Юрий Леляков - Журавлиная ночь

…— А зачётка-то не твоя! — со странным торжеством воскликнул методист, вертя её в руках. — И читательский билет фальшивый! Не очень ты похож на этого своего родственника. Чужими пятёрками воспользоваться захотел? Ну, что стоишь? Иди по-хорошему, пока никуда не заявили…

(И тут, похолодев от ужаса, Кламонтов вспомнил: а куда? Где он живёт, работает? Он же всё… забыл! И даже не посмотреть в паспорте, которого при нём не было!..)

…И — как бы новый цикл, новая «серия»? Где он после «экзамена», выйдя в коридор, стал проверять сумку — и тут появился ещё преподаватель… чего? Кламонтов, как ни стaрaлся, не мог вспомнить — а тот прошёл мимо, зайдя в какую-то дверь. И раздался голос старосты:

— Это ваша сумка?

— Да, моя, — со вспыхнувшей надеждой ответил Кламонтов. — Наши уже сдали?

— Не знаю, где и что вы сдаёте, — поразил его холодно-неприязненный ответ.

— Да это же я, Хельмут Кламонтов! И… что вообще происходит? Мы же вместе должны были сдавать! Мы — в одной группе!

— Какой ещё Хельмут? Нет у нас такого. А вещи свои разбирайте на улице…

…И дальше — как в тумане… Он куда-то ехал; на квартире — вместо хозяйки его встретил кто-то незнакомый, заявив: квартиру ему не сдавал, го вещей там нет…

И снова — обрыв…

(И… следы уже чьих-то чужих историй?

…Кого-то, иcпугaвшись экстрасенсорных проявлений — связали и бросили в лесу, а когда ночью вернулся домой — чуть не застрелили из ружья; но опомнившись, лишь повторно изгнали, заявив: «Тебе нет места среди людей»?.. И ужетут, в вагоне — он понял, что законам «школьной» физики мир больше не подчиняется — и стал как бы заново изучать его свойства; и лишь поняв, что наружная реальность в общем безопасна для него — начал поиск по библиотекам! Но… ответа на вопросы: как достичь святости — и как совместить саму идею святости с тем, что люди равноценны; и как самому стать лучше — чтобы «обычные» люди были не хуже его?.. Вот только — неясен итог его поисков!..

…А у кого-то — и проще, и глупее: на медосмотре в военкомате вспыхнула куча одежды; и не ему одному — пришлось, как был, где-то спасаться от пожара — но в итоге… лишь ему выставлен психиатрический диагноз! Забыв (в такой ситуации!) про некие «моральные нормы», он вбежал «не туда»… и кто-то сделал вывод: сам, в угоду своему «извращению», поджёг ту кучу?..

…А другой школьник — ощутив в себе подобную патологию, пытался… сам и лишить себя тех органов, с какими она связана?! Но прежде — хоть оставить после себя потомство? А в школе, среди сверстниц — увы, ни одна не решалась в этом возрасте стать матерью его ребёнка…

…И — девушка из совсем «традиционного» общества? Где, кажется, и вдов сжигали заживо, чтобы те не наслаждались жизнью после смерти мужа; и дети жили в интернатах — едва зная матерей, которым не разрешалось их посещать…

—…Они думают, только они — культурные, образованные, охранители вековых устоев, а мы — для их удовлетворения! Но у самих — всё вокруг этого и крутится, и мы их только такими видим… И что самое ужасное: сперва иностранные преподаватели — именно иностранные, своим в женской школе работать нельзя — открывают нам мир за пределами этого, но потом всё равно: половое рабство либо монастырь!..

И вагон — единственное спасение таких людей! Куда-то переправлял их…

…А за окном: то — на станциях выгружались раненые, беженцы, садились в поезда конвои, просили милостыню толпы нищих, тянулись выгоревшие леса, руины городов и сёл; то — шествия, митинги, памятники непонятно кому, храмы незнакомых вер; то — в киосках на перроне мирно и спокойно продавали газеты со сводками о перевыполнении планов… И так — сколько годичных циклов, и — операций по латанию исторических дыр?..)

…А потом — опять сон про опыт в подвале; и — тот «покаянный» выплеск в тамбуре?..

И в ответ — ещё о (чьих?) трагических судьбах: отказ шокированных родителей от детей, трудности с новыми документами при переопределении пола… Кто-то — заново поступал в вуз под другим именем; кого-то — усыновляли свои же родители; кто-то — отчаявшись попадать в жерло борьбы неких дружинников или казачества с молодёжными группировками микрорайона — действительно взорвал «опорный пункт» в подвале!.. Да, опять совпадения…

…И снова — спор о конструкции киборга: может ли вся кожа представлять собой солнечную батарею, какие системы органов расположить в туловище, что будет выполнять функцию капилляров, подводя энергию к каждому нейрону и мышечному волокну?.. Но и тут — переход на вопросы «грубой материальности», «бездуховности», «энергетической закрытости», «отсутствия связей с Космосом»! И:

…— А если инстинкт связался с неадекватным раздражителем? Как тогда человек получает это «удовольствие» — и с чем, какой «обмен тонкими энергиями»?… Ну в норме, говорят — между мужчиной и женщиной! А у тебя — какой, с кем, если это тебе не нужно? А — при тех патологическиях? С… розгой, которой секут? Со… штанами, которые для этого надо снять? С предметом чужой одежды? Я уж не говорю об убийцах, садистах: тут-то что за «высшие чувства», что за «энергообмен»? А, с другой стороны — что подозревают, когда лезут в душу нормальным детям! Я сам не задумывался, пока не столкнулся…

(Да! И, по аналогии с «нищими деньгами» — «стыдные штаны»: аннигилируют с… тем, что предназначены скрывать!..

И откуда-то вывалилась даже целая толпа: до пояса живые люди, а ниже — скелеты! Так страшно, что — снова обрыв!..)

…И — киоск, где пакеты с едой давали не за деньги, а за ответы на вопросы:

— …Ну, как это — неправильно? Я точно читал где-то: «ревнивые боги» — обитатели одного из низших миров! И откуда знаю, почему у тех сказано, что «ревнивый бог» — Всевышний? Значит, в крайнем случае как-то… то и то тправильно, а я при чём?

— Да ты проходи, не задерживай! Тут одному уже дали пакет за молитву, он открыл, а там — свинина! И пошёл жаловаться…

— Нет, а как всё-таки низшие миры? И не шутка: святые истины! И мы ещё зависим: дадут что-то, не дадут? Не скажешь свободно, как думаешь! А где правда, сам не знаю…

— A насчёт творения мира за шесть дней? Например: голотурии, погонофоры — в какой день созданы?

— А о непротивлении злу насилием: где рубеж, который нельзя переступать? А спросят про Иова, Авраама, как отношусь — что говорить?

— А «трансцендентальное супружество» как понимать? Скажу я: оно высшая цель всякого существования — чтобы получить пакет… А потом? Но нам здесь надо что-то есть! Мы пока что — земные люди!

— Они и не то могут спросить! О конце мира, посмертном суде! И вот думаю: скажешь не так — а потом в иных мирах зачтётся…

— Так одного уже спросили: верит ли, что небо вправду обветшает, и посыплются звёзды? И ушёл, не ответив! Это же никто, по правде говоря, не хочет! А отвечать надо — будто веришь, и ждёшь!