Георгий Ефремов - Из железного плена

Григорий вспомнил явление Чеменя во сне, и его прошиб пот. Чемень! Неужели права народная молва об этом легендарном богатыре? Конечно, настоящий богатырь здесь ни при чем. Просто на звуковое раздражение словосочетания «чемень» каким-то образом реагирует неведомый аппарат инопланетян, оставленный здесь с незапамятных времен. Объект Икс, наверняка, функционирует не постоянно, для этого ему потребовалось бы слишком много энергии. Он должен включаться в определенные моменты, ну, скажем, раз в столетие или в пятьдесят лет, высылать первичную информацию на находящегося поблизости землянина. Само собой разумеется, что понять эту информацию можно только при достаточном уровне научно-технического развития. Все рассчитано очень тонко — ибо создать механизм, позволяющий связаться в космосе с неведомой расой, можно лишь при определенном техническом потенциале цивилизации. А все те, кто попав под воздействие объекта Икс, начали видеть в прошлые века невероятные, «ужасные наваждения» во сне, сложили легенду о могучем богатыре, скрывающемся в кургане. Предание о погибших детях тоже укладывается в эту версию: как же иначе предки могли предостеречь односельчан от контакта со «сверхъестественными» силами кургана? Вполне возможно, что некогда объекту Икс даже приносили в жертву красивых и сильных быков. Суеверия в прошлом были большой силой!

Но почему же издавна называют и богатыря и курган Чеменем? С чем связано это имя?

«Погоди-ка, — сказал сам себе Володин, — а ты-то сам как воспринимаешь Икс-феномен во сне, разве не как приближение огромного Всадника? И это ты — ученый двадцатого века. Чего же ждать от людей прошлого, веривших в богов, разные чудеса и сверхъестественную силу?!»

«Но почему именно Чемень? — размышлял Григорий, — если можно понять сходство со всадником в том предмете, что является перед пробуждением, то откуда взялось само слово? Возможно, во сне транслируется и звуковая информация, которая незаметно улавливается подсознанием? Вспомни, ведь ты сам называешь Икс-объект не только «большим Всадником», но и Чеменем. Неужели это связано только с легендой. Не кроется ли в этом еще какой-нибудь смысл?»

«Пожалуй, верно, — решил Григорий, — раз на слово «чемень» включается система телепатического подключения объекта Икс к определенному человеку, это вполне возможно, как-то связано с названием иной цивилизации.

Как мы называем нашу планету Землей, так и они, может быть, называют свою Чемень?»

«Не стоит делать преждевременных выводов, — одернул себя Володин, — у тебя еще будет достаточно возможностей проверить свои предположения во время сеанса во сне!»

Григорий поднялся из-за стола в бодром настроении. Внутри все пело от радости: вопреки его дурным предположениям в Москве сновидения не только не прекратились, но стали ярче, отчетливее. Значит, можно работать непосредственно здесь, в тесном контакте с «группой расшифровки» академика Говорова, значит, не надо организовывать выездную комиссию и направлять ее вместе с ним в Чебоксары.

Володин несколько раз в волнении прошелся по своему номеру. Подошел к окну. Внизу перед ним широкой лентой убегал вдаль величественный Ленинский проспект, теряясь в далекой дымке где-то у ажурных контуров высотного здания МГУ. По проспекту в обе стороны текли быстрые разноцветные потоки автомашин.

Григорий быстро оделся и подошел к двери, но тут же вернулся обратно. Он снял трубку и набрал номер. После четырех невыносимо долгих гудков на том конце провода раздался грудной женский голос.

— Это Маргарита?

— Да, а кто вы?

Пассажир, которого вы спасли в полете чашкой крепкого кофе.

— Григорий? — откровенно обрадовалась девушка, — хорошо, что вы позвонили. Как устроились?

— Все в порядке. Я в гостинице Академии Наук.

— Вам повезло. А как государственная тайна? Доставили в целости и сохранности по назначению?

— Ну конечно, какие могут быть сомнения.

— Ну и отлично. Скажите, а как у вас со временем?

— Никак, — пожал плечами Володин, — по утрам я работаю, днем нахожусь в Президиуме…

— Президиуме чего?

— Академии Наук, естественно.

— Ах, естественно? — засмеялась Маргарита, — все понятно. Слушайте, молодой светило науки, я сейчас выбегаю на улицу, и очень тороплюсь.

— Тогда извините, — промямлил Григорий.

— Да нет, дослушайте же меня до конца. Вечером у меня соберется маленькая компания друзей. Приходите, если будет время. Как я понимаю, в Москве у вас родственников нет и со знакомыми, должно быть, туго?

— Угадали.

— Ну вот, я так и думала. Нечего вам скучать в гостинице. Приезжайте.

— С удовольствием. Когда и куда?

— К семи-восьми, — она дала ему адрес и рассказала, как лучше проехать. — Ну, до встречи!

— Пока.

Володин положил трубку и в приподнятом настроении выскочил из номера.

Ивашов лежал на своей мягкой удобной кровати в темной мрачной спальне. Свет он, помня прошлую встречу, выключил. Наверное, так легче обманывать электронных соглядатаев. А может быть, это не имеет никакого значения…

В голове крутились мысли, проносились обрывки слов Мейера, эпизоды званого ужина у Шреккенбергера. Все это переплеталось с нескончаемым рядом формул и схем, полученных во сне. Голова пухла, казалось, что она не в силах вместить столько информации, столько переживаний, столько планов.

Клара должна была подойти с минуты на минуту. В воздухе еще витал аромат ее духов, смешанный с запахами подогретых тостов, которые она принесла ему на ужин. Она недавно ушла и теперь должна была вернуться, переключив телемониторы.

Александр задумался, мысленно проверяя сохранность схем Звена контакта и очнулся только от прикосновения прохладной мягкой руки.

— Клара? — тихо спросил он.

— Да, зачем вы вызывали меня?

— Мне надо: кое-что срочно сообщить ГП. Но перед этим расскажите, что произошло с Шреккенбергером?

Девушка опустилась рядом с ним и глубоко вздохнула.

— Карл-Иорг, слава небесам, кажется, пал жертвой собственной гнусности. Группе Противодействия было достаточно хорошо известно, чем занимался этот изверг.

— Он ведь был биологом?

— Верно. Знаете, над чем он работал в своих секретных лабораториях четырнадцатой секции? Шреккенбергер довольнр успешно выводил культуру вирусов, способную вызывать у человека амнезию, кратковременную или долговременную.

«Потеря памяти? — удивился Ивашов, — но зачем это нужно Тресту?»

— Не будьте наивным, Александр. Подумайте только, какое это верное средство сохранять секреты и устранять ненужных людей. Легкий укол или царапина с возбудителем, который окажет через определенное время свое губительное воздействие. И никаких следов — ранка к тому времени заживает. Никто не сможет понять, в чем дело. Амнезия может быть следствием многих внутренних заболеваний. Ни у кого даже не возникнет подозрений в злом умысле. Все просто, все чисто!