова и болит. Думай вон лучше о своем наследнике, — предложил я.

— О котором? — нахмурившись, уточнил Андрид, — Хотя не важно, махнул он рукой. — Мне на обоих наплевать. Один нимирец и не мой, а второй корорец, что еще хуже. Хотя воспитанием последнего все же придется заняться мне, — удрученно добавил советник и снова приложился к бутылке.

После устроенной нами попойки нимирский советник и начальник наемников еще на сутки выпали из общественной жизни. Уходя, Андрид меня озадачил:

— Забыл тебе сказать. Для всего «Нимирского Союза» ты — национальный герой, спасший наследника их обожаемого советника. Ну, а после того, как ты стал начальником «Конторы», у меня вряд ли получится скрыть, кто ты на самом деле. Так что если возникнут проблемы, вооруженные силы всего «Нимирского Союза» к твоим услугам. Ну, и моя помощь, разумеется, тоже. Все как мы и планировали, — подытожил он. В ответ я несколько растерянно кивнул.

После столь патетичного заявления советник, в лучших традициях «Конторы», протянул мне папку. Я озадаченно принял ее и, распрощавшись с Андридом, принялся изучать.

В папке хранился один единственный документ, дающий право Яну считаться полноправным гражданином «Нимирского Союза». Отныне корорцы именовались просто полукровками. Гонения на них вряд ли прекратятся, но теперь это стало незаконным.

Я отдал документ брату сразу же, как появился в «Конторе». Эльф озадаченно перечитал его и удивленно поинтересовался.

— Это что, я теперь могу открыто путешествовать?

— Да, — не менее удивленно ответил я. — А ты что, мало путешествуешь?

— Честно признаться, без маскировки да, — произнес брат и, не снимая с лица озадаченного выражения, покинул мой кабинет.

Не успела за Яном закрыться дверь, как на пороге моего кабинета появился человек весьма представительного вида.

— Рад приветствовать вас, Смерть, — улыбаясь акульим оскалом, сообщил он. — Это, — он кинул на стол увесистую папку, — свод правил, которым вы обязаны подчиняться, — пояснил человек.

— Почему я должен им подчиняться? — уточнил я.

— Потому что так желает «Земной Альянс», а вы его собственность! — уже без улыбки произнес он и покинул кабинет.

Я открыл папку и просмотрел. Чего-то такого я и ожидал.

— Как поступишь? — спросила находящаяся в кабинете Анна.

— А как тут можно поступить? — пожал я плечами. — Захвачу власть над тремя великанами и никто больше не сможет мне указывать, как и что делать, — ответил я и, усмехнувшись, добавил. — Как и планировал, возьму своих друзей и закончу муки этого падшего мира! — после чего снова принялся изучать предложенный мне свод правил.

— Мда… Кажется, я пропустила этот момент.

— Какой? — растерянно спросил я.

— Когда ты стал властителем преисподней, — равнодушно ответила Анна.

Тихий обыденный вечер коротал неумолимо бегущее время. Легкий ветерок освежающей прохладой нежно касался лица и дурашливо ворошил волосы. Далекая горная цепь подпирала своим хребтом ночной небосвод. А недосягаемые звезды заигрывающе подмигивали, маня в неизведанные дали.

В иллюминатор космос выглядит куда менее таинственным и притягательным. На борту корабля космос — это опасность, у штурвала в любую секунду ждешь от него очередного подвоха. Алекс почти всю свою жизнь привык ждать подвоха с любой стороны. Он опрометчиво считал себя готовым абсолютно ко всему. Действительно чем можно удивить заигравшегося в Смерть наглеца, поставившего целую вселенную на колени. Но Жизнь умеет бить наотмашь, подбирая для этого правильные моменты. Как, к примеру, там, на краю Красных скал, когда, казалось, противостояние подошло к концу.

Андрид не был частью того, что Алекс привык называть семьей. Он незаметно стал кем-то большим. Значимым. Он был тем, кого Смерть понимал лучше себя самого. Отражением. И срываясь в бездонную пропасть, он сказал лишь одно:

— Прости.

Алекс знал, за что просил прощение советник. Не за пытки, на которых стал палачом. Не за то, что неоднократно подставлял жизнь Снайпера под угрозу, не за хронические издевки, а за то, что вместо него умрет сам. Алекс понимал, но простить не смог. В отместку он превратил весь «Нимирский Союз» в выжженную пустыню. Все, кроме одинокого маленького низенького домика на вершине скал, с которых открывался живописный вид на Красную пустыню. Андрид знал Алекса лучше себя самого, и сейчас в том доме живут двое: Кавоас Тори со своей матерью Лайовой. Кавоас очень похожий на своего отца юноша и не только внешне. Он стал одним из лучших наёмников и вполне мог бы отомстить, но от отца ему передалась и ненависть к союзу в целом и нимирцам в частности. Вместе с Кавоасом все корорцы, прятавшиеся по закоулкам вселенной, вздохнули с облегчением. Алексу казалось, что это было сотню жизней тому назад. Он давно уже отошел от дел. Снайпер больше не таскал винтовку по оврагам. Смерть не превращал цивилизации в пыль. Но прошлое упорно отказывалось его отпускать.