Кэт Фоллз - Нелюдь [litres]

– Откройте рот, – приказал он нам.

– Зачем это? – Рейф явно приготовился сопротивляться.

– Это тест на вирус, – быстро сказала я охотнику. – Они просто проведут этой штукой у тебя под языком.

Пластиковый индикатор был покрыт специальным биосенсором. В отличие от анализа крови, тест не давал стопроцентного результата, но обычно даже небольшое количество вируса в слюне окрашивало индикатор в ярко-красный цвет.

Рейф с неохотой открыл рот и позволил надсмотрщику провести индикатором под языком. Я вообще не сопротивлялась, и через минуту оба индикатора светились ярко-синим цветом – признак того, что мы не были заражены вирусом.

Я глубоко вздохнула. Несмотря на то что прошлой ночью у меня не было никакой лихорадки, какая-то часть меня все еще сомневалась, что мне удалось удрать от Хорды, не заразившись. Сейчас эти опасения исчезли, и стало легче, даже учитывая, что мы были пленниками человека с половиной лица и чокнутой юной королевы.

Когда надсмотрщики продемонстрировали ярко-синие индикаторы, Омар явно был доволен:

– Хорошо, что мы не позволили гивепрям подзакусить ими, не так ли?

Королева только мрачно глянула на него, теребя такой же синий индикатор, висевший на цепочке у нее на шее. Я заметила, что и Омар, и другие надсмотрщики тоже носили свои тесты на груди, словно армейские медальоны. Означало ли это, что теперь мы стали гражданами Чикаго?

– Носите индикаторы так, чтобы их всегда было видно, – сказал Омар. – Это приказ короля.

Рейф тихо фыркнул, но завязал тесемку узлом и повесил индикатор на шею.

– Можно нам теперь идти?

Охранник глянул на Омара, который, в свою очередь, обернулся к королеве. Та знаком приказала нам подняться с колен.

– Последний пойманный достался тебе, – сказала она. – Так что этих забираю я.

– Может, поделим их? Ты возьми девушку, – Омар оглядел Рейфа, – а парень, похоже, нам пригодится.

Королева топнула ногой:

– У тебя и так достаточно надсмотрщиков. А мне все при дворе уже надоели. Они такие скуууучные, – лениво протянула она и вдруг ткнула в нас унизанным кольцами пальцем. – К тому же посмотри на них: они же явная пара. – Она обернулась к нам, словно за подтверждением: – Вы же вместе, правда?

Я быстро кивнула, схватила Рейфа за руку и почувствовала, как тот вздрогнул и как участился его пульс под моими пальцами. Оказывается, он был еще и хороший актер: я-то все это время думала, что он абсолютно спокоен.

– Их несложно разделить, – сухо заметил Омар.

– Ошибаешься. – Рейф посмотрел тому прямо в глаза. – Она единственная девушка, которую я любил в своей жизни.

Я замерла, не понимая, чего он добивается.

Омар хмыкнул:

– Ты забудешь о ней через неделю.

– Никогда, – твердо ответил Рейф. – Я любил ее с тех пор, как мне было десять лет. Задолго до того, как встретил ее.

Королева подошла поближе:

– Нельзя любить кого-то, кого не знаешь.

– Но я знал ее, – с охотника внезапно слетел весь поверхностный шарм, и теперь голос его звучал глухо и напряженно. – Я столько слышал о ней. Ее отец очень гордился ею и обожал рассказывать истории о своей дочке.

Слезы навернулись мне на глаза, я снова почувствовала тоску по отцу.

– Я ловил каждое его слово. – Рейф продолжал говорить, даже не поворачиваясь в мою сторону: – Я решил, что если на белом свете действительно существует девочка, которая каждый день ищет и спасает потерявшихся животных, то когда-нибудь она найдет и меня.

Я была в таком шоке, что чуть не выпустила его руку, – но его пальцы только крепче сжались вокруг моих.

– Надо же, – королева Синди прижала руку к груди, – вы совсем не скучные. – Она обернулась к Омару: – Я не позволю тебе забрать его в зоопарк, чтобы он жил среди твоих надсмотрщиков.

– Само собой, нет, – ядовито отозвался Омар. – В таком случае она останется без пары, и при дворе появится одинокая молодая женщина. К чему так рисковать? Вдруг она приглянется королю…

Из горла королевы вырвался хриплый звук ярости, а пальцы скрючились, словно когтистые лапы. Омар сделал вид, что ничего не заметил:

– Прошу извинить, но мне нужно заняться предстоящей охотой.

Он ушел, сопровождаемый надсмотрщиками. Выходя из тронного зала, они чуть не столкнулись со зверочеловеком с чешуйчатой серо-зеленой кожей и в ошейнике, тащившем тяжелые сани, доверху нагруженные мебелью и предметами искусства. Он остановился посреди зала и низко поклонился. Королева шагнула вперед и схватила картину, лежавшую на самом верху кучи.

– Дрянь какая! – Она стукнула пригнувшегося зверочеловека картиной по голове и отшвырнула ее в сторону. – Любому человеку сразу понятно, что это не искусство!

Я прикусила язык, глядя, как полотно Джексона Поллока [6] Джексон Поллок – знаменитый американский художник, идеолог абстрактного экспрессионизма. летит по полу и шлепается о стену зала. У моего отца в эту минуту точно случился бы инфаркт.

– Моя королева, я обо всем позабочусь. – В проеме арки появился слуга средних лет в безупречно белом костюме. У него были длинные уши, падавшие вперед при поклоне, и два коротких витых рога по бокам головы, полускрытые рыжеватыми волосами. Он наклонился и поднял картину с куда большим почтением, чем до этого королева.

– Сожги это, Дромо, – приказала она. – Дворец и так завален всяким барахлом.

Голос у королевы вздрагивал, словно она старалась не всхлипнуть.

– Будет исполнено. – Он подозвал к себе зверочеловека, тащившего сани, передал ему картину, бережно касаясь только рамы, и быстро отдал какой-то приказ.

Я подозревала, что он вовсе не собирался отправлять Поллока на костер. Хоть он и был наполовину баран, он явно кое-что смыслил в искусстве.

Королева Синди сорвала с головы свой странный, похожий на абажур головной убор, обнажив мелкие светлые кудряшки, упала в бархатное кресло и прижала пальцы к вискам:

– Он не посмел бы так разговаривать со мной в присутствии короля.

Дромо, стуча копытами, подошел к ней и опустился на одно колено:

– Омар просто старый мерзкий урод, что внешне, что внутренне, – заговорщически произнес он. – Собственные надсмотрщики ненавидят его.

Королева оживилась:

– Это правда?

– Даже я уже ненавижу его, – встрял Рейф.

Дромо окинул нас внимательным взглядом.

– Они будут частью моей свиты, – указала на нас королева. – Королю это понравится: сразу два новых полноценных человека.

Судя по презрительной складке у его губ, человеческой ДНК было недостаточно, чтобы произвести впечатление на Дромо.

– Моя королева, – заметил он, – может, они и полноценные люди, но они очень грязные.

Я подавила желание засунуть грязные руки в карманы еще более грязных штанов.