Владислав Покровский - Курьер. Книга вторая

— Ещё хочешь знать?! Хорошо! Я тебе расскажу! Твоя невинная фраза: "Я сплю один…" меня вообще покоробила! Как я при этом относительно спокойной осталась, сама не могу понять! И именно в этот день суждено же было случиться!..

— Но я же не знал…

— Чего не знал?! Что эти чёртовы тренинги круглосуточные?! Что за посещение каждого из них тебе галочку ставят?! Не набрал нужное количество галочек — проходи курс заново! — она вдруг замолчала, вздохнула и медленно выдохнула, успокаиваясь, пламя в её глазах начало угасать потихоньку.

— Ладно, милый, — продолжила она уже тоном ниже, — давай мы эту тему не будем затрагивать. Не хочется мне прямо здесь и сейчас вспоминать и думать о том, что было, есть и ещё минимум три дня будет. Хотя Капитошкин обещал отмазать от дальнейшего тренинга, если с тобой пойду. Так что здесь, — она закинула мне руки на плечи и посмотрела прямо в глаза, — мне двойная выгода — я, между прочим, по тебе сильно соскучилась!

— Я тоже, — вздохнул я, обнимая её и прижимая к себе. — Кошка ты моя ненаглядная…

Она счастливо мурлыкнула, поудобнее устраиваясь в моих объятиях, мы замерли так на несколько долгих мгновений, показавшихся и мне, и ей целой вечностью, весь мир вокруг нас будто растворился, исчез, погас, ушёл, не оставив ничего, кроме вечности, тёплой пустоты и тихой нежной музыки, идущей из наших сердец, соединившихся раз и навсегда, что меня вовсе не удручало, напротив, радовало и придавало особый вкус жизни…

Внезапно Шела пошевелилась, я вздрогнул, вырываясь из того блаженного небытия, в котором мы оба успели искупаться с головой, наши объятия начали размыкаться, она подняла голову, я заглянул в её лучистые прекрасные глаза, подёрнутые паволокой блаженства и неги, склонил главу перед своей богиней и нежно поцеловал её в уста. Она ответила, от поцелуя у меня закружилась голова, и я готов был снова забыть обо всём и унестись в волшебный мир мечты, но… кресло за дверью как-то по-особенному громко и нагло скрипнуло, реальность насильно нас втянула в себя, мы постояли, обнявшись, не размыкая губ, так ещё пару долгих сокровенных секунд, а потом с превеликой неохотой разомкнули свои объятия и отодвинулись друг от друга. Я посмотрел на неё, она посмотрела на меня, наши взгляды встретились, за считанные мгновения между нами прозвучало всё то, что мы хотели сказать друг другу, это прозвучало в наших душах, в наших сердцах, мы улыбнулись одновременно, наши руки как-то нерешительно потянулись друг к другу, встретились, пальцы переплелись, я улыбнулся, она так нежно улыбнулась в ответ, что у меня ещё быстрее застучало сердце, мы развернулись, кресло за дверьми скрипнуло ещё раз, будто давая отмашку "На старт! Внимание! Марш!", и побежали по коридору, взявшись за руки и счастливо улыбаясь как маленькие напроказившие дети. У нас с ней было будущее. Я и Шела… Как замечательно звучит это сочетание! Вперёд по дороге в светлое, доброе, вечное и разумное. Как Элли с Тотошкой по дороге, вымощенной жёлтым кирпичом, мы бежали по коридору, образно примеряя на себя дальнейший совместный жизненный путь.

У нас было будущее…

И мы шли в него с гордо поднятыми головами и с лукавыми улыбками на губах.

Удивительно, но даже Поток нас не разлучил. Как ни кривлялся Грин, как ни вздыхал он горестно, я наотрез отказался прыгать первым, потом дожидаться Шелу. Мы шагнули в вихрь Потока вдвоём, крепко держась за руки, я помню, как взвизгнула она, увидев и коснувшись его, я помню восторг в её глазах, когда она глядела на хаотичные переливы цвета, я помню, наконец, её присутствие в этой ирреальной пустоте. Это было невозможно, но это было именно так. Мы были вместе. Мы вместе сейчас. И мы будем вместе всегда! И ничто не разрушит наш союз, который крепче алмаза и прочнее адамантина.

Ничто и никогда…

— Здравствуйте! Вы Алиса?

Это прозвучало как гром с ясного неба: резко и неожиданно.

Мы не успели прийти в себя после перехода, стояли оглушённые и разбитые резко изменившимся давлением и силой гравитации, приходили в себя постепенно, дышали, как нас учили в Центре, делали почти незаметные глазу расслабляющие и разгоняющие кровь по мышцам движения руками, всем телом, ногами — уж не знаю почему, но захотелось мне вдруг перед Шелой повести себя так, как она всегда вела себя на тренировках: предельно собранно, строго и чётко — захотелось повыпендриваться с теорией, с её практическими сторонами и нюансами, словом, я вёл себя как инструктор, натаскивающий ещё пока не во всём опытных курьеров, совершивших свой первый прыжок и оттого обалдевших до самой последней стадии изумления.

— Что? — удивились мы одновременно, придя в себя. На самом деле я пришёл в себя чуть ли не сразу, мне для этого требуется всего пара секунд, а потому уже достаточно долгое время разглядывал, не поднимая головы и не оборачиваясь, нашего неожиданного свидетеля, выскочившего из кустов справа. Я намеренно не поворачивался, ибо очень не хотелось — обоняние, слух и внутреннее зрение пополам с доведённой до совершенства чувствительностью рисовали мне весьма странный образ визитёра: невысокое, с белой короткой шерстью, небольшой массы существо, которое весьма твёрдо стояло, не качаясь на задних лапках, и было одето в зелёный камзол или ливрею, или костюм… Великий Космос, это было неважно! Где мы? Когда мы? Ответы на эти два мучавших меня вопроса следовало найти как можно скорее. А пока я пытался угадать, какого рода и пола встретивший нас, а заодно понемногу изучал окружающую нас флору.

— Что? — повторила Шела, держась за голову и немного покачиваясь. Правильно, я мысленно усмехнулся, после первого раза с непривычки голова таким ходуном ходит, что хоть садись где-нибудь в уголке или ложись и отлёживайся, иначе можно сознание потерять во время особо головокружительного прыжка. Со мной как-то случилась такая история: ничего серьёзного, штатный прыжок с моста с высоты в триста метров, попасть надо было идеально точно в круг диаметром два метра, и вот в самый такой ответственный момент я с непривычки потерял сознание. Хвала звёздам, активатор находился в автономном режиме, иначе… Я не хотел представлять, что могло бы случиться, если бы всё было "иначе".

— Я прошу прощения, милая леди, что посмел потревожить вас и вашего спутника, — мягко прозвучало возле нас. — Однако не сочтите за труд для себя ответить мне. Вы не Алиса?

— Какая Алиса? — возмутилась Шела, мы одновременно повернулись и…

Вздох удивления, вырвавшийся у нас, едва не заставил нашего случайного свидетеля покраснеть и упрыгать в ближайшие кусты. Потому что перед нами одетый в красивый с золотым шитьём и отделанный парчой камзол стоял здоровенный заяц. Или кролик. Хрен их разберёт… Факт в том, что шёрстка его удивительно шелковистая и мягкая была белоснежной, а ушки смешно дрожали то ли от порывов ветерка, то ли от страха.