Елена Асеева - Сквозь сон [СИ]

— Дорогие товарищи! — разом заговорили голографии, впрочем, их насыщенные, полные мягкости звучания голоса, шли одним фоном. — Администрация городского парка еще раз поздравляет вас с народным праздником спожники, уходящим в своих традициях в глубокую древность. К середине последнего летнего месяца серпень заканчивалась жатва, переработка урожая пшеницы, ячменя и других зерновых. И наши предки отмечали этот замечательный праздник, трепетно сберегая как заготовленные семена, так и саму летопись планеты Радуга и страны Тэртерии. Администрация парка также напоминает, что в связи с праздничным днем аттракционы продолжат свою работу до двадцати четырех часов по местному времени города Молога! Не забывайте, дорогие товарищи, что многих из вас ждут рабочие места, не только завтра поутру, но и ночные смены! Приятного вам отдыха!

Голография девушки еще раз широко просияла мне, блеснув двумя удивительными по тональности синими радужками глаз и пропала, а я торопливо оглядевший пространство вокруг себя, только сейчас приметил, что возле аттракционов нет билетчиков, кассиров. Да и сами люди ожидающие окончания движения вагонетки по американским горкам не создают очередь, а стоят небольшими группами, весело беседуя, улыбаясь и смеясь. И тем, словно в противовес, вызывая во мне чувство сожаления в понимании недоступности данного мира.

— Лина! — послышался отдаленный окрик, и я сам не знаю почему, резко дернул голову в сторону, туда, откуда он донесся, повернув ее вправо. Тотчас увидев торопливо идущую в моем направлении троицу, двух ребят и девушку, видимо, годами сходных с Виклиной. Они шли как раз со стороны аллеи, которая вела в лечебницу, и смотрелись если не запыхавшимися, то явно взволнованными.

— Лина! — еще даже не доходя, опять проронила девушка, вероятно, ей была присуща торопливость разговора и движения, потому как она шага на три обогнав ребят, подскочив ко мне первой, заключила в объятия.

— Ну, ты, что дорогая, мы же, как договорились? — продолжила он с тем же волнением, и чуть отклонившись от меня, заглянула в лицо своими узкими по форме глазами с темно-серой радужкой, окутанной розовой склерой. — Ты, проводишь Беловука и дождешься нас возле фонтана напротив твоего корпуса. Эт, хорошо, что Земко тебя увидел, а так бы мы, непременно, разминулись.

Это была красивая девушка, хотя и не такая как Виклина. Впрочем, ей также было не отказать в четкости и мягкости черт лица, пропорциональности фигуры, упругости груди и попки (да, простит меня Линочка за такие подробности). Ее круглое лицо с заостренным подбородком и уже ставшими привычными для меня выступающими скулами имело очень нежный бежевый оттенок кожи, однако на шее, руках и ногах (так как она была одета в облегающую белую майку и короткие кожаные черные шорты) тон их смотрелся более темным, слегка даже золотистым. Не широкий лоб, высокий нос с выступающей спинкой и такой же выступающий рот с блестящими алыми губами, словно указывали на лидерские качества девушки, выдавая в ней активность и решительность. А широкие светло-русые ресницы, брови, поднимающиеся дыбом на конце, и короткая с рваными концами и густой челкой стрижка, демонстрировали мужественность ее натуры, открытость глаз, губ и шеи.

Девушка рывком выпустила меня из объятий, и, отступив назад, качнула головой в сторону стоящего справа от нее парня. И я, по инерции, двинувшись взглядом по проложенному ей ходу и вовсе оторопел. Потому как черты юноши мне показались очень знакомыми. Квадратной формы лицо с широким, угловатым подбородком, миндалевидные глаза, небольшой с горбинкой нос, светло-красные одинаковой формы губы, белокурые волнистые волосы (подстриженные наподобие шапочки, с полностью оголенным затылком и взъерошенными во всех направлениях локонами верхнего уровня) да редкие веснушки на розово-белой коже щек, лишь минутой спустя были мною соотнесены с дедом Лины, Горясером. А когда юноша, дернувшись ко мне, поцеловал в щеку, сделав это по-родственному, по-свойски, я почему-то понял, что передо мной тот самый Земко. Он под стать деду Виклины был не высоким, коренастого сложения, и почти на голову возвышался надо мной, а зазвучавший его голос имел мощь, хотя и явственно уступал в силе басу, похоже, относясь к баритону.

— Здравствуй, сестренка, — сказал он, с ощутимой заботой и серо-голубые его глаза, кажется, исследовали меня вдоль и поперек. — Ты, что плакала? — очень тихо спросил Земко, и как выяснилось по-совместительству брат Лины, да вскинув вверх правую руку, пальцами огладил поверхность моей кожи на щеках. — Тебя огорчил, Вук? Я же говорил тебе, — так и не дожидаясь ответа, торопливо проронил он, — просил тебя, не спешить с этим замужеством. А, ты… ты мне ответила, что я не могу понять твоих поступков, — Земко досказал это с какой-то ощутимой болью, точно он также как и я был против того поспешного брака, и хотел в том удержать свою сестру. Вероятно, родную сестру, так как темно-синяя радужка его глаз почти не заглушаемая розовой склерой, словно на миг даровала мне возможность увидеть ясные ланиты моей любимой девочки.

— Нет, все в порядке, Земко, — отозвался я, действуя по наитию, и качнул отрицательно головой, стараясь отвести всякие подозрения от отношений между Линой и Беловуком.

Земко вновь нежно поцеловал меня в щеку, и, шагнув в сторону, улыбнулся сильней, с очевидностью, не поверив моим словам, хотя и не собираясь допытываться.

— Ну, что мы едим или нет, — в разговор вступил второй парень такого же роста, что и брат Виклины, с более худощавой фигурой. И я, рывком переведя на него взгляд, поразился бледно-белой коже юноши не только лица, но и обобщенной покрывающей все тело. У парня, как представителя этой расы, а может и планеты, были знакомые мне выступающие скулы и розовая склера глаз. Хотя высокий и широкий лоб, небольшой костистый нос, крупные с треугольным разрезом и карими радужками глаза, выпяченный подбородок и оттопыренные уши (видимо за счет того, что он был обрит налысо) определяли его индивидуальные и довольно приятные черты. Про него, как и про Земко, девушку, да и вообще всех мною виденных радуженцев, желалось сказать, что это очень красивый народ, раса.

Ребята были одеты в черные футболки и желтые мешковатые шорты, а на ногах, как впрочем, и на ногах девушки поместились ярко оранжевые кеды-мокасины на тонкой черной резиновой платформе.

— Разумеется, едим, правда, Лина? — спросила девушка и схватила мою руку, зажав ладонь в своей. Я, было, открыл рот, чтобы отказаться, так как не знал, стоит ли мне куда-то ехать, но потом враз его закрыл, вспомнив, что Лина договорилась с ними о встрече. А я… Я не хотел вредить моей любимой девочке, не хотел ее как-либо подводить.