Роберт Силверберг - Ч. де Линт: Страна сновидений Р. Силверберг: Письма из Атлантиды

— Я и не думала оставаться дома, а потом было уже слишком поздно звонить тебе, — ответила Нина.

— Ты болеешь по-настоящему?

Нина не знала точно, что ответить. Была ли она больна по-настоящему? Смотря что считать настоящим. Если она всего-навсего вообразила ту женщину ночью в своей комнате…

— Я не знаю, — в конце концов ответила она.

— Тебе приснился еще один сон, да?

— Ага. И самый худший из всех, потому что, когда я проснулась, он все еще продолжался.

— Ты выражаешься не слишком понятно, — сказала Джуди.

Тогда Нина объяснила все с самого начала: как она была волком в Метро-зоопарке, про напавшую на нее волчью стаю, которая потом рассеялась, когда появилась Эшли в сопровождении кого-то таинственного, и, наконец, как она проснулась в холодной комнате, где на полу был иней, в воздухе порхал снег, а у кровати Эшли ее поджидал весь этот ужас.

— Теперь ты мне веришь, что это Эшли? — спросила она, когда закончила.

— Не обязательно.

— Джуди!

— Полегче на поворотах, Карабалло. Я верю, что тебе приснился сон. Но, может, ты все еще спала, когда думала, что проснулась, — понимаешь, что я имею в виду? Со мной такое случалось, когда снилось, что я сплю…

— Я думаю…

Но даже если и есть какое-то колдовство, непохоже, что это проделки Эшли, — по крайней мере из того, что ты мне рассказала, этого не следует.

— Но она же была там, в зоопарке, — контролировала, как идет дело ее рук.

— Больше похоже на то, что она спасла твою попку от тех других волков.

— Этого я не знаю, — сказала Нина. — Конечно, стая разбежалась, когда она появилась, но она просто стояла и глазела на меня…

Как будто не могла поверить, что это я, вдруг поняла Нина, прокрутив в голове всю сцену. Как будто она была потрясена, увидев меня там, как я смотрю на нее сквозь волчьи глаза. Но если Эшли не имеет отношения ко всему, что с ней происходит, тогда кто же?

Она попыталась мысленно представить себе фигуру в чем-то длинном, стоящую у кровати Эшли. Картина с легкостью всплыла в памяти. Как и сиплый голос женщины, от которого мурашки побежали по всему телу.

Ты моя.

Мороз и снег. Прямо здесь, в ее спальне.

Ты была мне обещана.

Ее затрясло. Не похолодало ли в комнате? Не затягивает ли иней оконное стекло?

— Нина, ты еще здесь?

Голос Джуди, тоненько звучащий в трубке, но такой уютно знакомый, вернул ее назад.

— Да, я здесь, — сказала Нина.

— Все нормально?

— Не совсем. Похоже… или я схожу с ума, или за мной следит какая-то могущественная колдунья. И я не знаю, что хуже.

— Как в волшебной сказке, правда? — сказала Джуди.

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, что сказала та женщина, — вроде ты была ей обещана. Знаешь, в сказках родители всегда кому-то обещают своего первенца.

— Большое спасибо. От этого мне значительно лучше — думать, что во всю эту историю меня втянули собственные родители.

— Я не имела в виду, что они и правда сделали это. Просто так бывает в волшебных сказках. — Это и есть как в сказке.

— Хочешь, я зайду и побуду с тобой? — спросила Джуди.

— А ты сможешь?

Родители Джуди настолько зорко приглядывали за ней, что даже простая прогулка в торговый центр требовала основательных ухищрений, а уж на что только не приходилось идти, чтобы вырваться на свидание или прогулять занятия! Для последнего в ходу были поддельные записки от родителей, что давалось тоже отнюдь не просто, поскольку мистер By обладал очень характерным почерком, а на конце своей подписи ставил какую-то хитрую завитушку, которую было практически невозможно воспроизвести. Младший брат Джуди Дэнни сделал это целью своей жизни: довести до совершенства собственное исполнение отцовской подписи. Пока что его произведения, хотя и не удовлетворяли его самого, вполне годились для практического использования, то есть были настолько хороши, что школьная секретарша не могла заметить разницы.

— Я уговорю Дэнни написать для меня записку, — сказала Джуди.

— А ты потянешь?

Дэнни ничего не делал бесплатно.

— Еще бы, — сказала Джуди. — Вчера вечером я застукала его в ванной с экземплярчиком «Плейбоя». И тогда я ему сказала: этот маленький шантаж растянется надолго…

Нина не могла не рассмеяться.

— Поделом ему, — сказала Джуди. — Я, пожалуй, в любом случае расскажу все девчонкам из его класса.

— Ты злючка.

— Но добренькая, когда надо. Я буду после обеда, идет?

— Спасибо, Джуди.

— Привет, а для чего ж тогда друзья?

Положив трубку, Нина улыбнулась. Ей больше не было холодно, а от сознания того, что скоро придет Джуди, стало значительно лучше — настолько, что она встала, натянула джинсы, фуфайку и спустилась вниз приготовить себе чего-нибудь пожевать. Она была как раз на нижней ступеньке, когда у входной двери раздался звонок.

Не задумываясь над тем, что она делает, — «никогда не впускайте чужих, когда вы дома одни», постоянно твердила им с Эшли мать, — она открыла дверь. На пороге стоял совершенно незнакомый человек. Лет, пожалуй, двадцати, с коротко стриженными темными волосами и худощавым лицом, одетый в джинсы, белую футболку и длинный кожаный плащ. У него был какой-то бандитский вид, и Нина уже жалела, что просто так открыла дверь. Но вот от чего ее действительно бросило в дрожь, так это от его глаз. Они были светло-голубыми — такими светлыми, что казались почти бесцветными, — и от их выражения ее тотчас охватила тревога.

— Д-да?.. — сказала она.

— Я ищу Эшли Энис, — сказал он.

— Извините, но ее нет, — ответила Нина и попыталась было закрыть дверь.

Незнакомец положил руку на дубовый косяк, не позволяя ей этого сделать.

— Это важно, — сказал он.

Его глаза угрожающе блеснули.

— П-подождите минутку, я… я позову папу. Вы сможете поговорить с ним.

А она выскочит через заднюю дверь и быстренько позвонит от соседей в полицию, он и глазом не успеет моргнуть. Но незнакомец разбил вдребезги ее хилый план.

— Нет, — сказал он. — Твой папа на работе, а мама в студии. Здесь только мы с тобой, Нина.

Нина ошалело уставилась на него. Откуда он знал ее имя и где ее родители? И вообще, что ему надо?

Он протиснулся мимо нее и вошел в дом — как в свой собственный. Тут только она опомнилась и попыталась выскочить наружу, но он поймал ее за руку и потащил за собой внутрь, а потом захлопнул дверь.

— Никто не собирается обидеть тебя, — сказал он. — Я просто хочу задать тебе несколько вопросов.

— 3-з-зачем? — спросила Нина, изо всех сил изображая храбрость. — Вы кто? Полицейский или просто пишете книгу?

Незнакомец рассмеялся.

— Пожалуй, я полицейский, который пишет книгу.

Он провел Нину в гостиную и усадил рядом с собой на диван. Потом отпустил ее руку, и она потерла то место, где он держал ее, хотя больно по-настоящему не было.