Джеймс Баллард - Затонувший мир [авторский сборник]

Он приблизился к двери и заглянул в комнату через окошко, стараясь выяснить, где же Морли.

Две каталки находились на своих обычных местах у стены рядом с дверью, третья стояла в центре помещения, на столе беспорядочно валялись карточки, но людей не было видно.

Лэнг подождал, потом взялся за дверную ручку и обнаружил, что дверь заперта.

Он снова подергал ручку и крикнул через плечо своим коллегам:

— Авери, тут никого нет.

— Попробуй другую дверь, может быть, они готовятся к завтрашнему брифингу.

Лэнг прошел к входу в хирургическое отделение. Здесь свет не горел, но был виден белый эмалированный стол и большие диаграммы, висящие на стенах. Внутри не было ни единого человека.

Авери и Горелл провожали его взглядом.

— Они там? — спросил Авери.

— Нет, — Лэнг отпустил ручку, — и дверь заперта.

Горелл выключил проигрыватель и вместе с Авери присоединился к Лэнгу. Они еще подергали и ту и другую дверь.

— Но они должны быть здесь, — сказал Авери. — Хоть кто-то обязан дежурить. — Он указал на третью дверь в конце комнаты: — Может быть, там?

— Она заперта, — сказал Лэнг. — Шестьдесят девятая всегда закрыта. Наверное, там лестница вниз.

— Посмотрим в канцелярии, — предложил Горелл. — Если и там не найдем, то пройдем через приемный покой и попробуем выйти наружу. Думаю, что это очередной тест Нейла.

Дверь канцелярии была не застеклена. Горелл постучал, подождал и постучал уже сильнее. Ответа не было.

Лэнг подергал ручку, затем, встав на колени, приник к замочной скважине.

— Света нет, — сообщил он.

Авери повернулся и глянул на две оставшиеся двери в дальнем конце спортзала — одна вела в буфет и неврологическое крыло, другая — в парк, окружавший здание.

— Но ведь Нейл и не скрывал, что может когда-нибудь выкинуть что-то подобное, — напомнил он. — Чтобы выяснить, насколько мы адаптировались, сможем ли провести ночь самостоятельно.

— Но Нейл же спит, — возразил Лэнг. — Он хотел отоспаться пару суток. Разве только…

Горелл кивнул головой в сторону кресел:

— Пойдемте, наверное, и он, и Морли наблюдают сейчас за нами.

Они возвратились на свои места. Горелл перетащил шахматную доску на тахту и расставил фигуры. Авери и Лэнг устроились в креслах и стали листать журналы. Молчание нарушалось только тиканьем часов. Три пятнадцать утра.

Сначала перемены были незаметны. Нарушилась привычная перспектива — возникло слабое размытие и положение очертаний предметов. Кое-где исчезал фокус, по стене медленно поползла какая-то тень, углы изменили очертания и вытянулись. Казалось, мир стал резиновым, и скоро определилось главное — спортивный зал уменьшался в размере. Дюйм за дюймом помещение сжималось, стены сдвигались внутрь, втягиваясь друг в друга по периметру пола. По мере того как они сходились, их контуры тоже искажались; рой огней на потолке неожиданно померк, сетевой кабель, лежавший у основания стены, втянулся в плинтус; прямоугольные дефлекторы воздушных вентиляторов наползли друг на друга.

Сверху грозный, как основание огромного лифта, на пол опускался потолок.

Горелл облокотился на шахматную доску, спрятав лицо в ладонях. Он устроил себе вечный шах, но продолжал в уме передвигать фигуры, повторяя ходы и время от времени посматривая вверх, словно ожидая озарения. Он был убежден, что Нейл тайком следит за ними, и не хотел выказывать своего страха.

Он шевельнулся, опять глянул вверх и ощупал взглядом стену до самого дальнего угла, пытаясь увидеть «глазок», спрятанный в панелях. Он уже не первый раз пытался это сделать, но безуспешно. Стены были идеально гладкими, и сколько он ни изучал их фут за футом, но, кроме трех дверей в стене, не мог обнаружить никаких, даже самых крошечных щелей.

Вскоре у него начался неприятный тик левого глаза, и, оттолкнув от себя шахматную доску, он лег навзничь. Вертикально над ним с потока нависали ряды люминесцирующих трубок, обрамленных клетчатыми пластиковыми плафонами, рассеивающими свет. Он хотел было поделиться с Авери и Лэнгом своими мыслями насчет поисков подслеживающей аппаратуры, когда внезапно подумал о том, что любой из них мог сам носить на себе микрофон.

Он решил размяться, встал и не спеша прошелся по комнате. Просидев неподвижно над шахматной доской около получаса, он ощутил, что у него затекли мышцы, и ему захотелось попрыгать с баскетбольным мячом или потрудиться на гребном тренажере. Однако с острым раздражением он сообразил, что, кроме кресел, тахты и проигрывателя, в зале ничего не было.

Он дошел до стены и двинулся назад, прислушиваясь к любым звукам, доносившимся из соседних комнат. Ему начинало претить соглядатайство Нейла и вообще вся эта конспирация в замочной скважине; он успокоил себя тем, что уже половина четвертого и часа через три все это, наконец, закончится.

Спортивный зал уменьшался на глазах. Он был уже существенно меньше своих первоначальных размеров; стены лишились дверей и оконных проемов, зал представлял собой еще просторную, но продолжавшую сокращаться коробку. Ее стены втягивались друг в друга, сжимаясь, как проколотая резиновая игрушка, потолок бугрился многомерными гранями. Неизменными оставались лишь часы и единственная дверь.

Лэнг в конце концов понял, где спрятан «глазок». Он в нетерпении сидел в своем кресле, нервно похрустывая суставами пальцев, пока не возвратился Горелл, потом поднялся и уступил ему свое место. Авери раскинулся в другом кресле, поставив ноги на проигрыватель.

— Присядь-ка на минутку, — сказал Лэнг. — Мне тоже хочется погулять.

Горелл сел в кресло.

— Нужно спросить Нейла, можно ли поставить сюда теннисный стол. Это поможет убить время и позволит немного размяться.

— Отличная мысль, — с иронией одобрил Лэнг, — но только если он пролезет в дверь. А если это удастся, то все равно здесь будет негде повернуться, даже если мы поставим кресла вплотную к стене.

Он прошелся по залу, тайком поглядывая сквозь стекло в комнату санитаров. Свет там был включен, но в комнате по-прежнему никого не было.

Тогда он приблизился к проигрывателю и несколько секунд прогуливался рядом с ним. Внезапно он резко повернулся и как бы невзначай запнулся ногой за гибкий сетевой шнур.

Штепсель выскочил из розетки и упал на пол. Лэнг, словно не заметив этого, оставил его на полу и уселся на подлокотник кресла Горелла.

— А я сейчас отключил «глазок», — гордо сообщил он.

Горелл настороженно оглянулся:

— Где же он был?

Лэнг указал:

— В проигрывателе, — он рассмеялся чуть слышно. — У меня такое чувство, словно я выдернул самого Нейла. Он просто взбесится, когда поймет, что уже не сможет ни слышать, ни видеть нас.