Виль Быков - На суше и на море, 1990 [антология]

После этого мы пошли к большому костру — энкима, сложенному метрах в тридцати за деревенской оградой. Там в окружении сидящих на корточках старейшин я озадачил своего нового друга вопросом:

— Как происходит церемония посвящения в воины?

Вопрос оказался слишком сложным для него. И ответ я получил после многочисленных бесед с ним и его соплеменниками.

В соответствии с традицией масаев, которая постепенно отмирает, временной отрезок жизни мужчины-масая делится на шесть отличных друг от друга стадий. Первая стадия — «инкера» — детская, когда масайские мальчики проводят время в пастушеском занятии. С наступлением физической зрелости они становятся «ила-мала» — кандидатами для прохождения церемонии обрезания. Мальчики-иламала собираются в группы и переходят от деревни к Деревне. Исполняя песни и танцы, они просят подарки, и им никто не отказывает. Собранные таким образом дары они несут к знахарям и просят назначить дату обрезания. Организация этой церемонии является довольно сложным делом. Сначала нужно заручиться согласием старейшин, а его не получишь быстро. До церемонии обрезания должна совершиться еще одна, которая напоминает игру и называется «хватать быка за рога». Для этого необходимо найти абсолютно черного быка без единого пятнышка. Сооружается специальная деревня. Со всех уголков «масаилэнда» в нее собираются мальчики-иламала, но к соревнованиям допускаются только те, отцы которых в детстве участвовали в подобном ритуале. Мальчики выстраиваются за стартовой линией, в то время как старейшины приводят быка в деревню. Затем по сигналу участники соревнований бросаются к быку и пытаются схватить его за рога или за холку. Как только двоим удается это сделать, мальчики из тех же кланов стараются защитить их, а из других кланов — вытеснить и занять их место. Завершая церемонию, быка убивают, и каждый участник получает порцию мяса. Затем мальчики возвращаются к себе в деревни, где ожидают основной церемонии. И снова им приходится долго ждать, ибо обрезание — «эмуратаре» — может быть произведено только знахарями из племени доробо [12] Доробо — родственная масаям малая народность. , которые медленно переходят из деревни в деревню. Когда они наконец прибывают, мальчиков вызывают с пастбищ. Матери кандидатов бреют сыновьям головы, одевают в специально сшитую одежду из шкур четырех молодых барашков. Одетый в церемониальную одежду, посвящаемый садится на шкуру быка перед хижиной матери. Пока идет операция, он должен демонстрировать полнейшее хладнокровие. За малейший вскрик от боли он может быть на всю жизнь зачислен в разряд трусов. При этом будет наказана и мать. После операции мальчики проводят пять-шесть дней в хижине, питаясь бараниной и бараньим жиром, пока рана не начнет затягиваться. Затем они покидают дом, чтобы вступить в третью фазу — послушников — «илаибарак», продолжающуюся два года. Илаибарак бродят с луками и стрелами, охотясь на птиц. Из наиболее красивых птиц они делают чучела, которые подвязывают к отрастающим волосам. Эта процедура продолжается до тех пор, пока голова не будет полностью покрыта разноцветными перьями птиц. Тело они натирают бараньим жиром без охры. По окончании этой фазы каждая мать при народе обривает сыну волосы, на которых висят чучела птиц. Затем отец дает ему копье, щит и меч. Это означает готовность стать масайским воином — «мэраном». Наступает четвертая стадия — стадия младших воинов — «илбарнот». Это самая прекрасная пора жизни масайских мужчин. Обычно она продолжается девять лет, начинаясь сразу после церемонии бритья. Младшие воины отправляются группами в сопровождении матерей строить маньяту. С ними следует и выделяемый им скот. Матери строят для них маньяту и выполняют домашнюю работу: доят коров, собирают топливо, запасают воду, готовят пищу.

В маньяте поддерживается строгая дисциплина. Младшим воинам запрещено пить и курить. Они обязаны ежедневно совершенствовать свое военное мастерство. В течение всего девятилетнего периода им запрещено стричь волосы, которые заплетаются в косички — «илтаикан», составляющие классическую прическу воинов.

Третье бритье головы знаменует наступление пятой фазы — «ил-мориджо» — старшего воина. Раз в восемь лет по этому поводу совершаются грандиозные празднества, в которых принимают участие до пятисот младших воинов, отмечающих возмужание. Сооружается специальная деревня из тридцати девяти или сорока девяти хижин. Вдобавок строится громадная круглая хижина — «осингира», подобие клуба. В диаметре она имеет шестнадцать с лишним метров и вмещает до четырехсот человек. Женщинам и детям вход сюда воспрещен. После прохождения специального испытания все мэраны могут участвовать в застолье, пить пиво, петь и танцевать. Празднование длится девять дней. На десятый день после бритья головы они становятся старшими воинами. В соответствии с новым статусом они покидают места, где жили в качестве младших воинов, и строят отдельную маньяту. Теперь им позволено жениться и брать столько жен, сколько они в состоянии содержать. Но женам запрещается жить в маньяте. В остальном образ жизни старших воинов-мэранов не отличается от предыдущей фазы. Через три-четыре года, когда следующая группа воинов готова для дальнейшего продвижения вверх, старшие мэраны покидают без шума маньяту и отправляются в деревни, к своим женам. Таким образом, они вступают в шестую, и последнюю, фазу своей жизни, становясь «илморуак» — старейшинами.

— Сегодня большинство масаев становятся старейшинами всего через четыре-пять лет после церемонии обрезания, — печально поведал мне мой масайский друг. — Это неправильно. Мужчина всегда хочет оставаться воином как можно дольше.

— Разве это возможно? — спросил я.

— Когда нам запретили уводить у соседних племен скот и воевать, мы нашли новый способ проявления мужества. Воины стали готовиться к «оламэйо» — охоте на льва. Мэраны выходили сражаться против врага «олгатуни» — льва, который убивает наш скот. В большинстве случаев выигрывал лев, а человек погибал. Но все же одно из трех сражений выигрывал воин. Убивая льва, он становится героем на всю оставшуюся жизнь. И это было самым волнующим и захватывающим событием. Затем нам велели прекратить это, так как опасались, что погибнет слишком много воинов.

— Ну и как, прекратили?