Игорь Дручин - Глухая орбита вечности

Климов поминутно проверял толщину слоя: волнение его нарастало. Что могло таиться в многочисленных цилиндрах, которые он обнаружил при локации? Может, это какие-нибудь энергетические аккумуляторы, которые они не успели использовать до гибели своей цивилизации, а может быть, они предвидели такую возможность и заложили в эти цилиндры всю информацию о своем обществе? Тогда экспедиция, а с ними и Земля, станет обладателем бесценного клада. Пусть информация не будет новинкой для технологов, зато сколько интересного и поучительного почерпнут историки, философы, биологи, да и только ли они. Эдуард смочил пересохшие губы: узкая щель появилась на левой стороне. Мучительно хотелось отстранить киберов и заглянуть в щель, но археолог пересилил себя и лишь приблизился к входу.

Почувствовав наступление торжественного момента, Елкин и Павлов оставили землеройные машины, расчищавшие площадку перед бетонным хранилищем, и подошли к Климову. Киберы вышелушили последний слой бетона и, обнажив прямоугольный проход, стали в сторону.

— Ну, шеф, вперед! — подтолкнул археолога Иван.— Должно же нам повезти!

Климов шагнул в проход и почувствовал сырой и гнилостный запах. Эдуард включил фонарь и направил его луч внутрь помещения. Он не ошибся! В помещении на специальных стеллажах и просто на полу стояли ящики! Их было столько, что у историка захватило дух. Он оглянулся с довольной улыбкой.

— Не томи, Эдик! — сказал Елкин.

В этот момент стоящий у прохода стеллаж вдруг зашевелился. Прогнившее насквозь дерево не выдержало тяжести и он рухнул. Из рассыпающегося ящика выскользнул черный цилиндр с конической головкой и ударился о бетонный пол. Что-то ослепительно сверкнуло, и оглушительный взрыв потряс окрестности. Взрывная волна пронеслась ураганом по расчищенной площадке, в одно мгновение превратив стройное, но хрупкое тело эквиплана в груду металла и пластика, а затем сбросила его жалкие остатки в ущелье... Но люди, ожидавшие встречу с неведомым, ничего этого не видели и не слышали. Их просто уже не существовало...

Шумский не видел взрыва, он стоял спиной к горам и внезапно почувствовал боль в ушах и упругий толчок в спину. И лишь после этого он услышал ужасающий грохот. Он обернулся к горам. Над ними поднималось зловещее облако пыли и дыма... Падали камни и обломки бетона, пронзительно свистели осколки снарядов и мин, но Вадим Аркадьевич, не обращая на них внимания, бежал к лагерю. Снова и снова где-то неподалеку грохали от вторичной детонации снаряды...

Лагерь был в огне. Сухая осенняя трава пылала, опаляя молодой, еще неокрепший травостой... Опадали, обгорая, надувные палатки. Винтокрыл скрылся в дыму и пламени, а огонь стремительно приближался к Шумскому. Вадим Аркадьевич отступил в воду...

— Что случилось? Что случилось? Отзовитесь!—донесся до него тревожный голос Василия Стоева.

Шумский судорожно вздохнул и включил общую связь.

— Внимание. На раскопках городища произошел сильный взрыв. Лагерь горит. Эквиплан и люди в момент взрыва находились на площадке. Срочно вышлите спасательную экспедицию.

Вадим. Я — Манаев. Включи теледатчик.

Штурман нажал и повернулся в сторону догорающего лагеря...

— Что с людьми, Вадим?

— Не знаю. Взрыв произошел после вскрытия бетонного склада. Боюсь, что все погибли.

— Ты не можешь туда попасть?

— Очень крутые склоны...

— Вадим, эквиплан придет через два часа тридцать. Может, будет поздно.

— Попробую, у них были лягушки...

