Сергей Буянов - Культура прокариотов

Пройдя около четырёх часов без передышки, Сергей ухватился за тонкий ствол берёзки и остановился. Всё. Дальше он не ходок. Оставаться в тёмном лесу одному бывалому геологу совсем не страшно. Разжечь костёр с половины спички не составит трудностей.

Разжигать костёр ему не пришлось. Как только попутчики скрылись за ветвями ельника, Сергей оглянулся назад. Тотчас развернулся и сломя голову помчался следом за спутниками. Догнав их через несколько секунд, Сергей тронул Михаила Ивановича за плечо.

— Пробежался? — спросил дед Трофим, не оборачиваясь.

Сергей промолчал. После такого отношения расхотелось что-либо рассказывать.

— Если устал, отдай поклажу и не скули! — сказал дед, продолжая движение.

Сергей поджал губы. Так ему захотелось врезать умалишённому дедку, чтобы тот проглотил вставную челюсть. Молчание Зверева охладило пыл Сергея. Против двоих ему не сладить. Главное, деться-то некуда! Бежать назад совсем не хотелось. Сергей посмотрел себе под ноги, колючие крупинки снега затягивали следы как зыбучий песок. Лыжные полоски на глазах сужались до толщины нитки, а потом исчезали вовсе. Потому Сергей и рванул за двумя сумасшедшими, следы совершенно исчезли! И он зашагал с таким энтузиазмом, что ноги подбрасывали тело вместе с лыжами, как на пружинах. Через несколько шагов он едва сдерживал себя, чтобы не врезаться в спину Зверева.

— Эдак тебя не надолго хватит, — заметил дед. — Сергуня, убавь пыл, скоро привал!

Сергей удивился, у деда, что глаза на затылке? Или чуткий слух, как у слепого. Или, он ненадолго задумался, спецподготовка! Вот тебе и деревенский старый чудак!

— Привал! — наконец скомандовал дед Трофим. Михаил Иванович прислонился к сосне и сполз по ней, усевшись на корточки. Зверев тяжело дышал, пот заливал его мохнатые заиндевевшие брови.

— Куда направился, молодой человек? — спросил дед Трофим, увидев, как Сергей развернул лыжи к лесу.

— Дровишек наломаю, банку разогреем.

Дед отрицательно замотал головой.

— Почему, нет? — разозлился Сергей. Увидев запыхавшегося Зверева, он решил, что остался со стариком один на один. Выскользнув из ремешков-креплений, он освободился от лыж и осторожно двинулся в сторону деда Трофима. Руки сами собой сложились в боевую стойку.

Дед Трофим не смотрел на салабона. Он размышлял. Когда Сергей сделал рывок в его сторону, без суеты дед в один момент оказался за спиною противника. Одним движением старик скрутил студента, захватив его шею с выпрямленной рукой. В таком положении Сергей не мог вырваться и оказать сопротивление. А дед Трофим согнул голову студента и отшлёпал его свободной рукой как годовалого ребёнка: не больно, но назидательно.

Когда дед Трофим отпустил парня, тот рассмеялся.

Дед посмотрел Сергею в глаза.

— Чего трещишь?

Молодёжное словцо, вылетевшее из сморщенных старческих губ, уронило Сергея на снег. На коленках, держа себя за живот, он не переставал хохотать.

— Что, продвинутый динозавр? — добивал его дед Трофим.

Этого не выдержал и Михаил Иванович. Он хохотал беззвучно, но от души. До слёз и кишечной колики.

— Веселиться после будем, — сказал дед, нахмурив брови. Он достал банку тушёнки, вскрыл крышку ножом. Из кармана рюкзака дед вынул пачку галет. Михаил Иванович, увидев знакомую этикетку на банке тушёнки, разом прекратил смеяться. На турбазе точно такие же продукты, как и на заимке! Из одной партии, в этом Зверев убедился, посмотрев на крышку консервов. И Сергей, и дед Трофим в своё время были не в восторге от командировки Зверева. Михаил Иванович сложил вместе два и два, затем перемножил их и получил одинаковый, не утешительный для себя, результат. Его продолжают крутить и морочить, чтобы узнать формулу!

— Не верю ни единому твоему слову! — сказал вслух Михаил Иванович, глядя на деда.

Брови деда Трофима поднялись и скрылись под шапкой.

— Ты о ком?

— О тебе, дед Трофим!

— Сергуня, — дед подошёл к парню и похлопал его по плечу, — сходи-ка в кустики!

— Я не хочу пи-пи! — продолжал хихикать Сергей.

— Сходи! — повторил дед, нажимая на букву «о». Пожав плечами, Сергей пошёл на пригорок. Здесь его не затянет зыбучий снег. Отсюда не было слышно слов, Сергей закурил, огляделся. Поблизости зачирикали какие-то пташки, предвещая рассвет и скорую весну. Сидеть бы сейчас в городе, жевать бигмак, запивая колой, а не таскаться по тайге с придурковатыми личностями! Живот Сергея из солидарности к хозяину громко заурчал. Сколь ещё дедуля будет морить голодом? Он посмотрел на двух разговаривающих мужчин. Михаил Иванович махал руками, дед Трофим кивал но, похоже, оставался на своём. Зверев жестикулировал ещё яростнее. До чего ж упрямый мужик! Сергей позавидовал Звереву. Хотя, стоит дедку отшлёпать Михаила Ивановича по попке, так всю упрямость как рукой снимет! Сергей развеселился.

Родственники продолжали спорить. Зверев пытался убедить старого в бессмысленности их бега. Дед Трофим, соглашаясь, гнул свою линию.

— Если ты, — Михаил Иванович незаметно стал называть деда по-свойски, — гарантируешь, что мы оторвёмся от людей из конторы, я тебе поверю. Но ты этого не делаешь.

— Миша! — протянул дед, обращаясь к Звереву как к неразумному юнцу. — Кто же тебе даст такие гарантии? Кому удалось от них скрыться?

— Тогда куда мы бежим?

— Туда, где не будут искать.

— Тебя или меня?

— Мишаня, ты чего-то недопонимаешь. Ищут формулу, а не меня или тебя. Ты только носитель информации. На кой ты им будешь нужен, коли сдашь формулу!

— Вот поэтому, дед Трофим не видать тебе этой формулы, как своих ушей!

— Если не желаешь мне зла, а желать его мне ты не должен, — усмехнулся дед, — никогда и ни за что не посвящай меня в свои научные тайны!

— Тогда почему ты таскаешься со мною, как с писаной торбой? — запутался Зверев. Оказывается, деду Трофиму совсем не нужно никакой формулы!

— Смотри, паренёк-то совсем оглодал! — дед указал взглядом на Сергея. Тот обламывал верхние ростки с молодой сосёнки и жевал их. — Эй, Сергуня! Топай сюда! — дед Трофим показал парню раскрытую банку тушёнки.

Дважды приглашать Сергея не было нужды. Через несколько секунд он оказался рядом. Быстро расправившись с невкусным обедом, в банке было больше половины жира, путники продолжили поход. Пустую консервную банку забрали с собой.

И вновь продолжился, по мнению Зверева и Сергея, бессмысленный поход. Шли до отупения, не видев солнца и облаков. Привалов не было, дед разрешал отдыхать стоя по нескольку минут и опять уходил первым. Спутникам ничего не оставалось, как следовать за ним. Скорость к концу дня упала, умаялся и дед Трофим.

Когда проглянули первые звёзды, дед разрешил присесть, перекурить.