Юрий Иванов - На суше и на море. 1974. Выпуск 14

ЛЮДИ ВЕЛЬДА И НЕБА

Фрагменты из книги «Безобидный народ»

Перевод с английского В. Панкратьева

Заставка Л. Кулагина

Фото Музея Пибоди, Гарвардский университет

Ниже публикуется несколько отрывков из книги ЭЛИЗАБЕТ МАРШАЛА ТОМАС, которая провела многие месяцы среди бушменов в неисследованных районах африканской пустыни Калахари. Она делила с ними трудности их существования, помогала попадавшим в беду и подружилась со многими бушменскими семьями. По материалам трех экспедиций в Калахари, в которых принимала участие вся семья Томас, был создан фильм и написана книга. Это достоверный рассказ о быте, обычаях, поверьях, песнях и танцах бушменов. Книга представляет не только научный интерес. Написанная рукой пытливого ученого, она разоблачает расистский режим ЮАР, хозяйничающий на территории Намибии. Возмущение и гнев у прогрессивных людей всего мира вызывают тяжелейшие условия существования бушменов.

После долгих дней пути через центральную часть Калахари в Ботсване мы въехали в более плодородные приграничные с Намибией районы, где в основном живут скотоводческие племена бечуана. Здесь находится озеро Нгами, обычно представляющее собой пересыхающее болото. Но на сей раз его впадина была наполнена водой, чего не случалось, пожалуй, со времен Ливингстона.

Ландшафт сильно изменился. Бесплодная ровная пустыня уступила место небольшим холмам, покрытым лесом и кустарником. Трава порой была настолько высока, что доставала до капотов автомашин. Местами она была съедена и вытоптана скотом. Пять или шесть огромных стад бродили возле озера. В каждом из них было примерно по тысяче голов. Вперемежку с коровами паслись южноафриканские газели. Здесь же расхаживали страусы и марабу. Мы заметили следы шакалов, гиен и даже леопардов и львов среди выбоин, оставленных копытами, и борозд от волокуш крестьян. Несмотря на огромные стада домашнего скота, край все же был диким.

Озеро Нгами представляло собой сейчас громадное водное пространство в несколько квадратных миль. Мы выбрались из автомашин и пошли вдоль берега. Вода была покрыта коричневой ряской. над ней вилось множество маленьких мушек. Неподалеку плавали дикие утки и гуси. На отмели бродили цапли и фламинго. Пока мы любовались озером, на водопой подошло громадное стадо коров. Пастух пробирался верхом к берегу среди лениво расступавшихся животных, пожалуй, не менее часа.

Покинув озеро, мы пересекли границу Ботсваны и начали путешествие по пустыне Калахари в Намибии, где она носит название Ньяе-Ньяе.

Бушмены различают шесть сезонов года. Мы приехали зимой, в июле, когда начиналась засуха. В сентябре воздух стал теплее. Мы знали, что скоро начнутся сильные ветры и пыльные бури. В октябре неожиданно зазеленело дерево около нашего лагеря. Пришла весна — начало самого жаркого и сухого периода, голодный сезон. Вода в источниках осталась только на самом дне. Высыхающие корни растений стали посылать последние соки верхним побегам, которые зазеленели и дали отростки. Настало самое трудное время для людей.

Незадолго до этого объединение бушменов, у которых мы гостили, распалось на небольшие семейные группы. Они разбрелись по вельду и шили вблизи источников. В сухой период вода в малых водоемах высыхала. Это заставило бушменов собраться у последнего колодца в Гаутша Пэн. Здесь постоянно жила довольно большая группа из трех-четырех семей. Они считали себя счастливчиками, так как Гаутша была для них чем-то вроде рая, где всегда имелась прохладная вода.

К источнику круглый год приходили животные, чтобы полакомиться солью. Она очень высоко ценится и у людей: бушмены предпочитают ее любым сладостям, даже их любимому меду. Собирают соль у прибрежной затвердевшей кромки, смачивая водой ее верхний слой.

В сухой сезон в Гаутше собрались двести человек. Они жили в кустарниках, окружающих водную впадину. Их было слишком много, чтобы природа могла прокормить всех. Но они имели бесспорное право находиться здесь. По неписаному закону любой бушмен имеет право жить на земле, где источником воды пользовались его родственники. В Гаутше было достаточно воды, ноне хватало пищи. Бушмены исхудали. По ночам они сидели вокруг костров не смыкая глаз. Положение ухудшилось, когда в местности вспыхнула какая-то эпидемия. Заболевание вызывало рвоту, лихорадку, боль в груди и сильнейшее кровотечение из носа. Больные лежали целыми днями не в силах пошевелиться. Мы делали все возможное: доставали пищу, раздавали лекарства, приносили хворост и воду, дежурили по очереди. Через две недели эпидемия прекратилась. Но многие решили, что судьба против них в Гаутше, и ушли искать другие места в вельде, забрав свои пожитки, унося на плечах родственников, еще не оправившихся после болезни. Осталось всего несколько групп, постоянно живущих здесь.

Наступило лето. На горизонте стали появляться громадные тучи. Бушмены стали более активными. Окрестности наполнились голосами, запахом дыма от множества костров. Один из охотничьих отрядов убил жирафа; у бушменов стало достаточно мяса.

Однажды, когда мы вернулись в Гаутшу Пэн, бледная луна поднялась высоко над головой. Мы вошли в лагерь. У ритуального костра бушмены исполняли танец дождя. Женщины пели. Мужчины ходили по кругу. Пыль, поднятая ими, в свете костра удлиняла фигуры танцоров, превращая их в таинственные привидения, прыгавшие между землей и луной. Танец был темпераментным, захватывающим. Мужчины кружились все быстрее. Пение достигло самых высоких нот. И в этот момент появился колдун. Он пел и прыгал, подражая леопарду, отделяясь от земли мягкими сильными толчками. На мгновение он остановился и огляделся вокруг. Луна осветила белое перо страуса, воткнутое в его волосы. Он улыбнулся и неожиданно повел за собой извивающуюся цепочку танцоров через огонь костра. Сильный ветер гнал дым в сторону вельда. Пение стало одень громким. Когда танцоры завертелись, убыстряя темп, неожиданно пошел дождь, первый за долгие дни зноя и засухи. Сначала на землю упало несколько капель. Затем дождь забарабанил ровно и монотонно, заставив танцоров сбавить темп. Но они все продолжали танец, несмотря на то что промокли насквозь. Темноту разорвала молния, осветив на многие мили вокруг зелено-голубым неземным светом деревья и кустарники застывшего вельда. Затем раздался оглушительный удар грома. На момент воцарилась тишина. И в этой тишине вдали раздалось грозное рычание льва. Ему ответил второй, находившийся ближе к нам. Затем новый раскат грома заставил замолчать все, даже мощный голос царя зверей.