Джеральд Даррелл - На суше и на море [1972]

Очерк

Фото автора

Заставка худ. В. Чернова

— Товарищи!

Мы оторопело оглянулись. Обращение самое обычное, но где? В заштатном городе Кала-Нау, затерянном в горах Северного Афганистана. Единственная дорога сюда функционирует только летом, вокруг на десятки и сотни километров сплошные горы. Не только европейцы, далеко не каждый афганец бывал в этих краях.

И тем не менее повторное:

— Товарищи!

К нам со смущенной улыбкой спешит паренек в длинном модном макинтоше с белой чалмой на голове. Взаимное — кто, откуда, как? Ну, нам-то проще, сотрудники советско-афганской археологической экспедиции, вторую неделю мотаемся на машине в поисках древностей.

И в обмен невеселая история нашего знакомца, к тому же на чистом русском языке. Родился в Туркменской ССР. В семье знали: то ли в Иране, то ли в Афганистане живет дядя, брат отца. И вот вдруг посыпались письма из неведомого Кала-Нау: «Приезжайте, я уже стар, кому достанется наследство?»

После долгих споров вся семья из Туркмении перебралась в Афганистан. Здесь ее ожидала серия сюрпризов и самый главный — любвеобильный дядюшка.

Все его «наследство» заключалось в нем самом да в его родственных чувствах. Одним словом, все эти годы он страшно бедствовал на чужбине и во что бы то ни стало хотел увидеть своих родственников перед смертью. На обменные деньги переселенцы купили немножко земли, пару быков и теперь ведут обычную для этих мест трудную жизнь крестьян. Но особенно тяжко пришлось нашему знакомцу.

— Там, дома, я имел мотоцикл, в кино, на танцы ходил, а здесь… Скажите, как вернуться назад?

В общем-то паренька можно было понять. Афганистан — одна из немногих стран Востока, все еще стойко придерживающаяся старых «добрых» традиций. Ортодоксальная мусульманская страна с непререкаемой властью и авторитетом духовенства, с почти пуританским образом жизни. Не только в провинции — в Кабуле почти не встретишь женщину с открытым лицом. Самый неподдельный «сухой закон»: ни в одном магазине ни за какие деньги не купить даже бутылки пива. Кинотеатры лишь в крупных городах, а в таком городишке, как Кала-Нау, нет и этого, не говоря уж о танцплощадках. Здесь одно развлечение — пятничные базары, своеобразные клубы, где происходит, обмен новостями, да вечерами мужская компания в чайхане за бесконечным чаем.

Пообещав выяснить, что возможно, в Кабуле, мы распрощались с собеседником и вскоре уже двигались по своему археологическому маршруту. В окнах автомашины все тот же монотонный горный пейзаж. Наш путь лежит по пересохшим речным каньонам и подножиям гор до реки Мургаб и дальше уже по зеленым оазисам до города Шибарган, где находится основная база экспедиции.

Долгое время европейцы смотрели на древний Афганистан глазами историков и писателей греко-римского мира. Немногословные строчки античных авторов, редкие монеты, неизвестно как попавшие в руки европейских антиквариатов, — вот по существу все источники информации о древней истории этой загадочной страны. Афганистан едва ли не дольше остальных стран Востока запрещал въезд европейцам на свою территорию. А так как своих специалистов-востоковедов здесь не было, страна оставалась совершенно неисследованной в археологическом отношении.

Первую брешь пробили французы, сумевшие добиться у Афганского правительства монопольного права на археологические раскопки. В 1922 году была основана французская археологическая миссия, работы которой почти без перерыва продолжаются до наших дней. Приступая к исследованию Афганистана, французы знали, что где-то здесь двадцать веков назад находилось блестящее греко-бактрийское царство, история которого до сих пор волнует умы многих востоковедов. Несколько позднее именно здесь располагался центр могущественного, но еще более загадочного Кугаанского государства. Одним словом, казалось, что Афганистан — это тот археологический заповедник, где на каждом шагу ищут сенсационные открытия, стоит лишь начать работы.

Но глазам французских археологов предстали не величественные руины дворцов и храмов, а безликие, однообразно чередующиеся отроги и хребты гор Гиндукуша и лишь местами у их подножий оплывшие бугры.

Желтые, сожженные солнцем и поросшие редкими кустиками бугры и холмы с убийственной монотонностью тянутся на десятки километров, уходя к самому горизонту. И как узнать, какой из них естественный, а под каким скрываются остатки былого величия прошедших веков блестящей античности?

И действительно, первые результаты оказались настолько удручающими, что глава французской археологической миссии крупнейший ученый и подлинный энтузиаст А. Фушэ с горечью писал: «Везде и всюду одна лишь глина, обычная глина и ничего, кроме глины. Тщетно наши взгляды обращаются в различные стороны: никакие памятники не вырисовываются над горизонтом, ни ахеменидская колонна, ни обломок греческого архитрава, ни сасанидская арка».

Но упорство, с каким французы продолжали раскопки все новых бугров и холмов, наконец было вознаграждено открытиями мирового значения. На юге Афганистана, в Хадде, они нашли остатки буддийских храмов с изумительными каменными статуями, о которых так мечтал А. Фушэ. Десятки, сотни статуй отправились в далекую Францию, где стали украшениями ряда музеев.

Дальше — больше. Рядом с Кабулом, на древнем поселении Беграм, была открыта сокровищница, некогда заботливо упрятанная местным правителем. Шкатулки слоновой кости с тончайшей резьбой, тонконогие, хрупкие кубки цветного стекла, золотые, серебряные и мраморные статуэтки и еще сотни других изделий, исполненных с ювелирной тонкостью и подлинным вкусом. Но времена изменились, и «беграмский клад» не был отправлен в Европу, а хранится ныне в Национальном музее Кабула.

После второй мировой войны монопольному праву французов пришел конец. Американские, итальянские, немецкие, японские экспедиции добились разрешения у афганского правительства на самостоятельные археологические раскопки. Наконец, была создана советско-афганская экспедиция, первые полевые работы которой начались осенью 1969 года.

Для своих поисков мы выбрали северную часть Афганистана, граничащую с территорией советской Средней Азии. Здесь проходит государственная граница, идущая по реке Амударье. Но в далекой древности Аму скорее всего не была пограничной рекой. А раз так, то мы могли рассчитывать найти памятники, существовавшие задолго до Греко-Бактрийского и Кушанского царств. Дело в том, что на смежной с афганской территории Туркменистана, Узбекистана и Таджикистана такие памятники уже открыты, но пока что неизвестны в Северном Афганистане.