Игорь Дручин - Глухая орбита вечности

Пили в молчании. Тост Лебедевой напомнил всем об оставленных на Земле друзьях и близких. Как-то по-новому осознавалась невозможность возврата к прошлому, хотя еще перед отлетом с Земли было ясно, что при возвращении они попадут в иной мир. Теперь эта горечь усиливалась невозможностью увидеть родную планету, знакомые очертания созвездий на знакомом небе, и луну, и свое солнце...

Байдарин придирчиво рассматривал суммирующие графики погоды, за два полных цикла всех четырех времен года. При всем многообразии они имели ощутимое сходство. Улавливались общие закономерности, хотя и затухающие постепенно. Начало третьего цикла, свидетельствовало о том, что затруднений с прогнозом погоды здесь не будет. Если в первый год в восьмом летнем месяце азаре выпало восемьдесят миллиметров осадков в зоне станции, то во второй летний год — шестьдесят, в нынешнем — сорок. Зоны погоды как бы смещаются. В Вине-Ву наоборот количество осадков прибавляется на двадцать пять процентов по отношению к среднему. Если зональное смещение — закономерность на планете, то уже сейчас можно выдавать долгосрочные прогнозы по всем зонам, но надо быть уверенным, что состояние красного солнца будет постоянным, а энергия, получаемая от него планетой, будет пропорциональна расстоянию на орбите, однако это не совсем так, потому что количество получаемой энергии меняется. Рассчитанные Левиным модели солнца на основании длительных наблюдений показывают некоторое отклонение от средних значений. Циклы энергетической активности солнца не совпадают с периодом обращения планеты, поэтому и плывут графики метеоусловий, отличаясь год от года...

Сергей наметил прогноз на ближайшие дни и передал на корабль. Отсюда каждый член экспедиции мог получить информацию об ожидаемой погоде для любой зоны. Сложив сводные ленты, он поднялся, удивляясь, что Ия до сих пор не позвала завтракать. Выйдя из кабинета в гостиную, он застал жену одетую в легкий защитный костюм.

— Куда это ты собралась? — удивился Сергей.— Я думал, твой полевой сезон закончился.

— Нам надо поговорить, Сережа. Ты сядь.

Байдарин сел, встревоженный серьезным тоном Ии и заглянул ей в глаза.

— Что-нибудь случилось?

— Да, Сережа. Я ухожу от тебя. Совсем.

— Но почему, Ия?

— Детей у нас с тобой нет, Байдарин. И никогда не будет. Уже этой причины достаточно.

— Но Ия, детей нет ни у одной семейной пары...

— Подожди. Я не могу жить без людей, в одиночестве. Мне нужно хоть какое-то общество, особенно после возвращения с полевых работ. Да и в поле мне хочется быть с кем-то рядом. Еще не все. Мне всегда нравился Никишин, но ты сумел привлечь мое внимание к себе. К сожалению, на время. Не хочу обманывать ни тебя, ни себя. Я поняла, что без него моя жизнь будет намного беднее. Ты должен понимать, что он ни в чем перед тобой не виноват. Он держал себя как настоящий мужчина.

Радина усмехнулась, вспомнив его испуг там, на берегу моря.

— Я знаю, что он любит меня, хотя и не подает вида. Не огорчайся, Сережа, но так будет лучше. Сейчас мы можем расстаться друзьями, позже можем возненавидеть друг друга. Ты сильный, выдержишь. Не думаю, чтобы тебя удовлетворили такие отношения как у Сандаловых. Что же ты молчишь?

— Я не могу тебя удерживать, Ия. Ты все решила за двоих,— сдерживаемая горечь выплеснулась наружу, и Сергей сжал зубы, чтобы не наговорить обидных слов.

— Понимаю. У нас было с тобой много хорошего Это тоже сразу не зачеркнешь...

— Не надо, Ия,— попросил он.— Раз ты собралась, поезжай.

Ия растерянно теребила перчатки. Она не думала, что Байдарин так легко примирится с ее уходом, и теперь ее самолюбие было задето, но Сергей сидел молча, не поднимая от пола взгляда. Логика подсказывала ей, что нужно сейчас же уйти, не накапливать боли от расставания, но она не могла уйти, как-то не облегчив его состояния.

— Уходи, Ия,— тихо сказал Байдарин, и ее пронизала горечь этих негромко произнесенных слов.

— Прощай, Байдарин.

Она вышла, не дожидаясь ответа. Натянула в сенях перчатки и, сбежав к своему небольшому вездеходу, уселась за пульт управления.

— Прощай и ты, дом,— сказала она, оглядываясь на посеревшее от непогоды деревянное здание и чувствуя, как по щекам катятся непрошеные слезы...

Ия с силой рванула на себя ручку управления, и вездеход двинулся рывком, быстро набирая скорость.

Байдарин подошел к окну и проводил взглядом уходящий вездеход, пока тот не скрылся среди деревьев.

— Сережа!

Голос был мужской, и Байдарин, подавляя усилием воли свою растерянность и не утихающую боль в сердце, обернулся к экрану. Это был астрофизик Левин.

— Здравствуйте, Рэм Лазаревич! Что-нибудь новенькое?

Левин не заметил состояния Байдарина, может быть, потому, что его самого снедало беспокойство...

— Сережа, ты уже давал прогноз на ближайшие дни?

— Да, Рэм Лазаревич.

— На днях была небольшая флуктуация на солнце, я не придал ей большого значения, такие энергетические всплески бывают довольно часто, но сегодня с утра зарегистрировал сильный поток частиц высоких энергий. Они, конечно, не попадут в биосферу, но энергия, получаемая планетой от солнца, возрастет на несколько процентов. Ты посчитай на всякий случай, что получится в твоих погодных моделях. Исходные данные для расчетов я тебе сейчас передам.

— Хорошо, Рэм Лазаревич, я сейчас же займусь. Думаю, это существенно повлияет на прогноз.

— Включай запись, даю исходные.

— Есть.

Экран зазмеился графиками и колебаниями с небольшими интервалами. Левин передал минимальный, средний и максимальный вариант. Байдарин ушел в кабинет и, вводя полученные материалы, задал программу. Получилось девять вариантов погодных моделей. В любом варианте энергетический всплеск существенно менял структуру погоды. Возникала поляризация атмосферных явлений, и появлялись крупные поля с высоким давлением и крупные области с низким. Такая поляризация должна была вызвать в лучшем случае необыкновенно сильные ветры, уже при средних значениях переходящих в ураган. Едва осознав такую возможность, Сергей набрал индекс Ии Радиной.

— Ия, вернись!—взволнованный голос Байдарина прозвучал в вездеходе неожиданно, как выстрел.

Радина вздрогнула, взглянула на экран и упрямо сжала губы.

— Нет, Сергей. Не надо обострять боль разлуки. Думаешь, что мне было так просто решиться...

— Ия, родная, я не об этом. В ближайшие сутки может по нашей полосе прокатиться сильный ураган. Ты не успеешь добраться до Вине-Ву.

— Ураган? — Радина улыбнулась, как будто ей сообщили хорошую новость.— Вот это как раз то, что мне нужно, дабы обрести равновесие. Все?

— Да.

— Спасибо.

— Включи на всякий случай сигнальный луч.