Владислав Покровский - Курьер. Книга вторая

— А если не будет ничего? — спросила вдруг Шела, раскачиваясь на мне и подпрыгивая как на взаправдашнем батуте.

— В таком случае вернёшь деньги, которые запросила, обратно и отправишься обратно в Центр для продолжения прохождения тренингов, — отрезал Старик, и Шела, недовольно фыркнув, надулась и отвернулась. — Это всё, что я хотел сказать. Теперь выметайтесь отсюда…

— Одну секунду, — я поднял палец, и Капитошкин недовольно заворчал, однако внимание обратил. — Раз уж на доставке погиб Привольный, я имею право знать, что это за темпоральный слой и что за условия пребывания там.

— Ты выходишь за рамки своих прав и полномочий, Андрей, — рыкнул он сердито, и я пальцем стёр с брови его плевок.

— Ну конечно, — развёл я руками. — Там, — я кивнул в сторону двери, — за ней томится огромное стадо журналистов и базарных и бульварных писак. А поскольку я всё им расскажу, то в сегодняшней полосе "Гласа красной планеты" появится статейка о том, где и как путешествуют курьеры…

— Кому это надо, Зизольдий Гурабанович? — спросил я, помолчав немного. — Кроме конкурентов никому ведь. А вы меня таким дураком считаете, способным положить голову на плаху?

— Ишь, расчирикался, — недовольно пробурчал Капитошкин. — Ладно, убедил… Так и быть не поверю я в твою болтливость направо и налево. Однако, рассказать что-либо точное всё равно не смогу. Дело в том, что заказчик пожелал снизить риск до минимума, воспользовался нашей самой последней технологией VIC-прыжка. С её помощью один реально существующий координатный блок можно распределить по теоретически бесконечному количеству темпоральных слоёв, каждый из которых стохастически выбирается компьютером перед прыжком. Таким образом, снижается риск возникновения дублирующих слоёв и снижается вероятность перехвата координат конкурентами. Ясно?

— Примерно, — кивнул я, вставая из кресла. — Короче говоря, шансы у меня весьма и весьма невелики: слой вам неизвестен, потому что он выбирается случайным образом; будет атака "чёрных" или нет, вам тоже неизвестно; соответственно коэффициент насыщенности слоя также неизвестен… Прекрасные шансы добраться до маяка живым и не покалеченным! — всплеснул я руками.

— Разве Шела не склоняет чашу весов в твою сторону? — спросил вкрадчивым голосом Старик.

— Склоняет, конечно, — пожал я плечами. — Об этом и мыслей быть не может. Но я не привык работать в неизвестной обстановке — из-за этого я начинаю делать ляпы.

— "Ляп" — это твоё второе имя, — великодушно сообщил Капитошкин, величественным кивком головы отпуская нас нафиг. Шела тут же потянула меня к двери. — Ты справишься, Преображенский, я уверен в тебе. Вдобавок пятнадцать тысяч кредитов отработать тоже нужно, согласись.

— Учти, эта технология ещё не полностью откалибрована и отлажена, — донеслось мне в спину. — Теоретически она работает безупречно, а вот практически… В общем, готовься ко всему!

За нами закрылась дверь, разделив нас посередине, Капитошкин остался по ту сторону реальности и продолжил руководить адскими армиями, изрыгать проклятия на головы врагов, поливать их смертоносной своей ядовитой зловонной слюной; а мы с Шелой оказались в длинном обыкновенном коридоре, пронизывавшим всё здание нашей фирмы от одного конца до другого и до боли напомнившим мне тоннель из света, по которому на небеса устремлялись души, чтобы дождаться своей очереди в Чистилище, быть там судимыми по небесным законам и либо быть допущенными к вечному царству света и скуки под названием "Рай", либо же жуткому но весёлому, мрачному как и его хозяева подземному адскому пеклу… Хм, забавно… Когда-то в счастливое и прекрасное время бытности весёлым безалаберным студентом я надолго засунул нос в общие вопросы религии, которую нам тогда преподавали в университете, — мне было интересно, как же души, которые по определению нематериальны, могут подвергаться различным чудовищным пыткам в адском царстве? Не мог я этого понять, ну никак! Преподаватели, чуть более искушённые в этих вопросах чем я, наперебой твердили мне: "Читайте Библию! В ней всё написано…". И я читал. Один раз, потом второй, потом третий, четвёртый… Изучил до дыр оба завета, местами не понял завуалированных намёков составителей этой когда-то мировой книги. А потом мне надоело читать одно и то же, и я обратился к редким, заброшенным, исключённым и полузабытым евангелиям и понял, что сделал это не зря — вот где скрывалась истинная кладезь небылиц. Проглотив Евангелие от Матфея, я вцепился в Евангелие от Иоанна, от Луки, потом просмотрел внимательно "Изречения Павла", потом засунул нос ещё в десяток источников, а когда во всех десяти нашёл места, противоречащие одно другому, искажающие смысл друг друга при сопоставлении, завуалированные путиной двусмысленных фраз и полуправды, понял вдруг, что хватит, плюнул на всё и забросил эту святую писанину подальше, ибо мой мозг, привыкший анализировать даже запутанные нюансы философских систем, упорно буксовал в трясине религиозных диспутов. Вдобавок мною, точнее тем, что я пересказывал однокурсникам и над чем мы смеялись на улицах и площадях, начали интересоваться клирики Белой Башни — тогда мне довелось обучаться на Марсе. Так что я вовремя прекратил своё очередное увлечение — связываться с Инквизиторами мне совершенно не хотелось, да и не знал я ни одного здравомыслящего, который бы по своему желанию согласился бы с ними связаться или — не приведи Триединый! — угодить к ним на допрос…

— Ну что же ты встал? — нетерпеливо потеребила меня Шела за руку. — Пойдём! Или ты тут отдыхать собрался?

— Подожди, — я остановил её и внимательно осмотрел с ног до головы. — У меня один вопрос к тебе.

— А я думала, ты по мне соскучился, — надула она капризно губки и отвела взгляд, всхлипнув при этом пару раз.

— Я действительно соскучился, — улыбнулся я. — Но ещё я хочу кое-что знать…

— Так, милый, — остановила она меня решительно, её глаза полыхнули вдруг опасным огоньком, — если ты намерен устроить мне сейчас допрос, то выбрал не лучшее место и совсем не нужное время. Пока ты валандался неизвестно где, меня из кровати сорвали, не дав досмотреть сон, и направили срочным приказом в Центр, даже не дав мне времени привести себя в порядок, где ко мне пристали с ножом к горлу с требованием: "Почему это я не являлась на тренинги в течение столь длительного времени?". А я откуда знаю, почему? Потом на фирме уже выяснила — наши остолопы напутали с датами приказов и приказ от 4 сентября передали мне 9 апреля!

— Подожди… — попытался встрять я, однако она, взбешённая — видимо, долго в ней ярость копилась, если отважилась вот так вот взорваться (кто-кто, а Шела хорошо знает: рычать на меня можно только до поры до времени, иначе сам могу рявкнуть в ответ так, что мало не покажется) — не успокаивалась.