Огонь отступил от лагеря, оставив дым и чад. Подняв опавший материал складской палатки, Шумский обнаружил, что все оборудование цело. Распаковав ранцевый летательный аппарат, он одел его, застегнул ремни, закрепил на груди пульт управления и попросил сфокусировать энергию. Подавая рычаг управления, он медленно всплыл над лагерем и направился к крутому склону горы. Подлетая к ущелью, он почувствовал неладное: река иссякла. Перегруженная сбросом земляного материала при раскопках, мутная и грязная, она, то подпруживалась, то прорывалась снова, но всегда хотя бы слабые ручейки текли по ее ложу. Теперь оно было абсолютно сухое... Пролетев по ущелью, Шумский увидел, что огромная масса земли и обломков, среди которых находился и искореженный эквиплан, образовали мощную плотину, за которой река, растекаясь по котловине, образовала озеро.

— Внимание! Эквиплану найти площадку в стороне от ущелья, выше по течению Сейвы. От направленного взрыва образовалась плотина в расширенной части ущелья. Возможен прорыв воды.

Шумский поднялся выше и увидел площадку. В самом конце раскопа зияла огромная, продолговатая, метров на триста, ямина с черными обожженными краями. Площадка, как выметенная, расширяющаяся в сторону реки, была пуста. Лишь возле ямины виднелись остатки землеройных машин, да местами из-под плотных глин выступали огромные глыбы гранита.

Это было все. Включив на всякий случай счетчики радиоактивности, он медленно опустился на площадку и подошел к краю ямы.

— Это все, Геннадий,— хрипло сказал Шумский.

— Вижу,— хмуро откликнулся Манаев.

— Погибли все четверо. Видимо, превратились в пыль.

Штурман подошел к краю ямы и по остаткам газов определил анализатором, что взрывчатыми веществами были какие-то нитросоединения...

Через несколько часов спасательный отряд разрушил плотину, надеясь обнаружить хотя бы останки своих товарищей, но они исчезли без следа. Вырубив из гранитной глыбы обелиск, спасатели установили его вблизи воронки и высекли на нем имена погибших:

Эдуард Климов

Иван Елкин

Борис Павлов

Евгений Брагинский

Сумрачно постояв у обелиска, спасатели подобрали остатки снаряжения и посмертную археологическую коллекцию Эдуарда Климова и погрузили в эквиплан. Совершив прощальный круг над площадкой, эквиплан взял курс на восток...

Байдарин закончил отделку спинки кресла и остался доволен своей работой. Из пня огромной секвойи получилось довольно приличное кресло. Конечно, с помощью дезинтегратора он мог бы давно вырезать его, но Сергей пользовался дезинтегратором только намечая отдельные детали, а в основном работал ручной стамеской и долотом. Физическая работа доставляла ему не только удовольствие, но и отдых, и Байдарин старался растянуть поделку на длительный срок. Но как он ни старался замедлить работу, кресло ощутимо подвигалось, особенно после ухода Ии. Прекрасная древесина секвойи не подвергалась гниению, и можно было надеяться, что кресло простоит долго. Сергей уселся в кресло, отдыхая после физического труда. День клонился к закату. Пора было готовить свой одинокий ужин и обсчитывать вечерние сводки. Он собрал инструменты и пошел в дом. Внезапно ему послышались голоса. Байдарин выглянул в окно и увидел толпу приближающихся аборигенов. Они несли кого-то на древках копий, перевязанных лианами, с подстилкой из ветвей... Поставив носилки на крыльцо, аборигены стали совещаться. Человек, лежавший на носилках неподвижно, вдруг начал судорожно биться. Сергей выскочил на крыльцо и узнал в этом человеке молодого вождя Шибу Ши. На лодыжке у вождя кровоточила характерная треугольная ранка — след шипа ядовитой рыбы скорпены. Шибу Ши снова потерял сознание. Сергей опрометью бросился в дом и вынес шприц с противоядием. Не раздумывая, он нагнулся и вонзил шприц выше ранки. Вытащив шприц, он попытался разогнуться и сейчас же почувствовал укол. Только тогда он заметил, что туземцы окружили его плотным кольцом и каждый занес над ним копье на таком расстоянии, что стоило ему пошевелиться, как ближайшее острие впивалось в тело. Положение было крайне неудобным. Он попытался опуститься на корточки и снова — укол. Постепенно начали подрагивать ноги, заболела спина и к лицу приливала кровь... Он чувствовал, что скоро не выдержит такого положения и тогда...