Александр Карнишин - Всячина [СИ]

— Ну, и как же это он тебя попросил? На рот пальцем показал, что ли? На свою демонскую пасть? Может, он просто съесть тебя хотел? Ам — и все?

— Самым настоящим человеческим языком!

А глаза у Рыжика распахнуты, как у ночного лемура. Круглые такие, испуганные. Испугаешься тут, конечно, когда демон — и вдруг разговаривает по-людски.

Рыжиком мы зовем парня, кстати, только между собой. В лицо ему такое не скажешь. Он просто еще сам не понимает, какой странный, со своим рыжим пухом по всему телу. Наверное, поэтому демон заговорил именно с ним. Потому что Рыжик не такой, как все. Отличается от всех нас.

— А что потом-то было?

— Я принес ему воды, а он водил над кружкой своим амулетом, и тот мигал красным и пищал, как обиженный котенок!

— Ох, ты! Амулет — это же здорово!

Демонские амулеты после смерти демона долго можно рассматривать в Большом доме. Они там самые разные на вид. Подмигивают зеленым и красным, непонятно говорят разными голосами, хрипят и трещат. А потом умирают, как и сами демоны. И тогда кузнецы их разбирают и думают, куда и что можно приспособить для пользы настоящим людям.

— А потом, а потом он так весь перекривился страшно, и пить совсем не стал. Вроде, просил, ведь, я принес — а не пьет. Он сел у стены на корточки и смотрел на меня с прищуром. Потом спросил еще, как же мы тут живем…

— Ага! Спросил все-таки!

Демоны всегда хотели жить среди нас, настоящих людей. Нет, даже не так. Они, как говорят старшие, хотели жить здесь вместо нас. Потому что мы живем почти как в раю. У нас здесь есть вода. Много воды, на всех хватит. И на полив всем хватает, и для рыбаков… Озеро-то — бездонное и вечное. И вот демоны идут и идут из горячей пустыни к воде. Если бы их было много, они точно попытались бы нас победить и убить. Но их мало, и они совсем слабые, пока дойдут. Они высокие, конечно, страшные, у них есть всякие демонские амулеты. Но сами они слабые. Как только они живут там, в своей пустыне? Хотя, может, они только в пустыне и могут жить. У нас, ближе к воде, они быстро умирают, и тогда становятся добычей общины. Той общины, то есть, на чьей земле помрут.

— Ага! Он у тебя, значит, выведать хотел…

— Заклятье наложить!

— Воду хотел отравить своим амулетом!

Все кричали наперебой и толкали Рыжика, а он уже чуть не плакал почти.

— Нет! Он просто так спросил, потому что ему уже очень больно было! Он уже просто совсем-совсем слабый был! А еще он спросил, а я запомнил, вот!

Все замолчали, потому что кому по мозгам дали, а кто просто заинтересовался.

— Ну? Говори, говори! Чего ты запомнил-то? Что он такого сказал тебе умного? Ну?

— Он сказал так: малыш, сказал он, а ты хоть знаешь, что ваш мир — круглый?

— Ха-ха-ха!

— Вот умора!

— А демон-то не совсем дурак, слышь?

Смешно, конечно. Все это знают. Все, даже самые маленькие. Наш мир — круглый. Мы, люди этого мира, живем по кругу вокруг круглого озера. Оно огромное. Такое, что даже в солнечную погоду дальний берег еле-еле виден. И оно бездонное. Оно только наше, озеро это. Его нам дали боги для житья и пропитания. Вот вокруг этого озера мы все и живем. Всех нас, настоящих людей, ровно десять родов. И все роды общинами живут вокруг круглого озера. От пустыни, где живут всякие демоны, нас защищает высокий вал, насыпанный богами, чтобы людям было удобно жить вокруг озера. Вот он, наш мир: круглое озеро, поселения-общины по берегу — кольцом вокруг него. Круглый вал, что защищает от пустыни.

И вот если выйдешь из своего поселения и пойдешь прямо-прямо-прямо вдоль берега, то рано или поздно обязательно все равно снова вернешься домой. Только уже с другой стороны. Круглый у нас мир потому что. А если в другую сторону идти — опять же домой придешь.

Сразу за поселениями, значит, высокий вал. А за ним весь мир уже и кончается. Там начинается самая настоящая пустыня. А пустыня — это когда пусто. Там нет совсем ничего, кроме песка и еще демонов. И все демоны поэтому стремятся прийти к нам, потому что у нас тут не пусто. Но они уже привыкли к своей пустыне, и у нас, почти что в раю, очень быстро слабеют и умирают.

— Ну, и что там твой демон?

— Да помер уже, — с досадой махнул рукой Рыжик.

Ну, все, как всегда. Как всю жизнь. Демоны приходят и умирают на берегу озера. А настоящие люди тут жили и живут.

И живет наш мир, мир настоящих людей — круглый, как и сказано в преданиях.

В темноте низкого зала — только теплое пятно света над столом. Да согнутый годами и болезнями летописец с вечно грязными от чернил пальцами.

— Все пишешь, вижу, все пишешь… И что пишешь-то хоть?

— Да, как велено мне, всю правду пишу. Каждый год. Каждый день записываю. Чтобы потомки почитали и прониклись, и знали они потом чтобы, как и что было у нас на самом деле.

— Правду? На самом деле? Ну-ка, дай сюда… Так. Ага. Нет, это не пойдет. Никак не пойдет.

…

По зиме по льду прискакали владимирцы. Отношения и так были не очень у вечных соседей. То за луга заливные мужики в кровь побьются, то вдруг купеческий караван прямо на границе княжеств пропадет. А тут — вот они, соседи. Сами явились под стены. Гарцуют на льду, вызывают на бой. Грозятся, что пожгут деревни, а народ в полон уведут. И ведь могут сделать, что тут говорить лишнего.

Можно было и выйти к ним, конечно. Этих, понаехавших, не так уж и много было — десятка с три. А в крепости — полные пятьдесят. Но только, кто его знает? Может, в лесочке остальные притаились? А может, пока эти отвлекают, другие уже на стены лезут с обратной стороны?

— Внимание, — трубил своим басом воевода. — Всем — внимание! Не слушать болтунов — глядеть в оба! Чтобы птица над стеной не пролетела без вашего ведома!

Сожгли соседи пару деревень — это как водится. Кого побили, кого с собой увели. Только что уж теперь об этом писать. Или, выходит по написанному, князь не может свои земли оборонить?

…

— Ты хочешь сказать, что наш князь не может свои земли оборонить? — с прищуром спросил, с ленцой в голосе, но вслушиваясь в ответ чутко-чутко.

Летописец замялся. Сказать, как есть, то есть чистую правду? И что потом — опять в зиму на улицу и искать нового пристанища?

— Да как можно! Даже и в мыслях такого не было!

— Ну, так убери это, убери. Затри, срежь — как там у тебя это делается. Чтобы и намека не осталось. Нехорошо ведь. Криво как-то. Дай-кось, дальше еще почитаю. Ишь, какое у тебя все толстое. Год-то событиями, выходит, был полон?

…

По весне, как трава поднялась, пришли татары. Князь встретил у открытых ворот. Стоял без шапки. Потом неделю бесплатно кормили и поили наехавших. Отдали, что положено отдавать. Да еще князь очень советовал нехристям сходить на соседей, на владимирских. Потому что воли те взяли много. Оттяпывают от княжества, воруют. Выходит, воруют-то даже не у князя, а вот — у самих татар. Свою дружину и своего воеводу князь давал проводниками и переводчиками. И пограбить владимирских, конечно. Надо же зимний ущерб возместить.