Александр Хомяков - Высший разум

Конечно, уже не было той эйфории от произошедшего как от первых мыслей о том, что возможно. Его появление уже много–много раз проигрывалось в уме и одумывалось вовремя работы над ним. Но все равно, где–то даже подсознательно ощущалось все величие момента. И что этот момент случился со мной. Это головокружительное путешествие может оказаться и последним. А может открыть новую эру для человечества.

— Эми, я давно хотел понять вот что. В чем такое серьезное отличие нашего разума от вашего, что вы так продвинулись в знаниях относительно нас?

— Вам приходится носить всю модель с собой, в голове, и много говорить, чтобы согласовать с моделью других. А мы можем оперировать всеми знаниями в сети как своими. Представь, что у тебя нет своих знаний в голове. Никаких конкретных знаний. Но есть неограниченный и мгновенный доступ до любого знания в мире, находящегося в любой голове. У тебя в голове есть только алгоритм создания нового знания. И небольшой индекс всего, что ты придумал сам, но что так же доступного всем. Вот так примерно устроены мы. Мы читаем мысли друг друга напрямую без посредства речи, передающий какой–то один аспект мысли. Но мы общаемся, когда хотим на что–то обратить внимание других.

— Может менее эффективно, но мы тоже к этому движемся, с помощью того же интернета. В чем причина вашего преимущества?

— Во–первых, доступность знания «все и сразу» как своего дает возможность создавать новое знание быстрее, чем вы на многие порядки. Во–вторых, позволяет одновременно анализировать одно явление множеством субъектов с разных сторон и в онлайн сравнивать результаты, получая метазнание. В-третьих, компактнее хранить знания, без дублирования как у вас, что тоже уменьшает время на доступ к нему.

— У нас тоже есть компьютеры мощнее, чем тот, что в черепной коробке. Суперкомпьютеры.

— Они не помогут. Вы можете собирать знания в общую картину последовательно. Но для этого вам требуется много времени. Вы можете параллельно собирать знания. Но это вызовет долгие споры для создания общего знания. То есть всегда медленно. В результате вы можете распознавать только статику, пока она не изменилась. Процесс, который прошел, а не идет. Мы можем анализировать динамические процессы пока они идут в онлайн. И это еще не все отличия. Есть и более экзотические для вас отличия, которые тебе трудно представить.

— Какие? Я попробую.

— Попробую тебе объяснить на простом примере. Вы всегда находитесь в своем теле и поэтому можете непосредственно знать только то том, что известно вам. Мы же можем перемещаться между личностями.

— Как это?

— Я могу посмотреть на ситуацию с точки зрения других личностей и сравнить со своей. Потому что мне доступны знания других напрямую в сети. Достаточно знать их код. И это своего рода еще одно измерение, в ваших понятиях. Измерение не только в пространстве или времени, а в возможных вариантах. Кажется, у вас это называется многомирие.

— Какие–то фантастические возможности. Но откуда тогда у вас появляется несогласованное знание?

— Из внешней для сети среды. Вот наш разговор, например. Я могу узнать от тебя то, что не знает больше никто у нас. Это может быть новая информация, которая еще не согласована и не соответствует существующему знанию всей сети. Эту рассогласованность я должна суметь согласовать сначала внутри своего знания, а потом с знаниями других. Источников для неизвестного огромное количество в каждом маленьком вопросе даже без внешней среды. В разрыве любой логической связки можно вставить много вопросов «почему» как ты знаешь. И согласовать их всех между собой чрезвычайно трудно. Но мы делаем все заранее, если так можно сказать.

— Но что значит «согласованные»? Зачем это нужно вам?

— Любое ваше понятие, как и наше так как мы ваши потомки, объясняется из других понятий, как слова — через другие слова. И знание имеет практическое значение только когда согласовано с другими знаниями, то есть может применяться с ними совместно. Иначе в нем нет смысла — его не применить. Где–то произойдет сбой при взаимодействии с другими системами, основанными на несогласованных знаниях. Например, знание о том, как устроено солнечная система включает в себя согласованное знание о расстояниях, среде межкосмического пространства, планетах, законах гравитации, твердости металлов, излучении и много чего другого только для того, чтобы запустить и приземлить космический корабль на другой планете. И вот каждый из нас ищет согласование своего знания с другим, чтобы выполнить свою задачу. Я собираю и согласую знания о праразуме, то есть о человеке.

— Ты говорила еще о разном способе мышления. Это так?

— Вы выделились из царства животных тем, что создали речь и письмо как средство пусть медленного, но распространения знания. И научились самопрограммированию через них. Это у нас общее. Но при этом вы зависите от того способа мышления, который освоили. От метафор прошлого как я тебе уже писала. Мы можем менять базовые знания и сам способ мышления. Парадигму как писал ваш ученый Т. Кун. У вас тоже есть люди, которые иногда в корне меняют ваши взгляды. Но вы можете надеяться на них только как на случайность гения. Мы же управляем этим уровнем мышления так же, как вы речью. В этом мы очень разные.

— Вы как субъект умираете?

— В отличие от вас, у нас нет физической смерти. Знания субъекта в сети не умирают — не стираются. Но могут остаться экзотическим объяснением чего–либо, интересным только как история, но не используемым никем на практике. Как идеи ваших древних философов. Это не исчезновение, это забвение. И постепенное рассогласование с другими знаниями. Такая изоляция для нас как смерть.

Если переход состоится, то интеллект в сети быстро потеряет связь со своим прошлым. Потому что все чаще буду вспоминать себя в электронном теле. И мои ощущения в теле станут для меня далеким прошлым. Но запрограммировать ощущения было видимо необходимо в каком–то виде только для одного момента — перехода. Переход без потери личности, без прерывания истории моего «я». Придется идти на ухищрения и непростые решения. Природа не защищена от подделки памяти и ощущений, потому что в природе это невозможно. Поэтому, я думаю, что природу можно обмануть. Но надо все продумать и подстраховаться.

В голову приходили всякие мысли на этот счет. Например, постепенное отрезание нервов, уменьшение телесной чувствительности. Я читал о психологах, которые делали над собой такие эксперименты. Отрезали кожную чувствительность. Но мне это было не под силу одному и в неприспособленных условиях. Эту идею я отбросил.