Александр Карнишин - Чернуха [Сборник рассказов; СИ]

— Что там, на выборах-то? — кряхтя от натуги, спросил толстяк, аккуратно снимающий богато выглядящие туфли красной кожи.

— Сказали по телевизору, что никаких предварительных итогов в этот раз не будет. Во избежание, мол.

— И в Интернете ничего?

— А нету тут у них сегодня никакого Интернета, — откликнулся молодой парень, вытягивающий ремень из брюк. — Говорят, где-то кабель перерубили наши горе-строители — траншею опять траншеекопателем ковыряли…

— Угу, строители… Конечно, кому еще… И — никакой тебе, млин, политики! Петр Иванович Синицын (обязательно через «ы», говорил он, когда где-нибудь составляли списки, иначе опять проблемы будут) не вслушивался специально, но слова сами лезли в больную голову.

Больной она была, потому что последний день в городе, как уже было принято за многие годы, он посвящал долгой встрече с братом. А с братом — это значит, еда, водка, потом еще водка и еще еда. И кажется, потом была еще водка… К аэропорту его подвез племянник, так что даже удалось немного подремать в машине. А теперь главное было — добраться до дома, залечь там и отоспаться перед рабочим понедельником. Еще и в самолете можно было пару часов поспать. … Ожидание затягивалось. Так всегда — когда все уже прошли контроль, когда экипаж уже давно проследовал к бело-синему лайнеру, пассажиров еще маринуют в накопителе. Нервно перекрикиваются в рации аэропортовские служители, ругают опаздывающий автобус, оттуда отругиваются, что никто никуда не опаздывает, а все согласно заявке… Петр Иванович выпил банку пива. Потом купил еще одну. Потом сходил в туалет. Подумал, и еще взял пива. Стало немного легче.

Голову постепенно отпускало. «Все-таки не только похмелье, но еще и погода виновата», — подумал он. — «Вон, как солнце сияет. Настоящая весна. Давление так и прет. Этот, как его… Антициклон!»

— Задерживаемся? — рассуждали соседи. — Как в Москву, так всегда с опозданием… Вот я из Архангельска летел, так целый час сидели ждали чего-то. И они нам потом втыкали, что, мол, встречный ветер, встречный ветер… Бардак просто развели в стране. Никакой ответственности! Наконец, всех позвали к выходу. Очередь выстроилась, как на открытие каких-то распродаж. Да еще и двигалась еле-еле. Возле девушки на контроле стояли спецназовцы в красивых импортных доспехах и с автоматами в руках. «Разве с оружием можно в зону контроля?» — подумалось лениво. Хотя, этим можно, наверное. Это же не на самолет оружие, а для проверки. «Полиционеры» проверяли паспорта, изредка выдергивая из очереди то одного, то другого недоумевающего человека и отправляя в сторону, к стене.

— А тебе, земляк, что за дело до этой Москвы? — опустилась тяжелая рука на плечо Петра Ивановича. Из-под поднятого забрала темного стекла смотрела добродушная физиономия «спеца». — Оставайся, друг, дома! Налево отходи.

— Так я как раз, типа, домой, — пробормотал Петр Иванович.

— Ну-ка, — отодвинул прапорщика офицер. Он быстро пролистал паспорт.

— Город?

— Там официальная прописка, по Подмосковью, но сам-то я давно живу в Москве, — начал было объяснять Петр Иванович, но его уже не слушали.

— В автобус! Для порядка еще спросил «что в рюкзаке», но уже отворачивался и не слушал ответ, маша рукой — проходите, проходите! И уже отходя, Петр Иванович слышал, как матюгался начальник, а подчиненный оправдывался, что ведь, правда, свой, местный, потому что вот в паспорте было место рождения, да и по виду… Ну, да. Родился в Перми. Но живет-то в Москве. Потому что там работает. И вообще, они давно должны были взлететь. …

— Уважаемые пассажиры! Говорит командир экипажа. Авиакомпания просит извинения за задержку рейса. Еще минут сорок придется поскучать, пока выгрузят багаж отказавшихся от полета…

— Угу, отказавшихся, как же…

— А что было-то?

— Да очередная местная дурь какая-нибудь. В провинции еще и не такое бывает. Вон, на Чукотке — там еще проще. Там если у вертолета поставить контроль, то никто и до аэропорта не доберется.

— У вертолета?

— А там от города до аэропорта большую часть года — только вертолетом.

— Умно…

— Чего умного? Чего умного? Сам подумай, решишь ты съездить на Большую землю, а тебя перехватывает такой вот контроль, и обратно. И сиди, мол, работай без отпуска, пока контракт свой не исполнишь…

Ограничение в передвижении. Еще через час самолет все-таки взлетел. Петр Иванович спал под гул турбин, прислонившись виском к холодному ободу иллюминатора. От завтрака он отказался. Только выпил стакан сока, а потом поднялся нехотя и постоял в короткой очереди к туалетам. …

— Уважаемые пассажиры! Говорит командир экипажа. Москва не принимает по погоде. Мы вынуждены приземлиться в резервном аэропорту — Нижнем Новгороде.

— Вот черт… А меня же ждут! И не позвонить никому — сота здесь не работает, — ругался тот толстяк, с которым были рядом на контроле. Связь не включилась и после посадки самолета.

— Корпус экранирует, что ли? Ничего не понять. По проходу пробежали туда и сюда стюардессы, усаживая на место вставших.

— Выпускать-то будут? Или как?

— Еще неизвестно! Так тут ночевать придется, что ли? А как же завтра на работу?

Петр Иванович пытался что-то выяснить у стюардесс — бесполезно.

Тыкал в кнопки телефона — связи не было. Наконец, выпустили на улицу и повели пешком через пустое продуваемое насквозь мартовским холодным ветром взлетное поле к стекляшке аэропорта. Связи не было и здесь.

— Все страньше и страньше, — пробормотал тот парень, что ругался на отключение Интернета. — В Перми — Интернет вырубился, в Нижнем — связь… И погода, кстати… Погода-то! Погода была просто великолепная. В синем-синем небе клонилось к закату солнце. Еще час, максимум — полтора, и скроется. К вечеру чуть подморозило, ноги скользили на замерзших потеках от последних сугробов. Весна в этом году была, как по учебникам. Все вовремя.

— В Перми — солнце, в Нижнем — тоже солнце, а в Москве шторм, что ли? Смерч какой-то? Вот во всей Москве сразу? — бухтел кто-то сзади.

— Могли не во Внуково, а в Домодедово посадить. Ну, в крайнем случае, и в Шереметьево есть место. Чего Москва-то не принимает?

— Может, из-за выборов?

— А раньше этих выборов не было, да? Прямо вот самые первые в истории выборы. И все под них разом. И связь, и Интернет, и Москва вот не принимает… По погоде. Кто-то по соседству задумчиво смотрел на экран дорогого планшета.

— Интересно, а космос у них тоже трактором переехало? Пассажиров встречали у раздвигающихся стеклянных дверей автоматчики. Такие же, в черном и в доспехах, как провожающие в Перми. Без ругани, без лишних разговоров затолкали всю группу в пустой накопитель, встали у входа, не поднимая темного стекла с лица.