Николай Толстой - Цари мира [Русский оккультный роман. Т. VIII]

— Ясно, что секрет никому еще не известен, — сказал один из подслушивающих их другому. — Мне кажется, нам было бы безопаснее отпустить Дюваля и Жанну, а затем, уйдя в море, покончить с инженером и завладеть его тайной. Что могут сделать его друзья без планов? К тому же, Дюваль не инженер и не сумеет построить такой машины.

— Ты забываешь, — сказал Лебюфон, — что эти двое нас знают, уже раз заподозрили наши чувства, и в случае исчезновения их друга могут доставить нам немало хлопот.

— Значит, по-твоему?..

— Покончить со всеми тремя.

— Когда?

— Сегодня же ночью.

— Как?

— Выбросив их за борт по очереди, начиная с инженера.

— Будет исполнено.

Заговорщики не подозревали, что они могут быть услышаны. Чуткий слух Жанны уловил их шепот, и прежнее недоверие к ним у нее вернулось.

Приложив ухо к перегородке, она так же хорошо их слышала, как они минуту перед тем ее собеседников. Дав этим знак рукой, чтобы они замолчали, она продолжала подслушивать и вникала во все подробности адского замысла. Тогда она шепотом на ухо передала обоим друзьям об опасности. Они стали слушать, и скоро и им не осталось никакого сомнения в надвигавшейся опасности.

Дюпон был человек энергичный, он немедленно составил план бегства: они спустят кормовую шлюпку и по канату спустятся в нее сами. Необходимо отвлечь внимание команды и хозяев судна. Он будет демонстрировать свою машину, а Дюваль подготовит побег. С этой целью он вышел и постучался в каюту де Коржака. Тот удивился.

— Мосье де Коржак, я вам так много обязан, что хочу вас отблагодарить. Позвольте мне сообщить вам и вашему другу тайну моей машины и предоставить в ваше распоряжение ее план.

У де Коржака мелькнула мысль: «Меня научат пользоваться этой ужасной машиной!»

Он тотчас же велел принести ее в кают-компанию, и под руководством Дюпона команда принялась ее собирать. Корма и вся палуба до боковых фонарей оказалась пустынной. Дюваль спустил на воду шлюпку, а в другой пробил дно. Жанна успела принести кое-что из провизии. Тем временем, Анри вычислил положение судна по капитанской карте и убедился, что они находятся вблизи Лигурийского берега. Затем, когда инструмент был собран, его соединили проводами с судовой электродинамической машиной и Анри направил <���его> на крюйт-камеру [23] … крюйт-камеру — Крюйт-камера, от голл . kruit-kamer ( устар .) — корабельное помещение для хранения пороха и сигнальных ракет. .

— Теперь, — сказал он Лебюфону, — я пойду позову моих друзей, чтобы они пришли посмотреть на машину. Вы же ни в каком случае не подходите к ней, а то может случиться несчастье, какое случилось со мной в Тулоне. Лучше всего, не трогайтесь с места, я сейчас возвращусь.

— Скорее, скорее в лодку!

Первым бросился Дюваль, затем по канату спустилась Жанна, затем Анри. Когда все они очутились в лодке, Дюваль перерубил канат, они взялись за весла и по компасу направились к берегу. Едва они отошли на расстояние кабельтова от яхты, на ней сверкнуло пламя, и послышался страшный взрыв.

— Что это? — спросила Жанна.

— Я завел часовой механизм так, чтобы через десять минут последовал взрыв порохового юта. Пираты погибли, а мы с помощью Божьей спаслись!

Командир яхты «Ла-Стелла» и его друг, окруженные командой судна, стояли перед неизвестным аппаратом и недоумевали, что именно хочет проделать инженер.

Они знали, что инструмент должен что-то взорвать. Вероятно, вернувшись, Дюпон им скажет, в чем будет состоять опыт. Они уже спросили о том, будет ли грозить опасность континенту, но он их успокоил словами: «Никакому континенту, никакому острову опасность не угрожает».

Минуты шли за минутами. Дюпон не возвращался. Разговоры смолкли, команда притаилась: стало необычайно тихо. До слуха присутствующих донеслось слабое тиканье часового механизма. Всем стало как-то жутко. Инженер все не возвращался. Тогда Лебюфон воскликнул:

— Что же это значит?! Вот уже около десяти минут, как он вышел! Отыскать его!

Прошла еще одна томительная минута. Посланный вернулся.

— Их нет, капитан! Они бежали на шлюпке.

Тут все бросились на палубу, совершенно забыв о страшном механизме. Сомнения не было: «гости» бежали.

— Скорее за ними в погоню! Осветить местность электричеством! Живо!

Три матроса спустили шлюпку, к ним присоединился Лебюфон.

Не успела шлюпка коснуться воды, как весь корабль содрогнулся и последовал страшный взрыв: в трюме оказалось громадное количество взрывчатого материала. Вся яхта запылала со всех концов, появилась течь. Между огнем и водой беспомощно метались люди. В лодку прыгнули еще два матроса. Отделившись от яхты, шлюпка стала тонуть. Лебюфон с матросами после оцепенения первого момента подумали о своей собственной судьбе и стали выкачивать воду, которая все прибывала. Наконец заметили, что дно прорублено.

— Скорее заделать отверстие!

Сорвав с себя одежду, Лебюфон сам стал конопатить ею дыру. Течь уменьшилась. Они, ободренные, с новым жаром принялись выкачивать воду. Благодаря тихой погоде, это было сравнительно легко.

— Ну, теперь мы спасены, — сказал Лебюфон, — только бы продержаться до утра, а там до берега недалеко. Был бы компас, мы бы могли сейчас же направиться к берегу, но, к несчастью, его у нас нет.

В это время лодку стали окружать утопающие товарищи с «Ла-Стеллы». Они хватались за борта, за весла, так что шлюпка стала погружаться и одним бортом сразу зачерпнула большое количество воды.

— Не пускать никого, не то мы сами погибнем! — крикнул Лебюфон.

Началась отвратительная сцена борьбы за существование при слабом свете. Утопающие цеплялись и старались влезть. Спасенные их отбивали веслами, разжимали их пальцы и сталкивали в море. То один, то другой, с раскроенными черепами, исчезали в пучине.

Наконец остался только один. Лодка продолжала тонуть. Скомандовав приняться энергично за выкачивание воды, Лебюфон сам схватил весло и разбил череп утопающему; тот крикнул и погрузился в море. Лебюфон узнал этот голос: он убил своего друга, а матросы убили своего капитана…

Где-то вдали блеснул свет маяка. Лебюфон узнал генуэзскую «Лактерну» и, ориентируясь ею, направил шлюпку к берегу. Выкачав воду и поплотнее заделав течь, все четверо приналегли на весла. Через какие-нибудь два часа лодка была у берега и врезалась в песок. Эти люди были спасены, спасены ценой братоубийства…