Бернар Вербер - Древо возможностей [сборник, litres]

Шли годы. Валери Рубле старела, но на розовом мозге ее супруга не появилось ни морщинки. Дети росли, и сосуд занимал все меньше места в их жизни. Когда был куплен новый диван, Гюстава, не раздумывая, отодвинули в угол гостиной, к телевизору. Никто больше с ним не разговаривал.

Идея поставить рядом с отцом аквариум родилась лишь два десятка лет спустя. Вначале об этом и помыслить не могли, но, приходится признать, по прошествии двадцати лет на мозг в прозрачном сосуде уже смотрят как на предмет мебели.

После аквариума с рыбками вокруг Гюстава поставили растения в горшках, потом африканскую скульптуру, потом галогенную лампу.

Валери Рубле умерла, и ее сын Франсис в гневе едва не разбил сосуд, в котором плавал этот равнодушный мозг. Гюставу было неведомо, что происходит в мире. Его жена скончалась, а ему, очевидно, плевать. Да есть ли хоть крупица чувства в этом куске плоти?

Его сестра Карла едва успела удержать брата, когда он уже поднял банку над раковиной. Эта вспышка ярости, однако, возымела действие: Гюстав перекочевал из гостиной в кухню.

И прошли годы…

Карла и Франсис Рубле умерли в свой черед. Перед смертью Франсис сказал своему сыну: «Видишь этот мозг в банке? Он принадлежит твоему деду, который мыслит уже восемьдесят лет. Надо ему помогать. Поддерживай постоянную температуру и меняй время от времени питательный раствор. Не беспокойся, ему нужно лишь немного сахара, чтобы функционировать. Литра глюкозы хватает ему на полгода».

А Гюстав продолжал мыслить. Десятилетия не прошли впустую, он постиг много тайн. Полная отрешенность, а еще больше извлечение мозга продлили ему жизнь. Поначалу было трудно, но со временем эффективность его мышления неуклонно росла. Чем больше загадок он разгадывал, тем быстрее находил решения. И эти решения, накладываясь друг на друга, порождали новые вопросы, на которые он давал новые ответы. Его мысль раскинулась, как дерево со сложным переплетением ветвей, и ветви эти, пересекаясь, то и дело давали новые побеги.

Конечно, ему случалось скучать по вкусу пирожных со взбитыми сливками, по своей жене Валери, по детям, по иным телесериалам, по виду облачного неба или звездной ночи. Ему хотелось ночами снова видеть во сне фантастическое кино. Он тосковал по некоторым ощущениям: удовольствию, холоду и теплу. И даже по боли.

Без стимулов извне, надо признать, жизнь безмятежна, но и скучна. Он, однако, не жалел об опыте, хоть и заплатил дорогой ценой. Он постиг смысл жизни, устройство мира. Гюстав обнаружил в себе невиданные силы. Исследуя зоны своего мозга, о которых и не подозревают простые смертные, он обнаружил 25 пластов сознательного воображения, каждый из которых содержал сотни замысловатейших фантазмов. Он открыл поистине революционные концепты. Как жаль, что он не мог передать их другим людям! Под 25 пластами сознательного воображения он наткнулся на 9872 пласта воображения бессознательного. В нем даже развился подлинный вкус к органной музыке, той, что заключает в себе самый обширный диапазон тональностей. Как жаль, что у него не было больше ушей, чтобы слушать этот инструмент!

Внук Франсиса умер, предупредив перед смертью своего сына:

– Видишь банку, там, наверху, на буфете в кухне? Это мозг твоего прадеда. Меняй ему время от времени питательный раствор и не выставляй на сквозняки.

А Гюстав продолжал мыслить и исследовать свой разум. Воображение и память отошли на второй план, ему открылось нечто иное. Он назвал эту зону «Осмос», образ мышления, доселе неизвестный человеку и, в частности, позволяющий «осмосировать», исходя из самых простых понятий.

Осмос стал живительным бальзамом для ума и открыл новые залежи воображения. Эти залежи помещались под бессознательным. В зоне «Осмосис», если быть точным.

– Мама, что это за кусок мяса в банке наверху?

– Нельзя ее трогать, Билли.

– Это рыбка?

– Нет, все не так просто. Это один из твоих предков. Он жив, но от него остался только мозг. Семья сохранила его на память. Нужно просто держать его при нужной температуре и подпитывать глюкозой.

Через два дня Билли привел домой друзей. Банка всех заинтересовала.

– Вау… а можно снять ее и посмотреть?

– Нет, мама сказала, что ее нельзя трогать.

Под «Осмосисом» Гюстав достиг другой зоны воображения, еще более упоительной, откуда исходили самые фантастические грезы и приступы безумия. В этой зоне, которую он назвал «Онейрией», было 180 000 этажей понимания и измышления, по которым проносились шквалы совершенно сюрреалистических идей. Гюстав был счастлив и больше совсем не скучал в своем разуме.

Вдруг он ощутил покалывание.

– Нет, прекрати! – закричал Билли. – Если ты выльешь на него кетчуп, мне на ужин не останется.

Мозг Гюстава Рубле ощутил нечто новое в питательном растворе. Эта добавка вызвала потрясающие галлюцинации. Шквалы стали смерчами света. За десять минут он посетил все 180 000 этажей «Онейрии».

Дети обратили внимание, что мозг едва заметно подрагивает.

– Он живой. Смотри, эта штука шевелится. Твоему предку, кажется, понравился соус. Может, нальем немного уксуса и посмотрим, что будет?

Кайф. Эта приправа подействовала на него еще сильнее. Многократно сильнее. Кошмары потрясли его внутренний мир: вихрились черные торнадо, вздымались столбы оранжевых светящихся брызг среди темно-синих скал, накатывали волны дымящейся крови, маячили хохочущие лица, летучие мыши с головами морских коньков…

Разум Гюстава улетел дальше любого галлюциногенного прихода. Травинки на газоне превратились в острые мечи, и он порадовался, что у него нет больше ног, даже в грезах. Его парящий мозг острия лишь чуть-чуть царапали. Он приподнял газон, как ковер, и обнаружил новый мир под «Ойнерией» – «Катарсис». Это была целая вселенная со звездами, галактиками, планетами, и все это умещалось в его мозгу, прямо под грезами. Не меньше миллиарда звезд было в глубинах его великолепного мозга.

Когда мать Билли вернулась домой, ее ожидало любопытное зрелище: дети покрыли мозг предка взбитыми сливками и цукатами и продолжали лить на него все, что попадалось им под руку.

– Еще немного варенья, господин Мозг?

Мать Билли шуганула детей и, превозмогая отвращение, сочла правильным вымыть мозг предка под краном, после чего поместила его в чистый аквариум.

Водопроводная вода, не содержащая соли, разрушила тысячи нервных клеток. И то сказать, вода из-под крана оказалась куда хуже кетчупа. Еще пропитанный взбитыми сливками и томатным соусом, Гюстав мчался на всех парах по духовным космическим мирам, уже вовсе не описуемым. Альберт Эйнштейн полагал, что люди используют всего 10 % своего мозга. Он ошибался. Гюстав Рубле на собственном опыте познавал, что они используют лишь миллионную долю.