Диана Гэблдон - Эхо прошлого. Книга 2. На краю пропасти [litres]

– Ладно, может быть, расскажу.

Насекомых еще не было, но живущие на болотах птахи уже летали вокруг, с тревожными криками проносясь мимо их голов. Йен какое-то время прислушивался к звукам, доносящимся из дома, затем сказал:

– Пап, у меня плохие новости.

И у ручья неведомого святого, спокойным весенним днем, Йен рассказал отцу о том, что случилось с Мурдиной Баг.

Наклонив голову, отец с серьезным видом выслушал его. Йен смотрел на седину в его волосах, и вид этот волновал его и странным образом успокаивал.

По крайней мере, он прожил хорошую жизнь. Но, может, и миссис Баг тоже? Чувствовал бы Йен себя хуже, будь она молодой девушкой? Наверное, да, хотя ему и без того тяжело. Однако, когда он все рассказал, ему стало чуть легче.

Отец качнулся и задумался, обхватил рукой колено.

– Ты не виноват, – искоса посмотрев на сына, сказал он. – И в глубине души ты тоже это понимаешь.

– Нет. Но я пытаюсь поверить.

Отец улыбнулся, но тут же посерьезнел.

– У тебя получится. Когда долго живешь с подобной мыслью, в конце концов становится легче. А теперь насчет Арч Бага. Если это тот самый Арч Баг, которого я знал, – арендатор Малкольма Гранта, – то он стар, словно горы вокруг нас.

– Это он. Я волновался: он старый, он умрет, а вдруг я об этом не узнаю? – он досадливо поморщился. – Я не хочу убивать его, но если он станет рыскать по округе и попытается навредить Рэй… моей… то есть, если я когда-нибудь женюсь… – Он запнулся, и отец взял его за руку.

– Кто она? Расскажи о ней, – заинтересованно попросил он.

Йен рассказал о Рэйчел на удивление много, учитывая, что знал ее всего несколько недель, а поцеловал всего лишь раз.

Отец вздохнул – он вздыхал все время, так ему становилось легче, – но на этот раз счастливо.

– Ах, Йен, я так рад за тебя, – с любовью сказал он. – Ты даже не представляешь, как рад! Все эти годы мы с твоей матерью молились, чтобы ты полюбил хорошую женщину, вы поженились и она родила тебе детей.

– Ну, о семье еще рано говорить, – признался Йен. – Тем более что она квакер и вряд ли выйдет за меня замуж. Не говоря уж о том, что я в Шотландии, а она в Америке с Континентальной армией. Может, как раз сейчас ее подстрелили или она заразилась чумой.

Он и правда боялся за Рэйчел и потому обиделся, когда отец засмеялся. Но потом Йен-старший наклонился к сыну и сказал со всей серьезностью:

– Не нужно ждать, пока я умру. Поезжай и разыщи свою женщину.

– Я не могу…

– Можешь. Джейми-младший получит Лаллиброх, девочки уже вышли замуж, а Майкл… – он усмехнулся. – Думаю, Майкл и так не пропадет. Мужчине нужна жена, а хорошая жена – величайший дар Господа. Я умру спокойным, зная, что у тебя все хорошо.

– Ладно, может, я и поеду. Но не прямо сейчас.

Джейми проглотил последнюю порцию каши и с глубоким вздохом положил ложку.

– Дженни?

– Конечно, каша еще есть. – Она потянулась за миской, но поймала его взгляд и замерла, сузив глаза. – Или ты не за тем?

– Не сказал бы, что не за тем, хотя… – Он посмотрел на потолок, чтобы не глядеть ей в глаза, и мысленно помолился. – Что тебе известно о Лири Маккензи?

Он быстро глянул на нее – глаза сестры округлились, в них зажегся интерес.

– Лири, значит? – Она села и принялась задумчиво стучать пальцами по столешнице. Для ее возраста руки у нее были красивые: огрубевшие от работы, но с тонкими и подвижными пальцами.

– Она не замужем, но ты это и так, наверное, знаешь.

Джейми кивнул.

– Что ты хочешь знать о ней?

– Ну… наверное, как она живет. И…

– И кто делит с ней постель?

Он быстро глянул на сестру.

– Ты распутная женщина, Дженет Мюррей.

– Да ну? Тогда иди и задавай свои вопросы кошке. – Она сверкнула темно-голубыми, как у него, глазами и улыбнулась, отчего на щеках у нее появились ямочки. Он знал, что означает этот взгляд, и уступил.

– Так ты знаешь?

– Нет, – быстро ответила она.

Он поднял одну бровь.

– Так я и поверил!

Она покачала головой и обвела кончиком пальца край кувшина с медом, собрав с него золотистую каплю.

– Клянусь ногтями с пальцев ног святого Фуседа!

Джейми не слышал ничего подобного с тех пор, как ему было десять лет, и громко рассмеялся.

– Значит, тебе больше нечего сказать? – Притворившись равнодушным, он откинулся на спинку стула. Дженни фыркнула, встала и принялась убирать со стола посуду. Он, прищурившись, наблюдал за ней. Если она не отвечает из вредности, то через миг сдастся и все выложит. Или же за ее упрямством стоит нечто большее?

– Для чего тебе знать? – внезапно спросила она, глядя на стопку грязных тарелок.

– Я не говорил, что хочу это знать, – уточнил он. – Но раз уж ты сама упомянула – кто угодно бы заинтересовался, разве не так?

– О да, – согласилась она и, выпрямившись, вперила в него пристальный, пронзительный взгляд. Джейми заволновался, вымыл ли он уши.

– Не знаю, – наконец сказала она. – Правда не знаю. Я лишь однажды слышала кое-что от нее самой – в тот раз, когда написала тебе.

«Тогда зачем ты написала мне об этом?» – подумал он, но вслух не сказал.

– Думаешь, я поверю, будто ты все так и оставила? – хмыкнув, спросил он.

Он помнил. Помнил, как стоял в этой же старой комнате Лаллиброха – в детстве она принадлежала ему – в день свадьбы с Лири.

Для такого случая он надел новую рубашку. Денег не хватало почти ни на что, кроме самого необходимого, а иной раз даже и на необходимое тоже, но Дженни раздобыла для него рубашку. Он подозревал, что она сшила ее из двух своих лучших сорочек. Он помнил, как брился, глядя на свое отражение в тазу с водой – из-под бритвы появлялось костлявое, серьезное лицо незнакомца, – и думал, что нужно будет улыбнуться Лири при встрече. Он не хотел ее напугать, но то, что он видел в воде, пугало его самого.

Они лягут в одну постель… Он неохотно и привычно отбросил воспоминания о теле Клэр – и вместо этого ему пришла в голову мысль, что уже несколько лет он не был с женщиной. Несколько лет! За последние пятнадцать лет он делил ложе с женщиной всего дважды, и с последнего раза прошло то ли пять, то ли шесть – а может, даже семь лет…

Он ощутил укол страха при мысли о том, что у него может ничего не получиться, и осторожно тронул член сквозь килт. Тот уже затвердел при мысли о брачном ложе, и Джейми облегченно вздохнул. Одной заботой меньше.

От двери донесся какой-то звук, и Джейми посмотрел туда. У входа стояла Дженни с непроницаемым выражением лица. Он кашлянул и убрал руку с члена.

– Тебе не обязательно делать это, Джейми. Если передумал, так и скажи, – глядя ему в глаза, тихо произнесла она.

Он чуть не последовал ее совету. Но услышал царящее в доме оживление, предвкушение и радость, которых здесь не было долгое время. От свадьбы зависит не только его счастье – и так было всегда.