Феликс Пальма - Карта хаоса

– Но ведь возможно перенести кого-то в мир, подобный нашему, не правда ли? – Он дернул за руку Мюррея и вытолкнул его вперед.

Рэмси кивнул. Артур еще раз слегка подтолкнул Мюррея, который никак не мог понять, чего от него хотят. Но вдруг миллионера озарило:

– Минуточку, минуточку… Вы хотите сказать… Если бы я попросил одного из этих великанов в черном, чтобы он отправил меня в мир, где моя невеста осталась целой и невредимой… он сумел бы это сделать? Правда?

– Мы могли бы попробовать, мистер Мюррей, да, могли бы попробовать, – ответил Рэмси, – хотя…

– Ты слышал, Джордж? – перебил его миллионер, лицо которого вспыхнуло от волнения. – А ты, Джейн, слышала? Я смогу отправиться к Эмме из зазеркалья… И я найду ее, Артур!

– Сначала мне вместе с другими учеными надо изучить состояние ткани мультивселенной, – стал неторопливо объяснять Рэмси, – нам необходимо убедиться, что Исполнители снова в полной мере управляют своими тростями. Как раз сейчас я хотел отправиться в наш клуб – там уже наверняка собрались мои коллеги – им не терпится поскорее провести первое обсуждение из многих, что нам предстоят. Поэтому позвольте мне откланяться… Миссис Уэллс, господа, мы непременно снова увидимся, обещаю вам, но теперь я вас оставляю, так как мы, пришельцы с Другой стороны, должны заняться подготовкой Великого исхода. Мистер Мюррей, если вы желаете проводить меня, по пути мы обсудим детали вашего возможного путешествия.

Казалось, Мюррей вот-вот бросится целовать профессора. К счастью, он взял себя в руки.

– Конечно, конечно! – воскликнул он, не скрывая восторга. – Скажите, а если все будет в порядке, я смогу отбыть немедленно?

– Если таково ваше желание, не вижу для этого никаких препятствий.

– Да, таково мое желание.

И никогда еще ни в одном из бесчисленных миров четыре эти слова не звучали с такой искренней убежденностью. Затем Мюррей стал прощаться с друзьями, а Рэмси – с Синклером и Клейтоном.

– Артур… – прошептал Мюррей взволнованно, подойдя к писателю.

– Знаю, знаю… Благодарить меня не за что. Я пообещал тебе, что ты найдешь способ отправиться к Эмме из зазеркалья, и я выполнил свое обещание. – Конан Дойл самодовольно улыбнулся, сунув большие пальцы в карманы жилета.

– Ну, знаешь ли, я сомневаюсь, что заслуга тут целиком и полностью твоя, но… Какая разница! – Мюррей схватил друга за плечи, словно решил раздавить. – Спасибо тебе, Артур. За все. Не знаю, будет ли у меня там, куда я отправляюсь, телефон… В любом случае время от времени рассказывай мне хотя бы по телепатическим каналам, как у тебя дела.

– Да, и это будет куда надежнее, если учесть, до чего не любят твои слуги подходить к телефону, – ответил ему Конан Дойл не без ехидства.

Мюррей захохотал. Они пожали друг другу руки, а свободной рукой похлопали друг друга по спине – да так крепко, будто проверяли, можно ли устоять при этом на ногах. Потом Мюррей повернулся к Уэллсу.

– Джордж… – Голос его дрогнул, и он кашлянул, чтобы скрыть волнение. – Дорогой мой Джордж, я… Я стольким тебе обязан… Ты помог мне завоевать сердце Эммы…

– Гиллиам, – перебил его Уэллс в полном отчаянии, – ты же прекрасно знаешь: я не писал того чертова…

Прежде чем он успел договорить, Мюррей схватил его в свои мощные объятия. Затем зажал между огромными лапищами лицо Джейн и звонко поцеловал в губы, так что Уэллс и на сей раз не успел помешать ему.

– Береги его, Джейн, – шепнул он, кивнув на Уэллса. – И не позволяй этой упрямой башке слишком все усложнять.

– Не беспокойся, я о нем позабочусь. А ты передавай наши приветы Эмме, – ответила она, и в глазах ее сверкнули слезы.

Под конец Мюррей подошел к полицейским, которые разговаривали с Рэмси. Он пожал руку Синклеру, сделав при этом поклон головой, а потом, чуть поколебавшись, протянул руку Клейтону.

– Надеюсь, в каком-нибудь другом мире отношения наши сложатся лучше, агент Клейтон, – заявил он с сердечной улыбкой.

– Кто знает, кто знает, мистер Мюррей, – ответил тот, пожимая протянутую руку. – Мы ведь недавно видели и куда более невероятные вещи.

Миллионер знаком дал Рэмси понять, что готов, и оба начали спускаться по широкой музейной лестнице. На нижней ступени Мюррей вдруг замер, словно о чем-то вспомнил, и крикнул Конан Дойлу:

– Артур, не забудь: ты должен написать историю про собаку! И я хочу, чтобы ты посвятил ее Гиллиаму Мюррею, лучшему арбалетчику всех миров!

– Посмотрим, посмотрим, – ответил Конан Дойл со смехом и еще раз простился с другом взмахом руки.

Тем временем Синклер из-за спины Конан Дойла и Уэллсов поглядывал на Клейтона, который с горькой печалью смотрел вслед уходящим.

– Ну-ну, сынок… – Капитан со вздохом похлопал бывшего ученика по плечу и добавил: – Пойдем-ка выпьем кофе у меня в кабинете. Мисс Баркин наверняка уже пришла, а ты ведь знаешь, что она всегда готовит такой кофе, какой…

– …какой мне нравится, – ответил Клейтон, возведя глаза к небу. – А если серьезно, капитан, вы и вправду считаете, что все мои проблемы может решить чашка кофе?

Синклер пожал плечами:

– Не знаю, сынок… Зато точно знаю другое: вопреки тому, что наболтал тут этот профессор… человек живет не одними только сновидениями и мечтами, поверь мне. Так что тебе решать…

И капитан двинулся к лестнице, сунув руки в карманы и насвистывая веселую песенку. Он кивнул на прощание Уэллсам и Конан Дойлу. После минутного колебания агент спецподразделения Скотленд-Ярда Корнелиус Клейтон решил, что, если он хочет обрести хоть немного покоя – по крайней мере в этом мире, – лучше всего последовать за капитаном и выпить эту чертову чашку кофе. Другого выхода у него нет.

Пока полицейские удалялись по Бромптон-роуд, Конан Дойл, у которого явно еще осталась нерастраченная энергия, вызвался сходить за кэбом, так как надеялся, что экипаж продолжает стоять там же, где они покинули его в то безумное утро, и отвезти Уэллсов домой. Супруги не стали спорить – им совсем не хотелось шагать по Лондону в ночном облачении. Артур решительной походкой, словно желая впечатать каждый свой шаг в камень, спустился вниз, а совершенно обессиленные Уэллсы сели на ступеньку.

– Послушай, Джейн, а я вот не ощущаю себя ни чьим-то сном, ни чьим-то воспоминанием, – признался Уэллс, возвращаясь к задевшей его за живое теме. – Ты всерьез полагаешь, что все сказанное Рэмси – правда? Ты тоже веришь, что мы находимся здесь и сейчас только потому, что кто-то в этот самый миг рассказывает нашу историю? Но если так оно и есть, я в жизни не напишу больше ни строчки… – Джейн тихонько засмеялась. – Что тебя так насмешило? Давай признавайся, сама ведь знаешь, я терпеть не могу, когда ты держишь свои мысли при себе.