Бернар Вербер - Древо возможностей [сборник, litres]

Так Венсан стал вождем еретиков.

Город Затыща восстал против архиепископства и учредил автономное правление, основанное на собственных ценностях. Горожане избрали своим символом голову газели с длинными рожками. И вскоре этот маленький народ был обучен числам больше 20.

В результате против крошечного государства ополчились все народы.

Была собрана огромная армия, чтобы разрушить его, но граждане организовали оборону, и благодаря их мужеству и решимости вражеские войска были обращены в бегство.

Тогда архиепископство решило сменить тактику. Если взять город не удается, достаточно будет свести на нет его влияние.

Прежде всего, не признавать его права на существование и наступать мало-помалу на его территорию. А потом создать у его стен другой народ, который провозгласит во всеуслышание, что за цифрой 10 ничего нет.

И посмотрим, за кем останется последнее слово.

Этот народ назвал себя десятниками. Десятники запретили кому бы то ни было даже упоминать цифры больше 10. «Десятка – Величайшая Вершина. И выше нет ничего». Таков был их девиз.

Затыщенская мысль распространялась медленно, так трудно было воспринять ее неразвитым умам, и потому десятники быстро снискали поддержку всех официальных организаций, всех тех, в чьих интересах было держать население в невежестве.

Начались массовые убийства тех, кто знал 11, 12, 13, 14 и 15.

Венсан понял, что его попытка дать обществу толчок вверх вызвала рикошетом всплеск фанатизма и возврат к невежеству.

Десятники и не скрывали своих намерений. Огнем и мечом они заставят всех, кто мыслит дальше 10, молчать и затаиться по углам.

Затыщенское государство держалось стойко, невзирая на притеснения и кровопролитие. Его граждане продолжали изучать цифры и открывали подлинные чудеса, например, магию Пи или Золотого числа. Они постигли возможности иррациональных чисел и прикоснулись к бесконечности, разделив однажды число на ноль.

Одновременно набирал силу и террор десятников. Все больше граждан склонялись перед ним, ибо страх – двигатель куда более мощный, чем любопытство, а трусость – чувство, которое легко разделить. К тому же десятники были мастерами дезинформации. Мало того, что они убивали, они еще и обвиняли затыщенцев в своих собственных злодеяниях. И никто не смел им перечить. Даже в архиепископстве никто больше не упоминал чисел выше 10: «ВСЕ РАВНЫ, ВСЕ В ТЕНИ ДЕСЯТКИ», – было написано на стенах города. И еще: «СМЕРТЬ ЗАТЫЩЕНСКИМ ЕРЕТИКАМ».

Затыща оказалась в изоляции от всех остальных государств, словно пораженная заразной болезнью, недугом знания.

Никто не поддерживал город, но он жил, и с ним жила искра знания чисел. Пусть даже ограниченная неуклонно сокращавшимся населением.

Только много лет спустя, уже седым стариком, Венсан погиб прямо на улице от руки десятника-фанатика.

Падая, он успел подумать:

«В борьбе за возвышение разума недостаточно поднять потолок. Надо еще не дать провалиться полу».

– Это совершенно невозможно! Нельзя послать экспедицию на Солнце, – заявил генеральный секретарь НАСА и расхохотался.

Идея была и впрямь несуразная. Экспедиция на… Солнце!

Сидевший справа от него заместитель по особым поручениям НАСА заговорил более примирительно:

– Надо признать, что генеральный секретарь прав. Полететь на Солнце невозможно. Астронавты сгорят, как только приблизятся к периферии.

– Слова «невозможно» нет в лексиконе землян, – возразил маленький толстячок, откликавшийся на имя Симон Кац.

Порывшись в своем раздутом кармане, он нашел соленые орешки и принялся их грызть как ни в чем не бывало.

Генеральный секретарь НАСА встревоженно поднял бровь.

– Вы хотите сказать, профессор Кац, что действительно намерены запустить экспедицию астронавтов на Солнце?

Симон Кац остался невозмутим.

– Рано или поздно, – ответил он, – этот полет должен состояться. В конце концов, Солнце – объект, который мы лучше всех видим в небе над нами.

Толстячок развернул карту, на которой была прочерчена траектория полета.

– Расстояние от Земли до Солнца 150 миллионов километров. Однако благодаря нашим новым ядерным реакторам мы сможем долететь за два месяца.

– Проблема не в расстоянии, а в температуре!

– Солнце высвобождает поток энергии 10 26калорий в секунду. Большие термические щиты могут помочь от них защититься.

На сей раз обоих высоких чинов поколебало такое упрямство.

– Как только вам это в голову пришло! – воскликнул, однако, первый. – Ни один человек и помыслить не может отправиться на Солнце. Попасть на Солнце нельзя. Это такая очевидная истина, что мне стыдно ее озвучивать. Никто там никогда не был и никогда не будет, могу вас заверить.

Симона Каца, по-прежнему жевавшего орешки, эти речи не смутили.

– Я люблю пробовать то, чего никто до меня не пробовал… Даже если я потерплю неудачу, наш полет даст следующим экспедициям ценнейшую информацию.

Генеральный секретарь хлопнул ладонью по большому столу из красного дерева, занимавшему середину зала заседаний.

– Но, черт побери, вспомните миф об Икаре! Кто пытается приблизиться к Солнцу, обжигает крылья!

Лицо Симона Каца наконец просияло.

– Какая блестящая идея! Вы нашли имя нашему космическому кораблю. Мы назовем его «Икар».

В экспедицию «Икар» входили четверо. Двое мужчин, две женщины: Симон Кац, титулованный летчик-истребитель и дипломированный астрофизик, Пьер Болонио, высокий блондин, специалист по биологии и физике плазмы; Люсиль Аджемян, летчик-испытатель, и Памела Уотерс, мастерица на все руки и астроном-специалист по солнечной физике. Все были добровольцами.

НАСА, поартачившись, уступило. Хоть асы профессии и считали полет невозможным, но решили, что программы будут выглядеть «полнее», если включить в их исследования экспедицию на Солнце. В конце концов, они уже финансировали запуск зонда к гипотетическим инопланетянам, так что могли позволить себе и еще одну фантазию.

Симон и его команда получили необходимые дотации. Поначалу НАСА делало все для широкого освещения экспедиции в СМИ. Потом высокие чины испугались, что их поднимут на смех.

Насмешки над НАСА были худшим, что могло случиться с этим учреждением. Руководство пошло на попятный, но проект все же довели до конца. Упорство Симона Каца было столь велико, что преодолело все препятствия.

Космический корабль был задуман как гигантский холодильник. Под слоем керамики змеились трубы, вода в которых охлаждалась электрическими насосами. Корпус был покрыт асбестом и светоотражающими материалами.

«Икар», космический корабль 200 метров в длину, походил на большую крылатую ракету.