Андрей Чемезов - В поисках марсианских сокровищ и приключений

«Налево пойдёшь — конь сдохнет, направо пойдешь —пропадёшь, прямо пойдёшь — и конь сдохнет, и сам пропадёшь, зато дорога короткая!».

«Вот это да… — подумал я. — Прелесть-то какая!» Надпись была выполнена камнерезом, чьей-то неугомонной, как видно, но очень умелой рукой, что тоже было заметно невооружённым глазом. И кем-то из современных копателей, это бесспорно. Но в стиле русской старинной сказки!.. Многие копатели, стоит об этом сказать, любят делать на Марсе подобные надписи при помощи своих камнерезов; некоторые граффити даже вырисовывают… Часто оставляют автографы о себе на память типа «Здесь был Вася!», с датой своего посещения места и с номером… домашнего телефона. Иногда, в некоторых непредвиденных походных ситуациях, это бывает и полезно, правда звонок к какому-нибудь Васе с Марса на Землю не дёшево стоит!

Раньше почти все подобные надписи производились при помощи стандартного набора инструментов марсоходов и роботов, дистанционно управляемых с Земли, в режиме «печать» они делались, и получалось красиво, как на картинке. Однако в последнее время возобладала другая тенденция: надписи стали делаться от руки, с использованием самого обычного камнереза, это стало модным теперь. Да, теперь это чистое рукоделие! Цениться оно, по идее, должно дороже, особенно теми, кто найдёт такой камень с надписью лет через 500… Мода пройдёт — а надписи, безусловно, останутся. Вот и стараются ребята, пишут, что их душе угодно… Нередко оставляют о себе небольшие свидетельства или… краткие послания для потомков!

Я похлопал перчатку о перчатку, стряхивая пыль, осевшую на ладонях после прикосновения к камню, и сказал:

— Здорово! Остроумно ведь написано!..

И поинтересовался у Радика, по поводу увиденного: куда ведёт эта стратегия?

Разветвление путей, уходящих в неизвестном направлении, выглядело заманчиво очень, как игра с непредсказуемыми последствиями.

— А куда же она может вести, если не на тот свет? — рассмеялся, оказавшись за моей спиной, дядя Петя. Он подивился увиденному на камне вместе со мной, прочитав надпись.

Радик ненадолго отвлёкся от показаний своего радара, посмотрел на камень, возле которого мы столпились, и рассудил дело так:

— Как видите, дорога тут, с двумя объездами! Все пути опасны, чёрт бы по ним не ездил! Однако, судя по карте, они все ведут к одному и тому же объекту, который находится на… расстоянии… — он внимательно всмотрелся в экран прибора, отсвечивающего бликами на полуденном солнце, — примерно 135 километров отсюда, если мерить по прямой.

— А что за объект?

— Археологический, как и Карканту. Но открытый, зональный. Этим он отличается!

— Эге, вот оно как!

И, словно в подтверждение слов Радика, из-за дальнего бугра показался «Кулак», внешне похожий на наш, но, конечно, не наш. То выныривая из песчаных дюн, то вновь погружаясь в них, машина медленно приближалась к раскопанной части Карканту…

Мы, все трое, затаив дыхание, следили за её движением… Вот, поднявшись на очередной бархан, машина встала ненадолго. Наверное, в ней нас заметили… Но, простояв всего пару секунд, автомобиль продолжил движение прямо, и поехал он прямо на нас, видно осознали в нём люди, чем мы тут занимаемся и решили подъехать к нам поближе («с инспекцией» — подумалось мне сначала, но вскоре я понял, что ошибся).

Сразу стало видно, что автомобиль движется в нашу сторону по самому короткому пути, из описанных на камне! Стало быть, по самому опасному! Из салона «Кулака» в это время неслось ритмичное «бум! бум! бум!» — через наушники в шлеме мы расслышали звуки той песни, что играла в салоне, когда «Кулак» к нам подъехал:

«Чёрные глаза…

Умираю, пропадаю,

Чёрные глаза…»

Да, на всю катушку играла эта джигитская музыка, а внутри машины находились… дагестанцы! Их так мило было встретить здесь, посреди марсианской пустыни, ведь мы ожидали кого угодно увидеть, хоть марсомобиль с дистанционно управляемыми робонавтами. Но нам на встречу, что стало совершенно неожиданно, выехала эта машина с дагестанскими номерами!

— Погодите, я, кажется, вспомнил!.. Это для иномарок написано, чтобы они здесь не ездили… Ну, да, это точно для них! Дорогу-то ещё старые марсиане угробили, — сказал Радик.

— А-ха-ха… Как это, они… Сами построили, сами же и угробили?

— Ну, да, а что здесь такого? Древние марсиане многие древние дороги угробили здесь, но только наши «Кулаки» по ним всё ещё ездят! — грозно заметил дядя Петя.

Гордость за отечественную автомобильную промышленность стала понемногу распирать и меня…

— На Марсе таких, не строенных «никем» дорог, открыто уже немало, всё это — не ложные, но сложные пути. Многие не нанесены на карты даже, не внесены в реестр автомобильных дорог Марса, поскольку на разных участках пути прерываются… Незарегистрированные дороги, естественно, не обслуживаются ДРСУ, поэтому покалечить либо оставить в колее иномарку на них можно в два счёта! И только «Кулак»…

— В воде не горит и в огне не тонет, на нём всюду можно! — похвалил нашу машину дядя Петя.

— Ну, да, только наоборот: в огне не горит и в воде не тонет, — поправил его экспедитор-автомеханик, хорошо знавший «Кулак». Не понаслышке!

Я заплакаль.

— Э, э, э… что с тобой?

— Птичек жаль!..

— Каких ещё птичек? Иностранок, что ли?

Я кивнул.

— Ну, ты даёшь!

Иномарка — это ведь вещь, её беречь надо! Угробишь — на вторую уже не накопишь… А «Кулаки» — совсем другое дело. На них всюду можно! В любой ситуации на них можно положиться! Выбрал, какую тебе надо, в салоне, машину, и смело езжай, куда глаза глядят! Езди, катайся, и в ус, как говорится, не дуй — «Кулак» всё стерпит, всё вынесет, и захочешь сломать его — не сломаешь! «Не родился ещё такой мудак — есть такая народная мудрость на Марсе — который сломал бы «Кулак»! Разумеется, верной её можно считать только при своевременном проведении техобслуживания машины, на одной из станций сервисного техобслуживания. К тому же, и стоит-то наш «Кулак» недорого: дешевле иномарки!

Помню я такую историю: однажды ехали мы с товарищами по пустыне, и попалась нам навстречу иномарка, застрявшая в песке основательно… И припомнились мне тогда слова из песни Высоцкого:

«Те, кто сидят — ведь это ж иностранцы!

А вы, прошу прощенья, кто такие?..»

Да, мы к своим машинам, как это ни парадоксально, гораздо более требовательно относимся, чем к иномаркам, возможно поэтому они и реже подводят нас в трудный час. А на Марсе каждый час, как известно, трудный. Особенно тот, что проведён во внешней среде.

Иномарку, если сломается — «Кулак» из пустыни вытащит, а если «Кулак» сломается — кто его тянуть-то будет?.. Некому! А если поломка произойдёт вдали от трассы, вдали от берегов пустыни — как говорят марсианские дальнобойщики? Все рискуют погибнуть в такой ситуации!