Стивен Бакстер - Глаз времени

В конце концов Александр немного раздраженно потребовал, чтобы атлас поднесли ему к трону. Но он был потрясен, когда увидел, что границы его империи теряются на фоне планеты.

— Я считал, что оставил огромный след на лице этого мира, — признался он, — но, оказывается, в нем еще так много того, о чем я даже не подозревал.

Пользуясь атласом, капитан Гроув изложил свое предложение, суть которого состояла в том, что они, объединив силы, должны отправиться в Вавилон.

Абдикадир взялся рассказывать о радиосигналах, замеченных «Союзом». Как и ожидалось, это оказалось делом непростым, пока Редди и Джошу не удалось подобрать к его словам красочные метафоры.

— Это подобно звукам неслышимой трубы, — объяснял Редди, — или отблескам невидимых зеркал…

— И единственный сигнал, который мы обнаружил, шел отсюда, — сказал Абдикадир и указал на Вавилон. — Я твердо уверен, что там у нас есть все шансы узнать, что случилось с нами и со всем миром.

Все это пересказали Александру через переводчиков.

Македонцы тоже подумывали о переезде в Вавилон. Вот уже много дней к ним не приходило никаких вестей из Македонии и других провинций, находящихся вне долины Инда, так же, как и у британцев не было ни единой весточки от своих. Был поднят вопрос, где можно обосноваться, если так будет продолжаться и дальше. Александр всегда планировал сделать Вавилон столицей империи, которая раскинулась от Средиземноморья до самой Индии, объединяемая морскими и речными путями. Возможно, даже теперь его замысел мог воплотиться в жизнь, даже с теми ресурсами, которые у него остались, даже если остальной мир бесследно исчез.

Ввиду всех обстоятельств, никто не сомневался в том, что решение отправиться в древний город было наилучшим. Когда согласие было достигнуто, Редди пришел в неописуемый восторг.

— Вавилон! — воскликнул он. — Бог мой… Куда же заведет нас это приключение?

Собрание быстро перешло к вопросам планирования и логистики. За стенками царской палатки стали сгущаться сумерки, а ни на секунду не присевшие за все время слуги принесли еще вина, и мероприятие медленно стало погружаться в хаос.

Как только представилась возможность, Джош, Абдикадир, Редди и Байсеза собрались вместе.

— Нужно оставить Мусе, Коле и Сейбл какое-то сообщение, чтобы они знали, куда мы отправились, если когда-нибудь сюда доберутся, — предложила Байсеза.

Стали обсуждать различные метки для потерявшихся, такие как выложенные на земле стрелки из камней, спрятанные в пирамидках из тех же камней послания; думали даже оставить рацию.

— Вы рады тому, что судьба свела нас с Александром и его людьми? — спросил Абдикадир.

— Конечно, — мгновенно ответил Редди. — Аристотель учил их быть ко всему открытыми сердцем и умом, а также развивал в них стремление познать мир. Путешествия Александра носили столь же исследовательский характер, как и военный…

— Ну, прямо настоящий капитан Кук с пятидесятитысячной армией, — сказал Абдикадир задумчиво.

— И конечно, — не унимался Редди, — именно благодаря этой открытости они умели уважать обычаи чуждых, незнакомых им народов, что привело к возникновению империи, которая, если бы не преждевременная смерть Александра, существовала бы веками и на протяжении столетий и тысячелетий двигала бы цивилизации вперед.

— Но здесь и сейчас Александр еще не умер… — сказал Джош.

Байсеза понимала, что в этот самый момент Александр за ними наблюдает. Царь откинулся на спинку трона и прошептал что-то на ухо евнуху, что заставило лейтенанта задуматься о том, мог ли царь догадаться, о чем они говорили.

— Не могу думать о лучшем наследии, чем основание в Азии и Европе Британской империи за два или более тысячелетия до наступления ее времени!

— Но империя Александра отнюдь не зиждилась на демократии и ценностях Эллады, — возразил Джош. — Он чинил зверства. Например, сжег Персеполь. Все свои последующие походы он оплачивал богатствами, награбленными в этом городе. И он ни в грош не ставил человеческую жизнь — по некоторым подсчетам, по его воле лишилось жизни, возможно, семьсот пятьдесят тысяч человек.

— Он был человеком своего времени, — ответил Редди жестко и цинично, как будто ему в тот момент было не девятнадцать, а в два раза больше. — А ты чего ожидал? В те времена порядок мог возникнуть только в империи. Именно в империях всегда развивалась культура, появлялись законы, и у людей был шанс стать цивилизованными. Вне империи господствовали варвары и царил хаос. Вести дела иначе было невозможно! И его достижения не исчезли после того, как империя рухнула. Благодаря ему греческий язык распространился от Александрии до Сирии, как варенье растекается по тосту. Когда римляне пришли на восток, то встретили там не варваров, а людей, говорящих на греческом. Если бы не наследие греков, то путь идей христианства из Иудеи в Европу был бы куда более долгим.

— Возможно, — ухмыльнулся Абдикадир. — Но, Киплинг, я же не христианин!

В этот момент к ним подошел капитан Гроув.

— Кажется, дело сделано, — сказал он спокойно. — Я невероятно рад тому, что мы так быстро пришли к согласию, и просто удивительно, что у нас так много общего. Думаю, за последние две тысячи лет в вопросах осуществления переброски войск на другие территории не произошло существенных изменений… А теперь вот что. Очевидно, совет потихоньку подходит к концу. Мне доводилось слышать об Александре и его дебоширах, — тут он печально улыбнулся. — Я бы с удовольствием пропустил эту часть, но боюсь, что это было бы неверным ходом с моей стороны, поэтому мне придется остаться и получше узнать этих ребят. Не волнуйтесь, с вином я справлюсь! Мои люди тоже здесь останутся. Но если вы хотите отсюда улизнуть…

Байсеза приняла его предложение. Редди и Джош тоже согласились уйти, хотя девятнадцатилетний журналист пару раз бросил завистливый взгляд на мерцающие огни царской палатки, в которой начали танцевать женщины с соблазнительными формами, одетые лишь в доходящую им до ступней вуаль.

За стенами царской палатки Байсезу ожидал Филипп, врач Александра. Пришлось бежать за де Морганом. Комиссионер был уже наполовину пьян, но все же в состоянии переводить.

— Моему правителю известно, что вы говорили о его смерти, — сказал Филипп.

— Ах, мне очень жаль…

— И он желает, чтобы вы поведали ему, как он умрет.

Байсеза колебалась.

— Существует легенда, миф о том, что с ним случилось…

— Он скоро умрет, — вздохнул Филипп.

— Да, по крайней мере должен был.

— Где?

Вновь она не решалась ответить.

— В Вавилоне.

— Стало быть, он умрет молодым, как и его герой, Ахиллес. Как это похоже на Александра! — Филипп бросил взгляд на царскую палатку, в которой, судя по крикам и возгласам, дебош набирал обороты. Он выглядел обеспокоенным, но покорным. — Что ж, это и неудивительно. На своих пирах, как и в бою, он стоит десяти человек. Он ведь чуть не погиб от стрелы, попавшей ему в легкое. Боюсь, он не даст себе времени, чтобы оправиться, но…