Бернар Вербер - Отец наших отцов [litres]

Главную женскую роль в «Тарзане против Фрейда» предложили Стефании Дель Дука, подлинной знаменитости эпохи, прославившейся прежде всего силиконовыми грудями, спроектированными знаменитым автодизайнером, и накачанными губами – плодом вдохновения дизайнера спальных подушек. С тех пор актриса занялась телевизионными продажами, она убедительно расхваливала всевозможные ненужные предметы, прельщая своими достоинствами разомлевших телезрителей.

Хозяин забегаловки был отлично осведомлен о перипетиях съемок «Тарзана против Фрейда», потому что тоже имел отношение к киноиндустрии: мелькнул в эпизоде картины, сыграв царя пигмеев Бонго. Для кикуйю, даже малорослого, было оскорбительно играть пигмея, и теперь он жалел, что согласился: то ли дело, если бы его позвали на роль Фрейда! Вот это было бы настоящее творчество, вызов и победа! Увы, продюсеры, как всегда, пошли проторенным путем: Фрейда у них изображал старый алкоголик, царя пигмеев – благородный кикуйю, Тарзана – тип с замашками питекантропа, Джейн – силиконовая итальянка.

Трактирщик даже сплюнул от досады.

– Если бы режиссером был Феллини, Фрейда сыграл бы я. Я бы и в Джейн перевоплотился. Но когда у людей такое скудное воображение, фиаско обеспечено.

– Что, фильм провалился в прокате? – осведомилась Лукреция.

Хозяин забегаловки с сожалением поведал, что продюсер запустил весь проект с единственной целью – переспать со Стефанией Дель Дука. Добившись своего, то есть уже на третий день съемок, он утратил интерес к фильму. Бросив труппу, он отправился со звездой в кенийское сафари. Что до Анджело Ринцули, то ходили слухи, что, увлекшись трюками в воде и возней с резиновым крокодилом, он не заметил бегства оператора, ассистента режиссера и звукооператора. Когда бедняга вылез наконец из воды, то обнаружил пропажу своих часов и даже обуви. Ему оставили только набедренную повязку из нейлона, подражавшую леопардовой шкуре.

Анджело так упал духом, что решил остаться в джунглях, вдали от предавших его людей, околдованный девственной Африкой. Мало-помалу, прямо как сказочный Тарзан, он научился жить среди зверей, а те научились его терпеть. Ринцули развлекал их, мастерски копируя человеческие повадки.

– Какой изгиб актерской судьбы! Сыграв человека-обезьяну и не добившись признания у двуногой публики, он завоевал успех у четвероногих, изображая человека-обезьяну перед обезьянами.

В конце концов слава артиста вышла из лесной чащи. Весь буш заговорил об отощавшем, ловком, как обезьяна, белом, поселившемся на дереве. Его пригласил заезжий бродячий цирк из Франции. Он вызывал взрывы хохота под шатром шапито, когда, пародируя стриптиз, сбрасывал обезьянью шкуру и обнажал свое человечье естество. Затем он принимался скакать по трапециям, издавая крик бабуина. Под несмолкающие аплодисменты он добрался вместе с цирком до столицы Танзании Дар-эс-Салама, затем объявился вместе с караваном во Франции. Там он заделался преподавателем воздушной акробатики, но его школа прогорела, и он стал безработным. Тогда Софи Элюан, одна из его лучших учениц, познакомила его с профессором Аджемьяном, а тот взял его разнорабочим к себе на палеонтологические раскопки.

– Привет тебе, специалист по прыжкам с ветки на ветку… – пробормотала Лукреция Немрод.

Хозяин забегаловки оказался неумолчным болтуном: начав рассказывать, уже не мог остановиться. Обретя внимательных слушателей, он старался их не разочаровывать и говорил не умолкая. Заинтригованные интересом, проявленным к кукуйю двоими белыми, к ним подобрались несколько посетителей на разных стадиях истощения, с сигаретой в углу рта и со стаканом в руке, чтобы тоже приобщиться к богатой биографии Анджело Ринцули.

– Для палеонтолога актер стал ценным приобретением, так как знал джунгли лучше любого местного. Сначала ученый, его жена и актер появлялись здесь регулярно. Но вот уже год как стали приезжать только мужчины, без своей женщины. Под конец Аджемьян впал в настоящее исступление: он решил, что наткнулся на небывалое сокровище.

– Недавно профессора Аджемьяна убили в Париже, – уведомил рассказчика Исидор.

Кикуйю отхлебнул пива и изрек:

– У нашего народа есть поговорка: «У всякого сокровища есть своя цена».

– Речь не о богатстве, а всего лишь об ответе на вопрос «откуда мы взялись».

Хозяин и его клиенты, обсевшие стол, дружно расхохотались. Дождавшись, пока уляжется веселье, хозяин уверенно произнес:

– Лично я точно знаю, откуда произошел человек.

– Даже так?..

Хозяин принес из бара пыльную желтую бутылку спиртного, в которой плавал дохлый скорпион. Он плеснул этого пойла журналистам, которые не посмели отказаться, хотя пойло издавало такой резкий запах формалина, что даже поднести его ко рту было, видимо, опасно для жизни.

Разговорчивый хозяин уселся, Лукреция Немрод вооружилась блокнотом.

По мнению трактирщика, ученые все поставили с ног на голову. Не обезьяна превратилась в человека, а человек в обезьяну. Для этого явления у него имелось название – «инволюция».

По словам кикуйю, в давние времена люди кишели повсюду. Потом некоторые додумались, что ходить на двух ногах, драться палицами и одеваться в звериные шкуры глупо. Началась эволюция в направлении обезьян. Удлинились лица, двуногость сменилась четвероногостью, добавившей прочности. Они снова заселили деревья, высота которых служит защитой от хищников. Короче говоря, они снова обрели счастье в более простой, естественной жизни.

– Вот доказательство такого изменения: ученые откапывают скелеты предков людей, но никогда – НИКОГДА – им не попадаются скелеты предков горилл и шимпанзе. Кикуйю давно это смекнули, для них будущее – это снова стать обезьянами. Очень показательна в этом смысле форма человеческого лица. У человека, даже взрослого, такое же плоское лицо, как у детенышей обезьян, тогда как у взрослых приматов лица вытягиваются вперед. Таким образом, люди – вид, претерпевающий не эволюцию, а инволюцию.

Все бросились комментировать странную теорию. Один из браконьеров-убийц новорожденных крокодильчиков похлопал по спине своего коллегу.

– Я слышал хороший анекдот о происхождении человека. Адам смертельно скучает в райском саду и хочет женщину. Господь говорит: так и быть, сделаю тебе бабу, получится – пальчики оближешь: красота, доброта, ум и утонченность. Для этой цели Он требует у Адама глаз, руку, четыре пальца и правое колено. Подумав, Адам отвечает: «А что я получу за одно ребро?»

Общий хохот.

– Инволюция – удачный термин, – сказала Лукреция, пропуская мимо ушей анекдот, и записала это слово в блокнот.

Хозяин опрокинул свою сивуху одним глотком.